Валентин Янин - Берестяная почта столетий
Множество вопросов, в том числе и таких, которые касаются самых существенных сторон средневековой жизни, остаются без ответа даже при сопоставлении всех тех исторических источников, которые давно уже сделались традиционными для исследователя. Отсюда возникло стремление увидеть все собственными глазами, прикоснуться руками к самим материальным остаткам прошлого, войти в дом древнего новгородца, пройти по его усадьбе, выйти за ее ворота на уличную мостовую, побывать на вечевой площади и на торгу. Полвека назад началось это увлекательное путешествие на «машине времени», и с тех пор оно не прекращается, заново открывая прошлое в непрерывном движении с одной усадьбы на другую и из одного столетия в другое.
Несколько лет назад сотрудник Новгородской археологической экспедиции Петр Иванович Засурцев опубликовал книгу «Новгород, открытый археологами». Вот несколько примеров возможностей археологии в познании открытого ею Новгорода.
Когда заходит речь о средневековом Новгороде, воображение прежде всего рисует картину шумного торгового центра, в котором на пристанях и на торгу пучит разноязыкая речь, а заморские гости – парижские, веденецкие и индийские – наперебой предлагают покупателям свои экзотические товары: in та и благовония, пряности и диковинные орехи, примерно так оно, вероятно, и было. Но историки еще до раскопок попытались внести одно существенное пополнение в список излюбленных новгородцами привозных товаров. Было обращено внимание на то, что Новгородская земля невероятно бедна полезными ископаемыми. В ней нет месторождений ценных поделочных камней, в ее недрах нет металлических руд. Только железо распространено повсеместно и ржавой почве болот. Но для нормальной жизни 11 у ясны медь и свинец, серебро и золото. Все это везли и I Новгород издалека в обмен на его природные богатства: мех и мед, воск и ценную рыбу. Если это так, рассуждали историки, нужно ли было Новгороду собственное ремесленное производство? Не проще ли было ввозить уже готовые изделия? Поскольку почвы Новгородской земли были тощими – это лесной и болотный край, – получалось, что ни сельское хозяйство, ни ремесло в экономике Новгорода не имели большого значения, а на первое место выдвигались торговля и промыслы. Центральной фигурой Новгородской истории оказывался купец, обменивавший добытые в новгородских лесах и реках продукты им готовые изделия заморских ремесленников и предметы роскоши. Как уже рассказывалось выше, историки порой отождествляли купцов с хозяевами Новгорода – боярами.
В результате раскопок эти представления были опровергнуты. Каждый год буквально на каждой древней усадьбе лопата археологов открывала следы разнообразных собственных ремесленных производств. Иногда это были отходы ремесла – шлаки, оставшиеся от плавки металлов, обрезки привозного поделочного камня. В других случаях – испорченные в процессе изготовления вещи, которые приходилось выбрасывать. Находили в большом количестве и сами орудия производства: каменные литейные формы для изготовления бронзовых и серебряных предметов, огнеупорные тигли, в которых плавили цветной металл, глиняные ложки-льячки, которыми жидкий металл разливался в формы, а также специальные инструменты ремесленников. Неоднократно обнаруживались при раскопках и остатки целых мастерских, в том числе бронзолитейных и ювелирных.
Значит, привозили в Новгород в огромных количествах и сырье, без которого ремесленное производство не могло бы существовать, и прежде всего это! были металлы. Исследуя это сырье, можно установить, откуда оно привезено в Новгород.
Однажды при раскопках древней Ильиной улицы в слое XIV в. был обнаружен громадный слиток свинца правильной формы весом в 150 килограммов. Когда этот слиток был очищен от грязи, на нем стали видны клейма с изображением орла и буквы К, увенчанной короной. Эти клейма принадлежали; польскому королю того времени Казимиру Великому. Известно, что при помощи химического анализа металла можно определить, где он добыт, так как каждому месторождению присущ свой неповторимый набор микропримесей. Слиток свинца был исследован химиками, которые установили, что он добыт неподалеку от Кракова. И вес этого слитка оказался полностью соответствующим тем нормам, какие существовали тогда в торговле между Полыней и другими государствами. Так впервые было установлено, что среди поставщиков свинца в Новгород была Польша.
Постоянной находкой в культурном слое Новгорода оказался янтарь. Иногда это были готовые изделия – бусы, перстни, крестики, – но чаще встречались кусочки, остававшиеся после изготовления таких предметов, или же мелкие кусочки янтаря, непригодные для ювелира. Такие кусочки ценились иконописцами: их варили с оливковым маслом для получения олифы, которой покрывали живопись. В одних случаях устанавливается, что янтарь привезен из Прибалтики, где и теперь разрабатываются его главные месторождения, в других – что он привезен из Поднепровья.
Загадочным на первых порах казалось прекрасное состояние деревянных гребней для расчесывания полос. Как уже рассказывалось, деревянные предметы вообще прекрасно сохраняются в культурном слое Новгорода. Однако они бывают до предела насыщены влагой. И, если их оставить сохнуть на воздухе, и древесине появятся трещины, ее волокна начнут изгибаться, предмет потеряет форму, а затем просто развалится. Поэтому археологи всегда спешат зарисовать и сфотографировать только что найденную деревянную вещь. А вот гребни и на воздухе ведут себя идеально. За сотни лет пребывания в земле они, оказывается, почти не впитали в себя влаги.
Образцы гребней были даны для исследования ботаникам, и те установили, что эти незамысловатые предметы на протяжении многих столетий изготовлялись в Новгороде из самшита – дерева, растущего в Закавказье, у южного берега Каспийского моря. Казалось бы, если новгородцам так полюбились именно самшитовые гребни, их удобнее было бы покупать там, где растет самшит. Но, оказывается, их изготовляли в Новгороде, где найдено немало гребней, почему-либо забракованных и выброшенных. Значит, в Новгород за тысячу верст везли саму поделочную древесину, чтобы использовать ее на месте. Более того, иногда на протяжении десятилетий точно такие же гребни начинали в Новгороде делать не из самшита, а из кости, а потом снова возвращались к самшитовым. Выясняется, что такой отказ от самшита совпадает с периодами, когда дороги на юг бывали отрезаны воинственными кочевниками и торговое движение на них замирало. Восстанавливалось движение, и в Новгороде опять начинали делать гребни из самшита.
Привоз в Новгород необходимого сырья, использование собственных возможностей обеспечивали условия для развития и совершенствования десятков ремесел. Многие из ремесленных мастерских, открытых при раскопках, связаны с обработкой металла, но само производство в них было уже в XII в. специализированным. В одних ковали железо, в других лили медь, одни ремесленники изготовляли металлическую посуду, другие делали украшения, третьи были оружейниками. Такая же специализация характерна и для других видов производств, например кожевенного. Тачали сапоги и шили кожаные кошельки разные ремесленники в разных мастерских. Обнаружены были и костерезные мастерские, и даже особая мастерская, в которой изготовлялись глиняные игрушки-свистульки.
Такая специализация требовала в каждой мастерской своего, особого набора инструментов и их постоянного совершенствования. Сам ассортимент средневековых орудий труда, найденных в Новгороде при раскопках, включает десятки наименований, а сравнение между собой инструментов, относящихся к одной и той же категории, но к разным столетиям, всякий раз обнаруживает, что с течением времени они становятся более совершенными. Точно так же и исследование приемов для изготовления ремесленных предметов выясняет, что от столетия к столетию не прекращается творческая работа ремесленников над улучшением технологии производства. Если же сравнить между собой новгородские изделия 11-12 вв. с подобными изделиями западноевропейских и ближневосточных ремесленников того же времени, становится очевидным, что уровень производства в Новгороде был не ниже, чем в странах, прославленных во всем мире своими товарами.
Так общая картина новгородской жизни, установленная по привычным для историка письменным документам, была дополнена открытием высокоразвитого городского ремесла, само существование которого прежними историками отрицалось.
Исследование ремесленной продукции новгородцев приводит к открытию и датировке важнейшего для развития Новгорода явления, оказавшего влияние на все слои общества, на систему международных связей и даже политическую жизнь Новгородского государства. Рассказать об этом открытии удобнее всего на примере исследования такой распространенной в обиходе вещи, каким был самый обыкновенный нож.
