Феликс Кандель - Земля под ногами. Из истории заселения и освоения Эрец Исраэль. 1918-1948(Книга вторая)
Комитет беженцев арендовал за два миллиона рублей ”не очень большой и не очень удобный” корабль. У шести молодых людей не было денег на проезд; им позволили поехать бесплатно, и эти шестеро оказались среди тех, кто вскоре основал кибуц Кирьят-Анавим неподалеку от Иерусалима. Не было денег на проезд и у молодой женщины Рахель Блувштейн; она пришла в синагогу и рассказала собравшимся об Эрец Исраэль, где жила до войны, о Кинерете и Галилее. ”Я хочу вернуться туда, чтобы продолжить то, что начала. Но у меня нет денег на билет”. Одесские евреи собрали деньги, и Рахель Блувштейн вернулась на эту землю - знаменитая поэтесса Рахель.
Они отплыли из Одессы на небольшом корабле, на мачте которого развевался белоголубой флаг, и на снимке тех времен можно прочитать на борту корабля его название ”Русланъ” - с твердым знаком в конце слова. Среди пассажиров были раввины, ученые, инженеры, архитекторы и фармацевты, акушерки и медицинские сестры. Плыли на корабле историк И. Клаузнер - в будущем профессор Иерусалимского университета, журналист М. Гликсон - в будущем редактор газеты ”Га-Арец”, доктор Х. Ясский - в будущем директор больницы в Иерусалиме.
Путешествие заняло три недели, в невероятной тесноте; в каютах ”Руслана” смогла разместиться лишь малая часть пассажиров, а потому все палубы были заняты людьми и вещами. Пассажиры требовали от капитана, чтобы направлялся прямо в Яффу, однако у того был свой интерес: в трюмы корабля он загрузил зерно и останавливался в разных портах, чтобы его продать. Во время стоянок пассажиров не выпускали на берег; местные власти полагали, что все они большевики, и опасались тифозных больных, которые могли оказаться на корабле. ”Это было кошмарное путешествие, - рассказал через многие годы один из пассажиров. - С тех пор и по сей день меня начинает мутить при одном только слове - корабль”.
”Руслан” подошел к яффскому порту в декабре 1919 года, в первый день праздника Ханука; пассажиры увидели берег в тот момент, когда следовало зажигать ханукальную свечу. Лил дождь, море было неспокойным, высадка пассажиров задерживалась. Полтора дня болтался корабль на волнах; одному из пассажиров стало очень плохо, и он умолял всех - в случае его смерти - не бросать тело в море, но непременно похоронить на Святой Земле.
В иерусалимской газете написали: ”Как же мы ожидали их! Но навёл Всевышний шторм на море, и видели мы, как качался корабль на волнах, видели свет вдалеке, но добраться до них не могли. День и две ночи качались они на волнах, и одна женщина, у которой подошли сроки, родила сына на корабле, посреди волн. Шли часы. Стояли евреи на берегу и с сердечным волнением наблюдали за кораблем, на борту которого находились сотни людей из России, которых привела сюда тоска по родине...” - ”В пятницу море немного успокоилось, и еврейская лодка приблизилась к кораблю, чтобы перевезти на берег первых пассажиров под еврейским флагом. А следом за ней поплыли лодки перевозчиков-арабов, которыми руководил известный повсюду господин Али Хамис”.
Лил дождь, дули сильные ветры; четырнадцать часов подряд работали добровольцы, чтобы помочь пассажирам сойти на берег, пройти через таможню и оформить необходимые документы. В порту их встречали друзья и родственники; армянская община Яффы предоставила в распоряжение новоприбывших большой дом, чтобы они могли разместиться на время; там их поили чаем, туда евреи приносили еду, чтобы накормить почти 700 человек. И наконец, группа старожилов совместно с новоприбывшими прошла по улицам Яффы; они пели на иврите ”Ам Исраэль хай” -”Народ Израиля жив”.
4Так начиналась и так проходила третья волна репатриации в Эрец Исраэль, третья ”алия” - с невероятными трудностями и лишениями. Десятки, сотни человек появлялись ежемесячно на этой земле, и Х. Вейцман свидетельствовал: ”Дальновидные люди. необычайно радовались их прибытию. Но меня беспокоило то, что у нас не было никакого плана их абсорбции - по той простой причине, что у нас не было средств! А местная британская администрация, за редкими исключениями, не проявляла никакого желания нам помочь”.
Пессимисты давно бы опустили руки и отказались от этой затеи, но оптимисты продолжали верить, а самое главное - они работали. Однако не все были оптимистами, и летом 1919 года руководители Сионистской организации, напуганные трудностями и отсутствием средств, распространили специальное послание, которое предостерегало: ”Репатриантам не следует бросать свои дома и работу, пока они не удостоверятся, что смогут устроиться в Палестине”.
Поначалу предполагали, что англичане предоставят земли бесплатно, потому что мандат на Палестину обязывал Великобританию облегчить еврейскую иммиграцию и поощрять заселение евреями государственных и незанятых земель. ”Вскоре мы обнаружили, -вспоминал Х. Вейцман, - что эти надежды не имели под собой почвы, что каждый дунам, необходимый нам, придется покупать на свободном рынке за фантастическую цену,
которая росла по мере усиления нашей деятельности. Всякое улучшение, которое мы вносили, увеличивало цену некупленной земли: арабские землевладельцы своего не упускали. Мы поняли, что нам придется покрыть палестинскую землю еврейскими деньгами, - а эти деньги в то время и еще много, много лет спустя поступали к нам не из банков еврейских миллионеров, а из карманов еврейских бедняков”.
Трудности увеличивались, денег у Сионистской организации практически не было, безработица возрастала, назревал экономический кризис, и в 1923 году прекратилась третья волна репатриации на эту землю, которая составила 35 000 человек. Эту ”алию” не случайно называли ”русской”: половина новоприбывших приехала из России, Украины, Белоруссии и других районов бывшей Российской империи; треть приехала из Польши, остальные - из Литвы, Румынии и других стран Восточной Европы (”алия” из Центральной и Западной Европы составила за тот период 800 репатриантов).
К концу 1923 года еврейское население на этой земле насчитывало 93 000 человек.
5Во время Первой мировой войны Хаим Вейцман не занимал никаких постов в Сионистской организации; у него не было помощников и референтов, однако вместе с небольшой группой единомышленников ему удалось сделать практически невозможное -убедить британских политиков и общественных деятелей, и в результате этого правительство Великобритании приняло Декларацию Бальфура.
Это был первый шаг на пути к созданию еврейского государства, и исследователь отметил: после принятия декларации ”на небосводе засияла новая звезда; во главе сионистского движения встал человек, которому предстояло вести его около 30 лет, -Хаим Вейцман... Это был высокий, лысоватый, живой человек с заостренной черной бородкой. Вся его личность излучала благородство и истинно королевское спокойствие”.
Для заселения и освоения Эрец Исраэль нужны были деньги, много денег, чтобы приобретать земли, обеспечивать жильем, продовольствием и работой новых репатриантов, строить для них школы и больницы. Европейское еврейство пострадало во время Первой мировой войны, и на него не приходилось особенно рассчитывать; оставались американские евреи, которые в массе своей были далеки от идей сионизма. И тогда Х. Вейцман, теперь уже президент Сионистской организации, отправился в Соединенные Штаты Америки для сбора средств.
В апреле 1921 года в нью-йоркский порт приплыла небольшая делегация: кроме Вейцмана в нее входил А. Эйнштейн и еще несколько человек. Была суббота, и ”набожные евреи тысячами шли пешком из Бруклина или Бронкса, чтобы приветствовать нас, -рассказывал Вейцман. - Затем стали прибывать автомашины, сплошь обвешанные флагами. все они приветственно гудели. Наша машина... оказалась последней в гигантской процессии, извивавшейся по улицам еврейского квартала Нью-Йорка. В гостиницу мы попали только в половине двенадцатого ночи - усталые, голодные, томящиеся от жажды и в полном изнеможении”.
Затем Вейцман поехал по Америке для сбора денег. Он приезжал рано утром в очередной город; его везли на завтрак с местными еврейскими лидерами, где надо было выслушивать чужие речи и говорить свои; затем на него набрасывались журналисты и фотографы, требовавшие принять ”выразительную” позу или сделать сенсационное заявление; после этого начинался обед со многими блюдами и речами, затем новые встречи, вечером - массовый митинг с нескончаемыми выступлениями, и уже к ночи Вейцмана отвозили на станцию, сажали в поезд, где он мог немного поспать, чтобы наутро начать всё заново в очередном городе.
Х. Вейцман: ”Эта процедура повторялась дни, недели и месяцы - беспрерывно и почти без изменений. Промежутки между выступлениями были обычно заняты встречами с крупными жертвователями... Зачастую они ставили размеры своего пожертвования в зависимость от того, приму я их приглашение на обед или нет. В таких случаях мне приходилось отбывать повинность, высиживая часами в семейном кругу. выслушивать вопросы, просьбы, суждения и тщательно следить за своими репликами, чтобы не спугнуть чувствительного ”кандидата”... В общем, я честно отрабатывал получаемые деньги”.
