Понсон дю Террайль - Похождения Валета Треф (Варфоломеевская ночь, Молодость короля Генриха - V)
— Но вы сами знаете, что это немыслимо! Королева Маргарита…
— Тише! Вы сначала выслушайте меня! Итак, необходимо, чтобы Генрих увидел с вашей стороны готовность отдаться ему, но в тот момент, когда счастье будет казаться ему совсем близко, вы скроетесь. Он кинется отыскивать вас, вы же будете продвигаться все ближе и ближе к Наварре. Таким путем вы заманите его на родину, а там уже мы сумеем удержать его, пока в Париже не пройдет опасность.
— Но вы предлагаете мне сыграть гнусную, подлую роль!
Нет, Сарра, вы ошибаетесь! Разве подло спасти жизнь тому, кого любишь? Неужели же из-за излишней брезгливости допустить, чтобы он вел опасную игру, пока наконец кинжал наемного убийцы или яд отравителя Рене не отправит его к праотцам?
— Вы правы! — пробормотала подавленная Сарра. — Значит, я должна буду увидеться с Анри? Когда же он придет?
— Сегодня вечером около десяти часов! — Боже мой, боже мой! — пролепетала красотка- еврейка. — Дай мне силы вынести это тяжелое испытание!
— До завтра! — сказал Ноэ, целуя ей руку. — Завтра я опять загляну к вам узнать, как идут дела.
Ноэ вышел из дома. В саду он встретил мрачного Гектора.
— Да что с тобой, дружище? — спросил он де Галяра.
— Ровно ничего. Я просто устал от бессонной ночи…
— Но теперь ты можешь отдохнуть!
Эти простые слова произвели потрясающее впечатление на Гектора. Казалось, будто с него свалилась какая-то громадная тяжесть.
— Значит, мы возвращаемся в Париж? — поспешно спросил.-.
— Мы — нет, — ответил Ноэ, — потому что ты останешься здесь!
— Здесь! — с ужасом повторил Гектор. — Мне придется еще остаться здесь!
— Бедный мой друг! — сказал ему в ответ Ноэ. — Я вижу, что красота Сарры произвела на тебя сильное впечатление, и в этом причина твоего волнения, твоей печали! Ты полюбил ее, не так ли?
— Ну а если и так! — взволнованно ответил Гектор. — Ведь и я, и она, мы — свободные люди!
— Нет, она не свободна! — грустно ответил Ноэ. — Она любит и любима… моим лучшим другом!
Гектор не понял, кто этот "лучший друг" Ноэ. но слова приятеля произвели такое угнетающее впечатление на него, что он бессильно поник головой.
— Этот самый друг, — продолжал Ноэ, — придет сегодня вечером навестить Сарру.
— И ты хочешь, чтобы я оставался здесь! — Так нужно! До свидания! — и с этими словами Ноэ ушел, не пожелав дать приятелю более детальные объяснения.
Гектор в мрачной задумчивости побрел по саду. Он не был посвящен в историю любви Генриха Наваррского и, далекий от мысли, что его соперником является сам король, внутренне негодовал на образ действий Ноэ.
"По какому праву! Ноэ делает из меня какого-то раба! думал он. — Я предоставил ему свою шпагу для охраны нашего государя, но чего ради мне стоять на страже любовных интриг приятелей Ноэ? И чем я связан с этим самым приятелем? Он — друг Ноэ, но не мой, и мне совершенно нечего считаться, любит ли он Сарру или нет. У меня своя дорога, и я волен идти ею как хочу! Но Ноэ сказал, что и она любит его? Ну так… ну так я убью его, и делу конец!"
Он вдруг вздрогнул и остановился: прямо навстречу ему шла Сарра! Гектор хотел свернуть в сторону, избежать встречи с красавицей, но она уже заметила и ласково окликнула его.
Целый день она и юный гасконец провели вместе, и Гектор все полнее, все безотчетнее пленялся ее меланхолической красотой. Ведь он еще никогда не любил, ведь еще ни разу женская красота не дурманила его юной души страстью!
Под вечер Сарра ласково простилась с ним и ушла к себе. Гектор снова забегал в смятении по саду, обдумывая создавшееся положение.
"Нет! — сказал он наконец сам себе. — Другого выхода нет, я должен убить его!"
Пылкий гасконец принялся расхаживать взад и вперед около калитки садика, через которую должен был проникнуть к Сарре ее счастливый возлюбленный.
Бежали часы, ночные тени сгущались. Где-то вдали на колокольне пробило десять часов.
Вдруг Гектор услыхал стук лошадиных копыт. "Это — он!" подумал гасконец, становясь в позицию около калитки. Он прислушался. Стук копыт слышался все громче и прекратился у самого домика. Заглянув через полуоткрытую калитку, Гектор увидел силуэт всадника, соскочившего с лошади и привязавшего ее к забору. Затем незнакомец твердой поступью направился к калитке. Когда он вошел в сад, Гектор положил руку на рукоятку шпаги и выступил ему навстречу.
VII
Прошло не более пяти дней с тех пор, как четыре "валета" прибыли в Париж. Из них, не считая Ноэ, только Лагир был в Лувре, а Ожье и Гектор никогда не видали наваррского короля; поэтому немудрено, что, подойдя к незнакомцу, собиравшемуся навестить Сарру, Гектор не узнал в нем своего государя.
Увидев, что какая-то мрачная фигура преградила ему путь, Генрих Наваррский окликнул:
— Эй, кто там!
— Я! — коротко ответил Гектор.
— Кто "я"?
— Не ваше дело!
— Ну так что вам нужно от меня?
— Сначала я должен узнать, что нужно здесь вам!
— Ну так вам довольно знать, что меня ждут здесь! Дорогу!
— Вас ждет здесь госпожа Лорьо?
— Вот именно!
— А! Так это именно вы любите ее и любимы ею?
— Гм… На последнее я по крайней мере очень надеюсь! Ну-с, а теперь, когда вы удовлетворили свое любопытство, дайте мне дорогу!
— Ну нет! Дороги я вам не дам, и вы не пройдете! Иронический смех был ответом на эту фразу Гектора; затем Генрих сказал:
— Вот что, милый мой, имейте в виду, что я имею привычку проходить всюду, куда хочу!
— Это доказывает только, что до сих пор вам не приходилось встречать на своем пути меня! — ответил Гектор. Генрих рассмеялся еще веселее, а затем сказал:
— Хотя ночь и очень темна, все же не трудно догадаться, что вы красивый парень, а, судя по вашему ответу, вы еще вдобавок и гасконец!
— Самый доподлинный!
— Ну-с, а теперь, когда вы сказали все, что хотели, воскликнул Генрих, — пропустите меня, потому что вы ведь знаете — любовь не ждет!
— На этот раз ей придется подождать! — возразил Гектор. Дело в том, что я вбил себе в голову непременно уложить вас шпагой на месте!
— Что же, это не плохая мысль, только она несколько претенциозна. Во-первых, для того, чтобы убить меня, вам надо драться со мной, потому что ведь вы не наемный убийца, черт возьми! Я же не имею привычки драться с людьми, которым не угодно объявить мне о своем имени и звании!
— Меня зовут сир де Галяр, и я происхожу по прямой линии от "Валета Бубен"!
— Это не дурная генеалогия! — фыркнул в ответ Генрих. Ну-с, первая причина устранена, остается еще вторая!
— А в чем она заключается?
— Да в том, что я имею привычку убивать всех, с кем дерусь! Что поделаешь, так, знаете ли, удобнее!
— Довольно! — нетерпеливо крикнул Гектор, которого выводил из себя спокойно-насмешливый тон незнакомца. — Будет шутить, и примемся за дело!
— Если вы непременно хотите… — и Генрих обнажил шпагу и встал в позицию. Шпаги скрестились. — Однако! — сказал он после первых выпадов и парадов. — Я вижу, что у вас хорошая школа!
— Мне это всегда говорили, — ответил Гектор, который должен был внутренне признать, что его противник в фехтовании первоклассная сила.
— Поэтому ничего не мешает нам заняться между делом легким собеседованием!
— Почему бы и не так? — ответил Гектор, делая сильный выпад квартой, но последний был тут же отражен.
— Значит, вас огорчает, что я люблю Сарру?
— Немножко!
— И то, что она любит меня?
— Очень!
— Значит, вы любите ее? Ну что же, говоря откровенно, у вас хороший вкус! Неужели она так жестока, что не хочет полюбить вас? Эта насмешка вывела Гектора из себя.
— Клянусь рогами дьявола, она недолго будет любить вас! крикнул он и сделал отчаянный прямой выпад.
Но его противник, спокойный, словно он находился в фехтовальном зале, отпарировал удар и ответил:
— Вы хорошо фехтуете, но еще молоды, и у вас нет выдержки. Видите ли, это делается так: парируют примой, потом сближают свою шпагу со шпагой противника терцией против терции и затем… пожалуйте!
Генрих Наваррский демонстрировал на практике свои слова, и, когда он сказал: "Пожалуйте!" — шпага Гектора отлетела на двадцать шагов в сторону.
Гектор яростно зарычал и бросился, чтобы схватить шпагу, но Генрих оказался проворнее его.
— Дорогой мсье де Галяр, — сказал он смеясь, наступив ногой на шпагу противника, — я согласен вернуть вам вашу шпагу и возобновить поединок, но только при одном условии!
— Ну? — крикнул Гектор, пьяный от бешенства. — А вот! смеясь, продолжал Генрих. — Если я вас сегодня не убью и вы вернетесь в Гасконь, вы должны объявить там во всеуслышание, что я недурно владею шпагой!
Сказав это, Генрих нагнулся, поднял шпагу и с иронически-вежливым поклоном подал ее своему противнику.
