Игорь Атаманенко - КГБ – ЦРУ: Кто сильнее?
И вот тут начинался настоящий спектакль! Заранее заснятого на киноплёнку курсанта показывали родственникам по телевизору в окружении плюшевых игрушек, которыми он забавлялся, корча всевозможные, но отнюдь не свойственные нормальному человеку рожи…
Через 5–7 минут такого садомазохистского сеанса присутствовавшим становилось ясно, что их родственник свихнулся окончательно, а на его поправку потребуются месяцы, а то и годы…
Удручённые судьбой бедолаги, но вместе с тем уверенные, что он находится в надёжных руках медиков экстра класса, близкие кандидата в нелегалы с камнем на сердце покидали псевдоклинику… А впоследствии рассказывали своим друзьям и знакомым о постигшем их несчастье. То есть делали то, что должны были сделать по замыслу режиссёров сценаристов из Комитета госбезопасности, — распространяли нужную легенду…
Вместо эпилогаСамой большой опасностью, подстерегавшей разведчика нелегала по возвращении в родные пенаты из мира «истинных ценностей», было… разочарование!
Дома или на ведомственной даче, разбирая ворох пожелтевших газет и журналов, экс разведчик проклинал руководство Страны Советов, которое не понимало западных политиков и их подходы к разрешению мировых проблем. Возмущался и громогласно выкрикивал одни и те же вопросы:
«Насколько эти генсеки и их помощники, министры иностранных дел и иже с ними отвечают требованиям безопасности Советского Союза?! Всё, что они делают, — это предательство интересов великой державы! Я хочу найти ответ, ради чего я подвергал себя смертельному риску, ради чего я на много лет отказался от нормальной жизни, потерял семью, угробил здоровье и время, которых не вернешь, чтобы столкнуться с осмысленным разрушением моей страны, великой державы?!»
И тогда понятно становится, почему разведчики нелегалы погибают не от удара кинжалом и хоронят их не на орудийных лафетах, укутав в пресловутый плащ.
Как правило, ветераны нелегальной разведки (чаще это касается тех, кто потерпел провал и разоблачение, но затем волей судеб сумел вернуться в Союз) умирают, не дожив и до 60 ти, тихо и анонимно от инфаркта или кровоизлияния в мозг в районных больницах по месту жительства. Да и хоронят их зачастую под чужими именами…
В этой связи невозможно не привести слова, сказанные всё тем же Кононом Молодым по возвращении на Родину:
«Для нашего начальства самый лучший разведчик — это мёртвый разведчик. Меньше хлопот по его проверке, которая после возвращения из заграничной командировки будет продолжаться пока он не сыграет в ящик. Поэтому, чем быстрее это произойдёт, тем спокойнее себя чувствует его начальство…»
Глава третья «Медовая ловушка»
Игры патриотовИзвестно, что громкие скандалы о провале какой либо разведки свидетельствуют прежде всего о глубине её проникновения в секреты противоборствующей державы. Как говаривал «Моцарт разведки» Аллен Даллес: «Об успешных операциях спецслужбы помалкивают, а их провалы говорят сами за себя».
Скандалы в Англии сначала вокруг имени Кима Филби, а затем и остальных членов «кембриджской пятёрки», или в ФРГ вокруг имени Гюнтера Гийома, советника канцлера Вилли Брандта, говорили о том, что советская разведка умела забраться в иноземный ларец за семью печатями.
Тот факт, что советская внешняя разведка не имела грандиозных скандальных провалов во Франции, вовсе не доказательство неуязвимости её секретов или отсутствия к ним интереса со стороны советских спецслужб. Франция никогда не была для КГБ и ГРУ объектом второстепенных разведывательных устремлений. Франция, пятая держава мира, и вдруг — на втором плане геополитических и разведывательных интересов СССР?! Такого быть не могло, потому что быть не могло никогда!
Никто иной, как советская контрразведка — именно контрразведка, а не разведка! — в конце 50 х годов прошлого века с успехом использовала стремление генерала де Голля во время его «второго пришествия во власть» к независимости от держав Западной Европы, прежде всего от Англии.
Соответствующие службы СССР использовали эту потребность президента к независимости настолько эффективно, что возвели между ним и НАТО стену отчуждения и в конце концов на целое десятилетие, пока находился у власти генерал де Голль, ослабили Атлантический альянс.
Под непосредственным руководством и личном участии начальника Второго Главка КГБ СССР (контрразведка Союза), одного из самых ловких «рыцарей плаща и кинжала» всех спецслужб мира, генерал лейтенанта Олега Михайловича Грибанова, был завербован посол Франции в Москве мсье Морис Дежан.
Разумеется, подписку о секретном сотрудничестве у посла не отбирали и в торжественной обстановке оперативного псевдонима не присваивали. Явок в классическом понятии этого слова, то есть где нибудь на конспиративных квартирах, с ним не проводили. Обучения технике пересъёмки секретных документов на краткосрочных оперативных курсах без отрыва от производства он не проходил. Денег в конвертах за свои услуги он не получал, и тем не менее советским агентом посол являлся. Морис Дежан, как сейчас принято в среде профессионалов называть негласных помощников такого уровня, был агентом влияния.
В современной практике всех спецслужб мира агентура влияния не вербуется, она приобретается, завоевывается, воспитывается терпеливо, ненавязчиво, заботливо, даже услужливо. Всё это делается строго конспиративно, чтобы объект вожделений конкретной спецслужбы ничего не заподозрил.
Ещё более конспиративную форму должно иметь финансирование подобных акций. Как правило, агентов влияния приглашают на различные международные конференции, заседания обществ дружбы с различными странами, где их выступления лекции оплачиваются по самым высоким расценкам, им предоставляется возможность опубликовать свои статьи и даже книги в зарубежных издательствах и т. д., но грубый прямой подкуп не допускается ни в коем случае.
* * *Работа по Морису Дежану, история которой на сегодняшний день насчитывает пятидесятилетний юбилей, конечно, велась не так изощрённо, как если бы её проводили сегодня. Но она была таки проведена, а посол влиял, да ещё как! Например, на принятие де Голлем решений по многим внешнеполитическим вопросам, прежде всего по вопросам участия Франции в НАТО. Не без рекомендаций Дежана де Голль вывел свою страну из Атлантического альянса, определив в нём присутствие Франции лишь в роли наблюдателя.
Смена внешнеполитического курса деголлевской Франции по отношению к её партнёрам по НАТО была огромной победой СССР, весомый вклад в которую сделал Морис Дежан.
…Планируя вербовку Дежана в качестве агента влияния, советская контрразведка учитывала не только деловые качества французского дипломата, но и его долгую дружбу с де Голлем, которая началась ещё со Второй мировой войны, когда оба они были участниками движения Сопротивления. Президент Франции с вниманием относился к точке зрения своего соратника и очень дорожил его мнением по самым различным вопросам международной политики.
Справедливости ради надо сказать, что были и другие фигуры из числа высокопоставленных французских дипломатов, сотрудников посольства в Москве, которые рассматривались КГБ в качестве потенциальных кандидатов на вербовку, но их предложения и советы по поводу политики Франции в отношении СССР и НАТО не имели такого влияния на формирование мнения французского президента, как это было в случае с Дежаном.
«Медовая ловушка»Чтобы вовлечь посла в орбиту КГБ, был использован такой простейший способ вербовки, с успехом используемый всеми спецслужбами мира, как подстава ему «ласточки» — агентессы, выступающей в роли обольстительницы.
Действительно, зачем мудрствовать лукаво, если было известно, что Морис Дежан, пятидесятилетний элегантный мужчина, не прочь завоевать расположение красивых славянских женщин, чему свидетельствовали его многочисленные попытки посягнуть на их очарование, вплоть до откровенных предложений о вступлении с ними в любовную связь. С учётом этих обстоятельств посол просто не мог не стать мишенью Комитета госбезопасности СССР.
Кто то ведь всегда старается сильнее! КГБ старался сильнее, хотя в общей сложности вербовочная разработка французского дипломата длилась около трех лет и в ней были задействованы десятки гласных и негласных сотрудников. Хотя в массе это был народец, игравший роль листьев, окаймлявших изысканный букет. Держались они тихо, так как в званиях были невысоких и поэтому говорили, словно шуршали, и смеялись в кулачок над шутками режиссёра постановщика генерала Грибанова и основных актёров действа — Сергея Михалкова, его жены Натальи Кончаловской и некой Ларисы (Лоры) Кронберг Соболевской, разведённой красавицы актрисы, которая призвана была сыграть в своей жизни главную, а в жизни посла Франции — роковую роль.
