Кирилл Резников - Мифы и факты русской истории. От лихолетья Cмуты до империи Петра
Годы 1604—1606 были для России благополучными: хлеба в стране вновь было с избытком, и цены на рожь вернулись к тем, что были до голода. В связи с нехваткой рабочих рук реальная плата за труд возросла против старых сытых времен в полтора раза. Но собирать налоги в прежних размерах стало сложно, ведь число тяглых людей уменьшилось. Между тем «Дмитрий» остро нуждался в деньгах для выплаты наделанных долгов и подготовки войны с Турцией. Весной 1606 г., после сбора налогов в казну, современники отметили, что «Дмитрий стал тяжёл подданным в податях». 17 мая 1606 г. «Дмитрий Иоаннович» был убит боярскими заговорщиками. 1 июня 1606 г. бояре избрали на престол главу заговора — Василия Шуйского.
Нефёдов не называет причину, запустившую системный кризис в России, поскольку она не укладывается в неомальтузианскую концепцию. Между тем она очевидна — это убийство боярами любимого в народе царя. В течение года правления «Дмитрия Иоанновича» в России было спокойно, теперь же страна всколыхнулась: поднялся мятежный юго-запад. Нашелся и вождь. Им стал Иван Болотников, решивший постоять за якобы спасшегося царя. Во главе войска из казаков, мелкопоместных дворян и крестьян Болотников дошел до Москвы и в октябре 1606 г. осадил столицу. В «листах», обращенных к городской бедноте и холопам, он призывал, чтобы они расправлялись с врагами царя Дмитрия — «побивали бояр... гостей и всех торговых людей» и захватывали их имения. Повстанцы говорили: «Идем вси и приимем Москву, и потребим живущих в ней и обладаем сю, и разделим домы вельмож сильных, и благородные жены их и тщери приимем о жены себе».
Царь Василий спешно собирал войска. Чтобы вознаградить верных ему людей, он разрешил превращать захваченных повстанцев в холопов. Одновременно Шуйский обещал свободу холопам — перебежчикам из войска Болотникова. Больше всего он стремился угодить дворянам — главной военной силе государства. В марте 1607 г. царь утвердил Уложение, где запрещал любые переходы крестьян и разрешал помещикам требовать их возвращения вместо пяти до пятнадцати лет. Василий раздавал дворянству не поместья, а вотчины[9]: он даровал вотчины 2000 дворянам. Усилия Шуйского принесли успех: ему удалось перетянуть на свою сторону многих дворян из войска Болотникова и в конечном итоге разбить его.
В 1607 г. на западных границах России появился самозванец, утверждавший, что он спасшийся царь Дмитрий. Летом 1608 г. его армия подошла к Москве и сделала ставку в селе Тушино — отсюда пошло прозвище самозванца — Тушинский вор. Состав его армии был пестрый: польские искатели фортуны, дворяне, казаки, остатки болотниковцев. Вор всячески стремился перетянуть к себе боевых холопов[10]. Конрад Буссов пишет: «Дмитрий приказал объявить повсюду... чтобы холопы пришли к нему, присягнули и получили от него поместья своих господ, а если там остались господские дочки, то пусть холопы возьмут их себе в жены и служат ему. Вот так-то многие нищие холопы стали дворянами». К сказанному Нефёдовым следует добавить, что ни Болотников, ни Тушинский вор ничего не сделали для облегчения положения крестьян. Их популистские шаги ограничились сменой владельцев части поместий, когда помещиками становились холопы или казаки. После убийства Вора (декабрь 1610) гражданская война в России сменилась борьбой против интервентов. Провозглашение Земским собором царя Михаила Романова (21 февраля 1613 г.) означало завершение гражданской войны.
Нефёдов проводит параллель между демографической катастрофой в России в XVI в., приведшей к закрепощению крестьян, затем к голоду и Смуте, и «Черной смерти» (РЭС) Великой Чумой XIV в. в Англии, когда из-за нехватки рабочих рук выросла плата батракам, на что лендлорды запретили им менять хозяев. Беднота ответила восстанием Уота Тайлера, подавленным феодалами. Затем феодалы боролись друг с другом за скудные людские ресурсы — началась «война Алой и Белой роз». На самом деле события в Англии мало похожи на Смуту. Хотя во время голода 1601—1603 гг. происходили крестьянские бунты (Хлопко и др.), основным ответом на закрепощение крестьян было бегство их на юг, «показачиванье». Во время Смуты не было крестьянской войны: крестьяне самостоятельно не бунтовали, а присоединялись к движениям, обещавшим «доброго царя».
Для крестьян последствия Смуты были неопределенны — крепостную зависимость не отменили, но и не ужесточили. (Шуйский ужесточил закон о беглых, но его не исполняли. — К.Р.) Нефедов по этому поводу пишет: «В конечном счёте, главная причина войны — проблема крепостного права — так и не получила своего разрешения. Положение оставалось противоречивым: формально законы о прикреплении крестьян и 5-летнем сроке сыска остались в силе, но фактически они не действовали. На Юге крестьяне официально могли уходить от помещиков; в других районах они уходили, не обращая внимания на законы». Главным итогом Смуты, заключает Нефедов, «была всеобщая разруха». С заключением можно согласиться, хотя непонятно, что тут внёс неомальтузианский анализ.
Роль личности в истории. Неомальтузианский подход страдает тем же недостатком, что исторический материализм — упрощением. Все сводится к схемам: у неомальтузианцев — к соотношению численности трудящихся и элиты и перепроизводству, у марксистов — к производственным отношениям и классовой борьбе. Разница не так уж велика. В обоих случаях нет анализа общественной психологии людей того времени — этносов и социальных групп. Выпадает из рассмотрения человек, а вместе с ним — роль личности в истории. Между тем история изобилует примерами, когда один человек влиял на судьбу народа или государства. Особенно возрастают возможности подобных людей в переломные моменты истории, в частности в периоды кризисов.
Роль личности в истории вполне согласуется с теорией систем. Ведь в случае кризиса системы её ритмы разбалансированы, возможности перехода в другие состояния резко возрастают и сравнительно небольшие воздействия приводят к далеко идущим последствиям.
Возникает известный в теории хаоса эффект бабочки, когда машущая крыльями бабочка может вызвать лавину событий, в результате чего за тысячи километров пойдёт дождь. В человеческом обществе действуют не порхающие бабочки, а личности, активные и нередко облеченные властью. Их жизнь и дела обрастают легендами, и нередко трудно разобраться, где кончается реальность и начинается миф. Понять, как создавались мифы Смутного времени, можно из записей современников — людей XVII в., страстных и предвзятых, склонных видеть мир в чёрно-белых красках.
1.3. МИФОТВОРЦЫ СМУТНОГО ВРЕМЕНИ
Предвзятость источников. О Смутном времени остались многочисленные записи современников — русских и иностранцев. Казалось, историкам не составит труда воссоздать картину событий, но чем глубже анализ, тем больше сомнений возникает в достоверности сведений. Разочарованный П.И. Костомаров писал: «Замечательно, что лживость, составляющая черту века, отразилась сильно и в современных русских источниках той эпохи до того, что, руководствуясь ими и доверяя им, легко можно впасть в заблуждения и неправильные выводы; к счастью, явные противоречия и несообразности, в которые они впадают, обличают их неверности». Следует заметить, что так же ненадежны и свидетельства иностранцев.
В записях современников Смуты бросается в глаза невиданное раньше личное отношение к событиям. Писатели русского Средневековья тоже были пристрастны, но они мыслили в системе моральных координат православия и встроенности человека и общества в христианский Космос. Здесь же автор становился не только свидетелем, пусть пристрастным, а судьей и творцом истории. Подобный индивидуализм есть знак Нового времени, пришедшего в Россию. Тем более это относится к запискам европейцев, ведь Новое время еще раньше появилось в Европе. Все это способствовало расцвету исторических мифов о Смутном времени.
1.4. РУССКИЕ СОВРЕМЕННИКИ СМУТЫ
Свидетели Смутного времени принадлежали к различным слоям общества — преобладали лица духовного звания, но были князья, дворяне, приказные. Происхождение и принадлежность к партиям определяли симпатии. Значение имело и время написания: новые реалии и конъюнктура постоянно меняли оценку событий. Ниже рассмотрены основные русские сочинения о Смуте с 1598 по 1630 г. в последовательности их написания. Главное внимание уделено не анализу их содержания, что блестяще сделал С.Ф. Платонов ещё на рубеже XX в., а личностям авторов и характеру их предвзятости в оценке людей и событий.
«Повесть о честном житии царя и великого князя Феодора Иоанновича» написана после смерти Фёдора, но до избрания царем Годунова, т.е. между 6 января и 3 сентября 1598 г. Автор, патриарх Иов, стал первым русским патриархом в 1589 г. благодаря покровительству Годунова. «Повесть» создана в жанре житийной литературы, но отличается идейно: за традиционным для жития описанием жизни усопшего праведника скрыта неизвестная раньше в России агитация по выбору нового царя. Иов в самых возвышенных тонах описывает Фёдора Ивановича. Царь был «благочестив, милосерден, нищелюбив и странноприимец». При нем Россия цвела, и во всех делах ему помогал советник Борис Годунов. Этому «изрядному правителю» обязана Россия процветанием. Повесть подводит читателя к мысли, что для России не может быть лучше царя, чем Годунов — ведь Фёдор возложил на него свою златую цепь: «сим паки на нём преобразуя царского своего достояния».
