Семен Федосеев - Все танки Первой Мировой. Том II

Танк Mk IV, провалившийся при переходе по мосту через канал Маньер, 20 ноября 1917 г.

Танки распределялись по дивизиям, наступавшим в первом эшелоне, следующим образом (начиная с правого фланга):

— 3-я танковая бригада: батальоны С и F с 12-й пехотной дивизией наступали на Бантэ и Ле-Паве, батальон I с 61-й бригадой 20-й пехотной дивизии — на Ля-Вакери;

— 2-я танковая бригада: батальон А (без 1-й роты) с 60-й бригадой 20-й пехотной дивизии — севернее Ля-Вакери, батальон В с 16-й бригадой 6-й пехотной дивизии — на Ле-Рю-Верт, батальон Н с 71-й бригадой той же пехотной дивизии — на Рибекур;

— 1-я танковая бригада: батальон D со 152-й бригадой и батальон Е (без одной роты) со 153-й бригадой 51-й пехотной дивизии — на Флескьер, батальон G и рота (14 танков) батальона Е с 62-й пехотной дивизией — на Гренкур. 1-ю роту (14 танков) батальона А придали 29-й пехотной дивизии.

Приданные пехотным дивизиям танки входили в состав всех волн и эшелонов пехоты. Первая волна танков выделялась для подавления выдвинутых вперед германских орудий. Главный эшелон танков с пехотой проходил первую германскую позицию. Первый эшелон назначался для атаки второй укрепленной позиции, второй эшелон — третьей позиции, а третий эшелон танков — для действий с конницей. Тактического резерва танков не оставили, но 36 машин выделили в технический резерв. Задачи танкам ставились простые и ограниченные с учетом их возможностей. Командиров снабжали картами и аэрофотоснимками местности с указанием маршрутов и задач. Ширина фронта наступления танков зависела от расположения целей и качества подступов к ним, но в среднем танки наступали с интервалами не менее 91 м (100 ярдов). Танковые взводы обычно действовали в боевом порядке «клин» — в центре впереди двигался пушечный танк с задачей ослабить огонь противника и прикрыть танки при прохождении их вместе с пехотой через проволочные заграждения, в 80—100 м уступом за ним — пулеметные (пехотные). В зависимости от важности задач каждой танковой части придавали различное количество пехоты. Но стандартно каждый танк сопровождал взвод пехоты, задачей пехотинцев было помогать танкам в уничтожении противника и защищать его от огня вражеских орудий с малых дальностей. Приданные танкам пехотные подразделения следовали за танками в гибких боевых порядках — змейкой, что позволяло пехотинцам лучше приспосабливать к местности, использовать защиту танков и проделанные ими проходы, а затем разворачиваться для атаки в нужном направлении.

Танки не только захватывали трофеи, но и доставляли их на свои позиции. Танк Mk IV из батальона С оттаскивает в тыл германское 15-см орудие, захваченное у Рибекура.

Германская хозяйственная двуколка объезжает танк Mk IV «самка» с именем «Чаперон II» батальона С, подбитый у дороги Камбрэ — Перонн, южнее леса Лато. Танк несет «туз пик» — этот знак использовала 12-я пехотная дивизия, вместе с которой действовали танки батальона С.

Танки, предназначенные для очистки от противника окопов и убежищ, сопровождались гранатометчиками с запасом ручных гранат. Остальная пехота должна была двигаться позади линии танков на дальности не более 100 м. В то же время от пехотинцев требовали не скучиваться вокруг танков, поскольку они будут главными целями для вражеской артиллерии.

Для преодоления широких окопов над рубкой каждого танка цепями крепилась большая фашина диаметром 1,4–1,5 м и длиной 3 м, способная выдержать полный боевой вес танка. Такая фашина массой 1,5–2 т состояла из 75 стандартных фашин, собиравшихся из стволов молодых и небольших деревьев диаметром около 10 см (стоит заметить, что и накануне «Бури в пустыне» в 1991 г. британские инженерные подразделения заготовили фашины для преодоления широких рвов уже из пластиковых труб). «Китайская рабочая рота» в Центральных мастерских за месяц заготовила 400 танковых фашин и 110 волокуш. Кроме того, здесь в ускоренном темпе отремонтировали 127 танков. Прохождение трех линий окопов взводом планировалось так. Первый танк, двигавшейся в центре группы, пройдя проволочное заграждение, поворачивал у первого окопа влево и поддерживал огнем правого спонсона продвижение следующих. Левый танк походил к окопу, сбрасывал фашину, переходил по ней, доходил до второй линии окопов и также поворачивал влево, ведя огонь. Правый танк проходил по той же фашине, подходил ко второй линии окопов, сбросив фашину, переходил через окоп, доходил до третьей линии и поворачивал влево. Первый танк разворачивался, проходил через два окопа, с помощью своей фашины преодолевал третий. За ним проходили оба пулеметных танка и выстраивались позади пушечного. Сброс фашины экипаж производил размыканием крепления изнутри машины, вместе с фашиной сбрасывались два флажка — желтый и красный (либо белый и красный), которые пехота должна была воткнуть по обе стороны фашины для обозначения прохода. Однако на практике фашина часто сама сваливалась впереди рубки и перекрывала обзор; чтобы поправить ее, экипажу приходилось покидать машину под огнем. Поднять тяжелую фашину было очень трудно (позднее вместо фашин машины Танкового корпуса стали снабжать более легкими конструкциями в виде каркасов в форме шестигранной призмы).

Телефонная связь штабов в Танковом корпусе дополнялась голубями, верховыми, мотоциклистами. В роты связи танковых бригад ввели по три радиотанка. Хотя ввести в танковые части радиостанции планировали изначально, понадобилось около года, прежде чем они появились в Танковом корпусе. Радиотанк выполнялся на основе Mk IV и нес довольно громоздкую искровую радиостанцию, допускавшую работу только телеграфом. Это снижало надежность и оперативность радиосвязи, и в целом радиотанки под Камбрэ себя не оправдали (к счастью, это не остановило работ по их дальнейшему совершенствованию). Были и другие средства связи. Командирские танки оснащались семафором и лампой Аддиса. Уже в ходе наступления протянули телефонную линию до Маркуэна с помощью танка, буксировавшего волокушу с кабелем и везшего на себе шесты и аппаратуру. Однако главным средством связи между танковыми ротами и передовыми штабами батальонов были бегуны, между передовыми и основными штабами батальонов — бегуны и самокатчики.

На каждый танк запасли 318 л бензина, 22 л моторного масла, 182 л воды, 68 л тавота, 3 кг смазочного масла. Полевые склады Танкового корпуса снабжались полевой железной дорогой. Каждой танковой роте придали 2 танка снабжения.

Танк Mk IV «самка» батальона F, оставленный в лесу Бурлон.

Приказ генерала Бинга по 3-й армии перед наступлением 20 ноября гласил:

«3-му корпусу. 4-му корпусу. Конному корпусу. Танковому корпусу. В командный пункт армии. Начальнику артиллерии. 3-й бригаде воздушного флота.

Цель наступления — внезапным ударом, при поддержке танков, прорвать оборонительную полосу противника и бросить в прорыв конницу для дальнейшего выигрыша пространства. После прорыва укрепленной полосы противника предполагается двинуть вперед конный корпус, чтобы захватить Камбрэ, лес Бурлон и переправы через р. Сансэ.

1-й кав. дивизии выслать отряд в Сайи и Тиллуа, чтобы отрезать Камбрэ и соединиться с конным корпусом, наступающим из района восточнее Камбрэ».

Для прохода конницы назначали дороги, по которым танки не могли двигаться «ни под каким видом», прежде чем по ним не пройдет конница. Как видно, представление о маневренных боевых действиях все еще связывалось с кавалерией, а танки были всего лишь пехотным средством прорыва укрепленной оборонительной полосы — «пехотным тараном». Но стоит ли удивляться — кавалерия как род войск существовала уже более 2,5 тысячи лет, а танкам не было и двух лет.

В приказе командира Танкового корпуса (3-го танкового корпуса) генерала Эллиса от 19 ноября 1917 г., однако, говорилось:

«1. Завтра танковый корпус будет иметь случай, которого он дожидался уже несколько месяцев, действовать с надеждой на успех в первой линии боевого порядка.

2. В смысле подготовки сделано все, чего можно было добиться упорным трудом и изобретательностью.

3. Дело командиров танковых частей и экипажей танков завершить эту работу разумными и смелыми действиями во время самого сражения.

4. Как показало прошлое, я могу с уверенностью рассчитывать, что корпус поддержит свое доброе имя.

5. Я намерен руководить наступлением центра».

Эллис действительно лично командовал центром боевого порядка в танке «Хильда» (марка Mk IV-«самка») батальона Н, на котором поднял свой флаг — дань традициям британского флота. Командиры танковых взводов не помечали свои танки значками, которые использовались ранее, — танки обозначались только знаками, соответствующими цвету полка.