Дмитрий Егоров - 1941. Разгром Западного фронта
Несколько слов о командовании. Командарма-10 К. Д. Голубева, в числе слушателей первого набора окончившего вновь созданную Академию Генерального штаба РККА, и командарма-3 В. И. Кузнецова нельзя было отнести к «выскочкам», быстро и высоко взлетевшим по служебной лестнице в период с 1936 по 1940 г. Это были весьма опытные и грамотные командиры, без спешки прошедшие все ступени военного командования. Высшее военное образование имели и начальники армейских штабов генерал-майоры П. И. Ляпин и А. К. Кондратьев. В целом старший комсостав обеих армий имел неплохую военную подготовку, обладал опытом боевых действий в Гражданской войне и последующих локальных конфликтах (на реке Халхин-Гол, в Испании, Карелии, Китае), в их частях служило как минимум семь офицеров, удостоенных звания Героя Советского Союза. Но «чистка» комначсостава армии и флота, проведенная в конце 30-х годов Наркоматом внутренних дел, в значительной степени сковала инициативу и волю этих людей. Отстранения от должностей и аресты, проведенные весной и в начале июня 1941 г., моральный климат, ясное дело, не улучшили. Роковое стечение обстоятельств и собственные серьезные ошибки в управлении войсками не дали Голубеву и Кузнецову возможность использовать боевой потенциал частей и соединений своих армий в полной мере, что в совокупности и привело к разгрому и полному уничтожению белостокской группировки. Надо также заметить, что Голубев командовал 10-й армией сравнительно недавно. За несколько месяцев до войны он сменил генерал-майора В. З. Романовского так же, как генерал-майор А. А. Коробков в то же самое время вступил в командование соседней 4-й армией вместо генерал-лейтенанта В. И. Чуйкова. Оба снятых генерала блестяще проявили себя в годы войны, так что проведенная рокировка кажется по меньшей мере странной.
В военно-географическом отношении территории Западной Белоруссии и Южной Литвы представляют собой сформированную ледником холмистую равнину с грядами господствующих высот и возвышенностями, обильно прорезанную большими и малыми реками. Наиболее значительными из них, могущими служить естественными рубежами для развертывания войск, являются Западный Буг, Нарев, Бобр (все три относятся к бассейну реки Висла), Неман, Вилия, Невяжис, Ясельна, Зельвянка, Щара, Котра, Свислочь и Россь. На данной территории имеются крупные лесные массивы, которые могут быть как местом сосредоточения и укрытия войск, так и препятствием для подвижных (механизированных) частей вероятного противника. Самыми обширными являются Августовская, Супрасельская, Ломжинская, Беловежская, Ружанская и Налибокская пущи. Белостокский выступ для обороны неудобен, так как:
— во-первых, значительная часть его территории, примыкающая к государственной границе, является сухопутной и малолесистой, что делает ее пригодной для действий войск противника в любом операционном направлении;
— во-вторых, бассейн реки Бобр сильно заболочен, что может создать проблемы как для наступающих, так и для обороняющихся (затрудняет передвижение войск и маневрирование резервами);
— в-третьих, любой выступ сам по себе небезопасен с точки зрения обороны, так как «подсекающие» удары по сходящимся направлениям из-под его подножий при условии их успешности приведут к окружению сосредоточенных в нем войск;
— в-четвертых, пути возможного отвода войск именно из белостокского выступа представляют собой почти идеальную ловушку, своего рода «бутылочное горло», бедное дорогами, но богатое болотами, реками и речушками с топкими берегами.
Другой особенностью «белорусского» ТВД является то, что русло Немана к югу от Гродно простирается не с юга на север, как в Литве, а делает крутой поворот и пролегает уже с востока на запад, разрезая территорию на южную и северную части. Также на юге Белоруссии лежит Полесье — обширный, низменный, озерно-болотистый, лесистый край, непригодный для ведения широкомасштабных боевых действий, исключая направление Брест — Пинск — Калинковичи. Здесь берет свое начало крупный левый приток Днепра Припять. Висла и Неман, а также Западный Буг и Днепр связаны между собой рукотворными гидротехническими сооружениями: Августовским и Днепровско-Бугским каналами. Территория севернее Полесья пригодна для наступления крупных сил противника вдоль дорог.
От автора
Эта книга началась со статьи, которую я написал совместно с К. Г. Ремизовым весной 1991 г., в преддверии 50-летия начала Великой Отечественной войны. Но в «горбачевском» СССР никто не захотел ее напечатать ни к 22 июня, ни вообще. Журнал «Огонек», с которым была достигнута предварительная договоренность, в последний момент «ушел в отказ». Все СМИ были озабочены «большой политикой». Тогда у меня родился другой замысел: почему статья, почему не книга? Подробных исследований о 3-й и 10-й армиях, да и многом другом, тогда не написал никто. В июне 1995 г. И. И. Шапиро прислала мне письмо с предложением забрать ее архив материалов по белостокской группировке. Потом через Интернет пошли новые знакомства и новые материалы. Картина стала яснее, но июнь 41-го оказался совсем не таким, каким его показывал кинематограф, она отличалась и от той, что наваяли историки, военачальники и писатели. Все было гораздо страшнее, трагичнее, нелепее. И глупее. Очень часто вновь открывавшееся самым неожиданным образом опрокидывало десятилетиями складывавшиеся стереотипы.
В трагедии белостокской группировки и сегодня далеко не все ясно и понятно, нет данных по целым войсковым соединениям, есть разрывы в хронологии. Святой Августин по поводу окончания одного богословского спора сказал красивую и образную фразу, сразу ставшую крылатой: «Roma locuta, causa finita» (Рим высказался, вопрос исчерпан). Я не претендую на то, что именно моя книга даст наиболее объективную картину событий лета 1941 г. на Западном и Северо-Западном фронтах, после чего писать что-либо уже не будет иметь смысла. Я смею лишь надеяться на то, что мой труд позволит по-новому взглянуть на события уже известные или кажущиеся таковыми. Также льщу себя надеждой, что читатель на страницах моей книги откроет неизвестные доселе страницы самоотверженной борьбы всех населявших Советский Союз народов, сыновей и дочерей которых судьба свела тяжким летом 41-го на земле Белоруссии и Литвы под знаменами Красной Армии. Еще я надеюсь на благосклонность читателя и на то, что у меня будет возможность и дальше работать над этой темой, вносить коррективы и исправления.
Глава 1
За несколько дней до нападения
Включен обратный отсчет
«Мы живем в сумасшедшем мире, в котором противоположности постоянно переходят друг в друга, в котором пацифисты вдруг начинают обожать Гитлера, социалисты становятся националистами, патриоты превращаются в квислингов, буддисты молятся за победы японской армии, а на бирже поднимается курс акций, когда русские переходят в наступление»
(Джордж Оруэлл).1.1. Обстановка на западной границе СССР и в приграничных районах в июне 1941 г.
Перенесемся мысленно на шестьдесят семь лет назад, в жаркий июнь 1941 г. Скоро начнется отсчет дней небывалого доселе противостояния, а пока… Пока, как могло бы казаться тогда несведущему стороннему наблюдателю, ничто не предвещало приближения войны. Все, казалось бы, происходило так, словно по ту сторону западной границы СССР уже не начали развертываться для «Drang nah Osten» войска германского вермахта. По-прежнему в Райх через пограничные станции Брест, Чижев, Граево, Кибартай шли эшелоны с рудой, пиломатериалами, зерном и мычащими коровами. Бывший начальник артснабжения 383-го артполка 86-й Краснознаменной стрелковой дивизии Ф. В. Наймушин вспоминал, что через автопереходы перегонялись своим ходом стада гусей и индюков[12]. Однако что-то неуловимое уже висело в воздухе, кисло попахивая сгоревшим порохом. Все чаше и чаше по ночам стал доноситься с «той» стороны рев сотен моторов. Родные солдат, служивших на западной границе, в июне начали получать от своих сыновей, мужей и братьев странные письма. Обходя цензуру, те «языком Эзопа» писали вещи необычные, тревожные, заставлявшие задуматься. Рядовой красноармеец А. С. Тонков (пропал без вести) так написал о получении им медальона-«смертника» своей сестре в Кострому: «Нам выдали ордера в Могилевскую, маме об этом не говори»[13].
Чаще обычного, чаще, чем во все предыдущие месяцы, самолеты-разведчики Люфтваффе из спецгруппы полковника Ровеля безнаказанно нарушали наше воздушное пространство, производили фотографирование и беспрепятственно возвращались на свои аэродромы. Воздушное прикрытие большей части белостокского выступа должны были осуществлять четыре истребительных полка 9-й авиадивизии. Но ее командир, Герой Советского Союза, кавалер «Золотой звезды» № 18, 29-летний генерал-майор авиации С. А. Черных лишен был права пресекать эти полеты при помощи своих «соколов», любая оплошность или инициатива наказывалась. Весной и в начале лета авиаторам недвусмысленно напомнили об этом органы госбезопасности: в Москве были произведены аресты ряда высших чинов ВВС Красной Армии. Отправиться вслед за ними комдив Черных не хотел. Но иногда у авиаторов лопалось терпение, и тогда нахальство немецких пилотов все-таки наказывалось. Потом руководство наказывало храбрецов-пилотов и их командиров. Висела угроза строгого наказания над генерал-майором авиации Г. Н. Захаровым, другом генерал-лейтенанта П. В. Рычагова (незадолго до войны тот был снят с поста начальника ГУ ВВС) и С. А. Черных. Все трое воевали в Испании, а с Черных он был еще и «однокашником», вместе учились в Сталинградской летной школе. За плечами этого, такого же как Рычагов и Черных, молодого человека с генеральскими звездами на голубых петлицах гимнастерки уже было немало побед в небе Испании и Китая. Поэтому 22 июня Г. Н. Захаров заслуженно встретил командиром 43-й истребительной дивизии: 243 боевых самолета, с учебными и связными — более 300. Незадолго до войны он приказал пресечь нагло откровенный облет района дислокации дивизии якобы заблудившимся Си-47 германской «Люфтганзы». Самолет был взят «в клещи» и посажен, а затем отогнан на дальний конец аэродрома.
