Карибский кризис. Как не случилась ядерная война - Коллектив авторов
22 октября президент отдал директиву № 196 об учреждении Исполкома Совета национальной безопасности по оперативному руководству страной в кризисной ситуации, а в 7 часов вечера выступил с заявлением по радио и телевидению, в котором объявил о введении строжайшего карантина, в соответствии с которым все суда, на борту которых будет обнаружено оружие, должны будут повернуть обратно, назвав это «минимальными ответными действиями» [18, 474].
Реакция населения была сравнима с шоком от наступления японцев на Перл-Харбор, американцы впервые почувствовали дыхание войны у своего порога. В то же время население СССР не подозревало об опасности взаимного уничтожения, слово «ракеты» в газетах страны даже не упоминалось.
За час до начала выступления шифром из Вашингтона было передано письмо Кеннеди Хрущеву, которое должен был передать американский посол Ф. Колер. Следует отметить, что к 1962 г. переписка между руководителями обеих стран по неофициальным каналам приобрела устойчивый характер с периодичностью 1–2 раза в месяц. В тревожные дни Карибского кризиса она стала ежедневной.
После выступления президента вооруженные силы из боевой готовности № 5 были переведены в боевую готовность № 3, что обеспечивало возможность начать боевые операции немедленно, причем эту информацию передали по радио. По подсчетам Р. Макнамары, в случае вторжения на Кубу американцы потеряли бы 25–35 тыс. человек. За военные действия высказался даже такой «осторожный и умный политик» (по оценке Н. Хрущева), как сенатор У. Фулбрайт. Вместе с тем, генералы не давали полной гарантии уничтожения ракетных установок авиацией [18, 480–482].
По случайному совпадению в «черный понедельник» 22 октября был арестован О. Пеньковский, причем по телефону он передал не условленную фразу об аресте, а информацию о немедленном ядерном ударе по США. ЦРУ отнесло это сообщение к сбою в связи, ошибке и не доложило президенту [18, 442].
Получив ночью 23 октября текст выступления Дж. Кеннеди по американскому телевидению, советское руководство, по оценке бывшего тогда помощником Хрущева О. Трояновского, испытало «чувство облегчения»: «Не война!» Первый заместитель министра иностранных дел В. Кузнецов предложил ответить блокадой Западного Берлина, но натолкнулся на резкое возражение Хрущева [18, 485].
По радио было передано и в тот же день опубликовано Заявление Советского правительства (Известия. 1962, 23 октября), а Н. Хрущев обратился к президенту США с ответным посланием.
В 1992 г., к 30-летию Карибского ракетного кризиса, в специальном выпуске журнала «Международная жизнь» были опубликованы двадцать пять документов. Послания Н. Хрущева и Дж. Кеннеди полностью воспроизводилась по текстам, хранящимся в Архиве внешней политики Российской Федерации. Два письма Хрущева от 27 и 28 октября 1962 г., а также письмо Кеннеди от 27 октября были напечатаны по текстам, опубликованным в 1962 г.
Обмен посланиями с 22 по 28 октября 1962 г. каждая сторона проводила по двум каналам. От Дж. Кеннеди послания направлялись через посольство США в Москве (посол Ф. Колер) и через посольство СССР в Вашингтоне (посол А. Добрынин). Через американское посольство оперативно передавалась копия послания, присланная шифр-телеграммой, а через несколько дней, в зависимости от поступления из Вашингтона, и подлинник, подписанный президентом. Аналогичным образом послания Хрущева направлялись через советское посольство в Вашингтоне и передавались параллельно посольству США в Москве. Подлинники посланий Хрущева передавались Министерством иностранных дел СССР американскому посольству. Впервые послания за 22–28 октября (10 документов) были опубликованы в «Дипломатическом вестнике» МИД Российской Федерации в 1992 г. (№№ 2, 3).
После 28 октября послания обеих сторон передавались через А. Добрынина и Р. Кеннеди, брата президента, или других доверенных лиц Белого дома. Эта линия связи получила наименование «доверительный канал». Конфиденциальные послания (15 документов) были опубликованы Архивом внешней политики Российской Федерации только в 1992 г., в указанном выпуске «Международной жизни».
Относительно обнародования посланий Н. Хрущева и Дж. Кеннеди правительства обеих стран совместно заявили в январе 1992 г.
Опубликованная переписка снабжена примечаниями, с указанием времени отправления или передачи их в Москве и Вашингтоне. При этом были использованы документы АВП Российской Федерации и данные, приведенные в издании Государственного департамента США.
Как уже отмечалось, первое послание Дж. Кеннеди Хрущеву относится к 22 октября 1962 г. Президент подчеркнул, что США не потерпят какого-либо действия, которое бы нарушило существующее равновесие сил в мире. Дж. Кеннеди писал: «Я не допускаю, что вы или другой здравомыслящий человек преднамеренно толкнет в наш ядерный век мир в войну, которую, как это абсолютно ясно, ни одна сторона не может выиграть и которая может привести лишь к катастрофическим последствиям для всего мира, включая агрессора». Он призвал соблюдать карантин и найти основу для переговоров [12, 8–11].
На следующий день, 23 октября, в газете «Известия» было опубликовано Заявление Советского правительства, переданное первым заместителем министра иностранных дел В. Кузнецовым послу США Ф. Колеру одновременно с текстом послания Хрущева. Эти документы получили также советские дипломаты в Вашингтоне, Гаване и Нью-Йорке.
В послании советский премьер отмечал, что Устав ООН и международные нормы не дают права ни одному государству устанавливать в международных водах проверку судов, направляющихся к берегам Кубинской Республики, а оружие, находящееся на Кубе, предназначено исключительно для оборонительных целей. Хрущев потребовал от американского президента отказаться от блокады, установленной 23 октября прокламацией № 3504 [12, 12–13].
Карантин вступил в силу 24 октября в 14.00 по гринвичскому времени. Суда должны были подвергаться досмотру, а в случае неподчинения задерживаться и направляться в один из портов США до получения соответствующих указаний [12, 14].
23 октября на заседании Совета ОАГ была принята предложенная США резолюция, постановившая потребовать «немедленного демонтажа и вывоза с Кубы всех реактивных снарядов и другого оружия наступательного характера» и рекомендовать государствам – участникам Организации использовать все индивидуальные и коллективные меры, включая использование вооруженных сил, для недопущения получения Кубой наступательного оружия [12, 14].
В послании от 23 октября Дж. Кеннеди подчеркнул, что причина кризиса – тайная поставка советской стороной наступательного оружия на Кубу, и призвал удержать положение под контролем, проявить благоразумие и соблюдать условия карантина [12, 14].
На следующий день, 24 октября, во время встречи с бизнесменом У. Ноксом Хрущев пригрозил, что в случае остановки и досмотра советских торговых судов будут предприняты ответные меры, вплоть до потопления [18, 500].
Английский философ Б. Рассел 23 октября обратился к Н. Хрущеву, Р. Кеннеди, премьер-министру Великобритании Г. Макмиллану, а также исполняющему обязанности Генерального секретаря ООН У Тану с призывом урегулировать кризис, поставивший мир на грань ядерной катастрофы. Он считал, что действия США на Кубе неоправданны, а советского руководителя призывал «не предпринимать поспешных действий» (Правда, 1962, 25 октября). Дж. Кеннеди,
