Андрей Петренко - Прибалтийские дивизии Сталина
В 423-ю Эстонскую стрелковую дивизию входили стрелковые полки 1396-й, 1401-й, 1404-й, а также 1007-й артиллерийский полк, различные части и подразделения. По штату в дивизии должно было быть 11 466 человек.
Формирование дивизии началось 1 марта 1942 года в лагерях 2-й и 4-й запасных бригад в Чебаркуле.
6 марта дивизии был дан другой номер — 249-й[375]. В составе дивизии предусматривалось также иметь три стрелковых полка (917-й, 921-й и 925-й) и 779-й артиллерийский полк, различные части и подразделения. Формирование дивизии должно было быть закончено к 1 мая 1942 года.
Весной и летом 1942 года страна переживала один из самых трудных периодов за всю войну, поэтому 249-ю дивизию снабдить и вооружить оказалось труднее, чем 7-ю. Обмундирование бойцам дивизии поступило во второй половине марта, вооружение и техника — в мае.
Характерно, что само получение нового обмундирования создало определенный перелом в настроении бойцов, повысило дисциплину. Подняло настроение людей и придало им уверенности и получение современного нового оружия. Оружие вручали бойцам в торжественной обстановке, проводили соответствующие случаям митинги.
Первая большая группа командиров прибыла на место 1 марта 1942 года, спустя два дня прибыли до 900 воинов, 8 марта — еще две тысячи.
Уже с марта 1942 года в дивизии начались боевые и политические занятия по одномесячной учебной программе. Занятия шли медленно, поскольку не хватало офицеров и сержантов, а кроме того, не было всего необходимого оружия. Положение улучшалось, но только постепенно: в апреле 1942 года прибыла группа опытных офицеров из 7-й дивизии, наладивших учебный процесс, в этом же месяце в дивизии побывала и высказала свои замечания комиссия Уральского округа, что также повысило уровень боевой учебы.
Однако выявленные недостатки быстро устранить не удалось. Когда 8 мая 1942 года в 249-й дивизии побывала комиссия ГКО во главе с К.Е. Ворошиловым, проверившая уровень боеготовности дивизии, она оценила его не очень высоко. Командир дивизии был снят.
И мая 1942 года генерал-майор Л. Пэрн подписал приказ о принятии от полковника А. Василя 249-й дивизии. Лембит Пэрн (Пярн) — эстонец, родившийся на Ставрополье, фронтовик с первого дня войны, имевший за плечами две военные академии, опытный генштабист, ученик прославленного героя Великой Отечественной войны генерала Д. Карбышева. Пэрн отличался решительностью и личной отвагой.
Л. Пэрн возглавил работу по реализации указаний комиссии ГКО. Он проводил тактические учения, переделывал программы подготовки в соответствии с указаниями комиссии и т. д.
В своих мемуарах генерал Пэрн не склонен драматизировать резкость оценок комиссии К.Е. Ворошилова в отношении состояния 249-й дивизии в мае 1942 года. Он считает, что
«личный состав 249-й дивизии в мае по существу находился в стадии „новобранческой“ подготовки, а проверялся как боевое соединение. К моменту инспекции штаба батальонов (дивизионов), полков и даже штаб дивизии не были еще полностью укомплектованы. Экипировка штабов отсутствовала, не было для этого и материальной базы. Боевая подготовка проводилась по месячной ускоренной программе, что для 249-й дивизии совсем не подходило»[376].
Л. Пэрн приложил значительные усилия, чтобы в кратчайший срок добиться резкого улучшения обстановки в формируемой дивизии. Он подошел к делу как обкатанный личный боевым опытом фронтовик и подготовленный генштабист. За несколько дней штаб дивизии под его руководством разработал реальную программу подготовки воинов и сколачивания частей, организовал контроль за работой по ее осуществлению. В основу подготовки воинов и войск он положил принцип: здесь и сейчас учить войска тому, что нужно на войне, максимально приблизить учебу к действительно боевой обстановке, знакомой ему с утра 22 июня 1941 года, не допускать никаких упрощений и условностей.
С 21 по 23 мая 1942 года в дивизии было проведено большое тактическое учение под руководством членов комиссии наркомата обороны, в ходе которого проверялось, устранены ли недостатки, обнаруженные комиссией Наркомата обороны в начале месяца. Учение прошло успешно.
Пэрн приложил большие усилия к тому, чтобы резко повысить качество обучения артиллеристов, а их важнейшей задачей считал борьбу с танками противника. Он требовал от командования артиллерийских частей держать в центре внимания подготовку артиллерийских расчетов, выработку у них силы воли и ликвидацию танкобоязни.
В результате принятых мер, пишет генерал Пэрн, «с боевой подготовкой дело налаживалось успешно, и через месяц, не преувеличиваю, с таким составом можно было воевать»[377].
В июле 1942 года Пэрна сменил полковник Карл Кангер, командовавший дивизией до 25 сентября 1942 года.
ЦК КП (б) Эстонии обратился в ГКО с просьбой разрешить формирование эстонского запасного батальона. Наркомат обороны разрешил формирование в Свердловской области 1-го Отдельного эстонского запасного стрелкового полка. После ухода эшелонов с эстонскими дивизиями на фронт запасный полк до начала 1944 года, т. е. до выхода советских войск к Прибалтике, оставался на Урале, проводя обучение маршевых подразделений для пополнения эстонских стрелковых дивизий. Среди прочих дел в полку также занимались выявлением и направлением в эстонские воинские части граждан Эстонской ССР, оставшихся немобилизованными.
В состав полка входили четыре стрелковых батальона, учебные батальоны — пулеметный, минометный, другие. Впоследствии были созданы офицерский резерв, артиллерийский дивизион, рота автоматчиков, команда выздоравливающих. До 15 июля 1942 года полк принял в свой состав 11 800 военнослужащих[378], несколько тысяч бойцов направил в формировавшиеся дивизии.
Необычным для статуса воинской части было то, что руководство республики использовало полк как место сбора различных специалистов народного хозяйства, работников эстонского искусства и литературы. Они были демобилизованы и вошли во вновь созданные Государственные художественные ансамбли Эстонской ССР, работавшие в тылу и постоянно выезжавшие на фронт.
В полк также направлялись военнослужащие с ослабленным здоровьем.
В октябре 1942 года более двух тысяч военнообязанных, признанных непригодными к военной службе, были направлены на работу в различные учреждения и на предприятия[379].
Комплектование дивизии рядовым составом закончилось в мае, когда прибыло пополнение из запасного полка, а офицерами и сержантами — в октябре 1942 года. Соединение, как вспоминают его ветераны, укомплектовывалось в основном личным составом, ранее вообще не проходившим службу в армии. Нехватало подготовленных солдат и младших командиров — артиллеристов, связистов, минометчиков, саперов.
К маю 1942 года укомплектованность солдатами составляла лишь 82 %, младшим начальствующим составом 28 % и офицерами 61 %.
К маю 1942 года в 249-й стрелковой дивизии эстонцев было 90 %, русских 8 %, других национальностей 2 %. При этом все неэстонцы были также жителями Эстонии[380].
В момент отправки на фронт в 249-й дивизии было 964 командира, 2283 младших командира и 6988 рядовых. Эстонцами по национальности было 857 командиров, 2124 сержанта и 6342 рядовых. Русскими были 93 командира, 131 сержант, 513 рядовых бойцов. 10 командиров, 13 сержантов и 79 солдат были евреями. Наконец, 10 сержантов и 48 красноармейцев были шведами[381].
18 апреля 1942 года при дивизии формируется отдельный учебный стрелковый батальон численностью в 600 человек. Штат дивизии был доведен до 12 798 человек. Кроме того, с ноября 1942 года в дивизии был сформирован отдельный лыжный батальон.
При зачислении эстонцев в состав национальных войсковых соединений возникали различные ситуации, которые решались с учетом обстоятельств дела.
Находившемуся в осажденном Ленинграде зам. командующего 23-й армией по бронетанковым и механизированным войскам майору Людвигу Ивановичу Куристу в апреле 1942 года пришла телеграмма об откомандировании его в штаб Уральского ВО для зачисления в Эстонский корпус.
Уже в мае майор был на Урале. В беседе с уполномоченным ЦК КП (б) Э и СНК ЭССР по формированию эстонских соединений, председателем ЦК КП (б) Э и СНК ЭССР при военном совете округа А. Крессом они согласились, что опытного боевого танкиста нецелесообразно использовать в пехотных национальных частях, тем более что не было ясности со сроками их отправления на фронт.
Командование округа согласилось с решением Кресса, и Курист больше с корпусом дел не имел. Он вернулся в Москву.
Из Москвы его отправили на фронт. К 1945 году он стал полковником, командиром 52-й танковой бригады (в 12-м ТК, позднее 6-м гвардейском ТК), с бригадой дошел до Берлина. 31 мая 1945 года ему присвоено звание Героя Советского Союза. Возглавляемая им бригада была награждена пятью орденами[382].
