Джеффри Робертс - Сталинские войны: от мировой войны до холодной, 1939 – 1953
527
В контексте возможной борьбы за политическое влияние в послевоенной Польше, в дальнейшем наиболее важной стране на западной границе СССР, возникло много вариантов. Возможно это и стало основным мотивом для роспуска Коминтерна, с целью усилить стратегические позиции европейского коммунизма. В Польше и в Европе вцелом коммунизм был влиятельной политической силой, действовавшей через формируемые антифашистские национальные фронты, которые должны были возглавлять сопротивление нацистской оккупации, и затем бороться за прогрессивную политику после войны.
528
Иначе говоря, европейские коммунисты должны были, как надеялись Советы, представлять из себя радикал-патриотов, беззаветно отстаивающих, как только возможно, национальные интересы их стран, как и пролетарский интернационализм. В середине войны процесс патриотического видоизменения был уже далеко продвинут во многих странах, где коммунистические партии ожили и строились на антифашистской политике предвоенных народных фронтов. Всё это было далеко от дипломатических соглашений с Великим Альянсом.
529
Таким образом, устранение Коминтерна представляло собой идеологический и политический вызов Советского Союза западным союзникам. Сталин сохранял Великий Альянс в мире, как и в войне. Но это не означало, что он верил в возможность поворота к предвоенному статус-кво в Европе. (Стр.173)На этой стадии Сталин не знал конечно, как европейская политика изменится в результате войны, но он осознавал, что некоторые разновидности радикальной трансформации были крайне необходимы, и старался при любой благоприятной возможности создать себе коммунистических союзников, занимающих сильную позицию.
530
Другое важное мнение по роспуску Коминтерна высказано итальянским историком Паоло Сприано: престиж Сталина и мифы о нём распространились настолько широко, что он перестал нуждаться в таком институте, как Коминтерн, в посреднике во взаимоотношениях с международным коммунистическим движением. С этого момента он мог встречаться лицом к лицу с иностранными лидерами так и тогда, когда это было необходимо. Сталин долго доминировал в международном коммунистическом движении политически и идеологически, но его власть находилась на уровне коллективной организации Коминтерна, и общественного положения среди других лидеров коммунистических партий.
531
Димитров, например, был героем судебного процесса 1933 года всвязи с поджогом рейхстага, и был широко известен, как олицетворение политики антифашистского народного фронта Коминтерна. На приватном уровне Сталин доминировал над Димитровым, но публично лидер Коминтерна выступал, как совершенно независимая и харизматическая фигура, подобно другим коммунистическим лидерам, таким, как французский партийный лидер Морис Торез, итальянский коммунист Пальмиро Тольятти, и Эрл Браудер, и Гарри Поллит, лидеры американской, и английской партий. Но советский успех в войне означал, что сталинская фигура громадной тенью покрыла всё коммунистическое движение. В момент роспуска Коминтерна международное коммунистическое движение стало фактически партией Сталина.
532
Хотя Коминтерн, как институт, перестал существовать в июне 1943 года, многие его организационные элементы продолжали функционировать, как и раньше. Это особенно соответсвует истине относительно тех структур, которые обеспечивали материальное снабжение и финансовую поддержку коммунистических партий, действовавших подпольно, и вовлечённых в партизанскую борьбу. Димитров был переведён в новый "отдел международной информации", составную часть центрального аппарата советской коммунистической партии, который в послевоенные годы был преобразован в Международный отдел партии.
532/1
Отдел Димитрова подготавливал информацию и анализировал международные вопросы для Политбюро Центрального комитета, и устанавливал, и поддерживал связи с зарубежными партиями. В конце 1944 года отдел начал выпускать закрытый бюллетень "Вопросы внешней политики", а более открытой версией, отражавшей советские взгляды на международные отношения, был журнал "Война и рабочий класс", выпускавшийся раз в две недели, который начал издаваться в июне 1943 года. Когда журнал был учреждён Политбюро, он был свободен от формальностей советской цензуры. Вместо этого содержание внимательно просматривали (Стр. 174)Сталин и Молотов.
532/2
Отчасти это было замещение коминтерновского издания "Международный коммунист", но тот функционировал главным образом, как журнал наркомата иностранных дел, бОльшей частью содержания которого были послания и доклады, выпущенные в наркомате. Эти статьи широко перепечатывались в советской и коммунистической прессе, и, вполне правильно, рассматривались, как авторитетное отражение взгляда из Москвы на поток международных событий, и на планы послевоенного мира.
533
Подготовка к миру.
Выступление издания "Война и рабочий класс" показало растущий интерес Сталина к подготовке и планированию послевоенного мира. Летом 1943 года было принято решение создать комиссию по пoдготовке дипломатических документов для двух новых комиссий: комиссии по вопросам перемирия, возглавляемой маршалом Ворошиловым, и комиссии по вопросам мирных договоров, и послевоенного устройства мира, возглавляемой Литвиновым, который был отозван с поста посла в Соединённых Штатах летом 1943 года.
534
Майский, бывший в опале, так как провалилась советская кампания по второму фронту, был отозван из Лондона и направлен в комиссию по репарациям. Беседа Сталина с Литвиновым, главой ключевой комиссии, была очень важной, особенно учитывая долговременное личное соперничество между Литвиновым и Молотовым, который заменил Литвинова на посту наркома по иностранным делам в 1939 году. Литвинов был более осведомлённым и опытным сталинским дипломатом, и советский вождь нуждался в его способностях и компетенции. Литвинов был также сторонником сотрудничества с Британией и Соединёнными Штатами, и издавна побуждал Сталина развивать механизм тройственного союза, который обеспечивал советско-западное сотрудничество.
535
После возвращения в СССР из США в мае 1943 года Литвинов написал длинное послание Сталину и Молотову: "Политика США". В этом документе он доказывал, что СССР должен "участвовать в американо-англо-советской комиссии по обсуждению общих военно-политических вопросов, возникающих в общей борьбе против европейской Оси". Такая комиссия, заявил Литвинов, даст возможность Советам влиять на британское и американское стратегическое планирование, и склонит в пользу Советского Союза политическое мнение в западных странах. Литвиновское предложение союзной военно-политической комиссии показалось Сталину хорошей мыслью. 22 августа он писал Черчиллю и Рузвельту:
536
"Я думаю, что пришло время создать нам военно-политическую комиссию представителей трёх стран… для рассмотрения проблем, (Стр.175)которые могут возникнуть при организации переговоров с различными правительствами, отошедшими от Германии. Сегодня это актуально: США и Британия достигли договорённости между собой, в то время, как СССР проинформирован о договорённости между двумя государствами, как третья сторона, занимающая пассивную позицию. Я должен сказать, что такая ситуация не может быть приемлема".
537
Как следствие вторжения союзников в Сицилию и Италию летом 1943 года, это было первое послание Рузвельту и Черчиллю, написанное в таком духе. Муссолини ушёл в отставку, и новое правительство, образованное монархистом маршалом Бадольо, начало переговоры о заключении перемирия с Британией и Соединёнными Штатами. Сталин был озабочен тем, чтобы Советский Союз принял участие в переговорах об условиях капитуляции Италии и о союзном оккупационном режиме, который будет учреждён там.
538
Со сталинской точки зрения это давало возможность закрепить договор, который будет служить росту советского влияния на вражеских территориях, оккупированных Британией и США, в обмен на соизмеримое западное влияние в землях, которые будут захвачены Красной Армией. Рузвельт, и тем более Черчилль имели противоположное мнение: они хотели владеть тем, что захватили, и настаивали, что за оккупационный режим в Италии будет нести ответственность их военное командование на захваченных территориях.
539
Результатом было исключение Советского Союза, как решающего голоса, в союзной администрации оккупированной Италии. Советские представители находились в союзной контрольной комиссии и, позднее, в консультативном совете, но их влияние было меньшим, чем у других стран. Англо-американская позиция по итальянской оккупации привела к обратным результатам впоследствии, создав прецедент для оккупационных режимов в странах Оси в Восточной Европе, захваченных Красной Армией в 1944-1945 годах: Сталин использовал модель, установленную в Италии, минимизировав западное влияние на территориях советской военной оккупации.
