Андреа Жапп - Ледяная кровь
Как обычно, Жильбер помог Аньес спешиться с Розочки. Его взгляд упал на меч, обагренный кровью:
– О-о-о-о!.. Драка! – Жильбер так плотно сжал челюсти, что его скулы заострились. Насупившись, он требовательно спросил: – Где он? Я засуну его голову ему же в задницу!
Жильбер сжал свои огромные кулаки. Было слышно, как захрустели суставы.
– Двое убиты, Жильбер. Третий убежал.
– Трое? Против доброй феи?
Обезумев от волнения, он заставил Аньес резко повернуться, желая убедиться, что она не ранена.
– Я жива и невредима. Розочка вела себя очень мужественно. Позаботься о ней, милый Жильбер.
Аньес ласково погладила добродушного и вместе с тем грозного великана по всклокоченным волосам. Он сразу же успокоился, забыв о гневе и желании убивать, и замурлыкал от счастья.
Клеман молчал. Когда Жильбер, взяв кобылу под уздцы, удалился, он взволнованно прошептал:
– Как вы себя чувствуете, мадам?
– Сама не знаю. Я кажусь странной самой себе. Разве я не должна была терзаться угрызениями совести? У меня такое чувство, что все, произошедшее в лесу, не… как бы это сказать?., не принадлежит мне. Что это… за пределами моего понимания.
– Возможно, это последствия вынужденного насилия. Ведь вы же не убийца, мадам.
Аньес улыбнулась.
– Правда? А как в таком случае ты объяснишь два трупа, которые я оставила на дороге?
– Законной самозащитой. Вы, как могли, спасли нас от верной смерти. И я уверен, эту смерть заказали. Вот и все.
– Ты, несомненно, прав, – согласилась Аньес. – И все же я сомневаюсь, что мне легко удастся убедить себя. Пойдем… Наверное, рыцарь нас уже ждет. Но сначала беги в часовню и сделай то, о чем я тебе просила. И только потом ты можешь встретиться с рыцарем. Я поднимусь в свои покои и переоденусь. Эта одежда… У меня нет никакого желания оставаться в ней. Вскоре я присоединюсь к вам. Не забудь о своем обещании, Клеман.
Сидя на одном из больших сундуков, рыцарь де Леоне, у ног которого лежали босские собаки, терпеливо ждал, созерцая пламя, неистово пожиравшее страницы гнусного трактата по некромантии, написанного неким Юстусом. Льняное полотенце, в которое был завернут трактат, медленно колыхалось на сквозняке. Леоне нашел сверток на охапке соломы, где он оставил мешок со своими личными вещами. Обладать этими манускриптами желали многие. Он умело расспросил двух слуг, убиравших во дворе снег, утоптанный скотиной и утрамбованный колесами тележек. Два парня с руками, покрасневшими от холода, обрадовались возможности выпрямить спину и отдохнуть несколько минут во время разговора. Они не заставили просить себя дважды и охотно отвечали на вопросы рыцаря. Из их слов следовало, что в этот день никто из посторонних не заходил во двор мануария. Леоне подумал, не была ли тень, незаметно прокравшаяся в амбар, чтобы подкинуть ему манускрипты, тем же существом, что убило Аршамбо д'Арвиля прежде, чем тот сумел прикончить его, одурманенного. Он поднял взгляд на вошедшего Клемана, который покраснел, увидев дневник в дешевой фиолетовой обложке.
– Манускрипты!
– Да. Я нашел их в амбаре сразу после своего возвращения. Посланец, вестник – не знаю кто – не оставил после себя никаких следов. Я вижу в этом знак наших союзников. Мы научились становиться тенями. Как бы там ни было, благодаря тебе, благодаря вырванному листу мы смогли обойтись без них, но трактат Валломброзо станет нам бесценной подмогой, когда мы продолжим наши расчеты. Что касается этого… Юстуса… – Рыцарь жестом показал на камин. – От него остался лишь пепел, и одному Богу известно, какая гора свалилась с моих плеч. Клеман, ты должен надежно спрятать два других манускрипта. Так, чтобы их никто не нашел. Я не могу увезти их с собой. Слишком большой риск.
Лукавый огонек мелькнул в сине-зеленых глазах подростка:
– О… я уже нашел замечательный тайник.
– Зная тебя, я не удивляюсь. И какой же?
– В стойле жеребца Мариоля. У него отвратительный характер, и он получает злобное удовольствие, кусая все, до чего может дотянуться. Никто из слуг к нему не смеет подойти, кроме Жильбера Простодушного… А он, как свидетельствует его прозвище, с неба звезд не хватает!
– Разумно. Но твоя дама?
Став серьезным, подросток вкратце рассказал рыцарю о переплете, в который он попал, возвращаясь из От-Гравьер. Голос Клемана срывался от волнения, когда он вновь, словно наяву, видел те ужасные сцены. Он, не жалея слов, описывал мужество своей дамы, благодаря которому они оба остались в живых. Франческо де Леоне резко вскочил на ноги, в голосе его звучала паника:
– Что? Что ты такое говоришь? Почему ты сразу не рассказал мне об этом? Она направила свою лошадь на трех вооруженных мерзавцев! Она сошла с ума! Они могли… Они могли… О боже! Они могли ее убить.
Неожиданно рыцарь успокоился, и его лицо озарила неуместная улыбка. Закрыв глаза, он прошептал:
– Иначе и быть не могло. Она не могла поступить иначе. – Затем Леоне задал довольно странный вопрос: – И часто мадам де Суарси беспокоят твои отлучки, к которым, как я понял, она привыкла?
И хотя Клеман прежде об этом никогда не думал, он сразу же понял, чего от него хочет рыцарь. Но мальчик не считал, что должен быть с рыцарем таким же откровенным, как со своей дамой, и поэтому немного уклончиво ответил:
– Просто недавние события были такими ужасными, что моя дама постоянно пребывает в беспокойстве.
Леоне почувствовал, что мальчику не хочется отвечать на этот вопрос, и не стал настаивать. Значит, Аньес унаследовала странный дар от Клэр, его матери, и Филиппины, своей матери. Несомненно, она об этом не знала, пугаясь предвидений и предчувствий, не зная, как их использовать, контролировать. Элевсия настолько боялась видений, что отказывалась мириться с ними, усматривая в них некий знак. Она не была уверена, что этот знак исходил от Бога.
А что чувствовала Аньес? Какой импульс побудил ее оседлать Розочку и вооружиться коротким мечом? Знала ли она об этом? Леоне был очарован этими способностями женщин его семьи, способностями, в которых он видел божественную волю.
– Ты собираешься отдать мне листок, который ты… позаимствовал?
Клеман покраснел до корней волос и прошептал:
– Разумеется, рыцарь.
– Продвинулся ли ты в расчетах второй темы?
– Нет. Я думал, что мне это удастся, но я заблуждался относительно своих способностей, – солгал подросток с уверенностью, которая его самого удивила.
– Очень жаль, – прошептал раздосадованный Леоне.
Леоне почти поверил, что этот странный мальчик, встретившийся на его пути, преуспеет там, где они с Эсташем потерпели поражение. Да, жребий брошен, и продолжение следует искать в командорстве тамплиеров Арвиля. Леоне спросил:
– Мадам де Суарси говорила тебе, что я хочу попросить тебя о помощи?
– Вкратце. Миссия?
– Можно и так сказать. Храм Пресвятой Богородицы командорства тамплиеров Арвиля – сам по себе крепость. Он находится за стеной, так что деревенские жители могут присутствовать на мессах, не проходя по территории командорства и не нарушая затворничества монахов-тамплиеров. Высокие ворота главного входа недоступны, если только не прибегнуть к помощи тарана. А вот другие ворота, маленькие, ведущие в скромную привратницкую, позволяют братьям входить в храм, не покидая территории командорства. В воротах проделано узкое окно, защищенное одним горизонтальным железным прутом. Между прутом и краем окна есть пространство такой же ширины, как и то, через которое ты проникал в тайную библиотеку Клэре. Еще одна важная деталь. Со сторожевой круглой башни, стоящей на небольшой возвышенности, можно наблюдать за церковью. Впрочем, Арвиль считается одним из самых мирных поселений. Сомневаюсь, чтобы командора беспокоила невероятная возможность нападения на храм Пресвятой Богородицы, а значит, стражники не будут стоять на посту. Впрочем, не мне об этом судить.
– Итак, вы хотите, чтобы я туда проник… – подвел итог Клеман.
Франческо де Леоне кивнул в знак согласия.
– А как я потом открою для вас дверь?
– Как это часто бывает в аббатствах или командорствах, где хотят свести до минимума число ключей, маленькая дверь, в отличие от двери главного портика, не запирается на замок. Ее закрывают на железный засов, который в любую минуту можно отодвинуть. – Немного помолчав, Леоне продолжил: – Клеман, твоя дама мне посоветовала… вернее, приказала не вовлекать тебя в опасную авантюру. Я не могу заверить тебя, что…
Клеман оборвал рыцаря на полуслове:
– Я знаю. Неважно, мсье. Моя дама не боится смерти, если речь идет о моем спасении. При всем моем уважении, я всегда стремлюсь подражать ей, хотя я обыкновенный слуга. Я вырос с этой мыслью и никогда от нее не отступал. С моей стороны было бы не только глупо, но и прискорбно менять привычки.
Рыцарь посмотрел на Клемана своим странным волнующим взглядом, устремленным, казалось, в небытие.
