Вернер Лежер - Капитан Аль-Джезаира
Минут пять в биржевом зале царила мертвая тишина. Каждый соображал, как ему вести дела дальше. Иные, что победнее, побледнели как мел. Только что перед ними распахнулись было ворота к богатству и власти. И вот, не успела биржевая мелкота к этим воротам даже приблизиться, как они снова закрылись. Видно, суждено им теперь век оставаться все такой же мелкой рыбешкой. Не иначе как опять придется лезть в кредитную кабалу к Гравелли.
Затем вокруг управляющего Парвизи образовалась толчея, посыпались вопросы. Все стремились побольше узнать о случившемся. Каждый старался перекричать другого, так что разобрать ничего и вовсе стало невозможно. Да, впрочем, не так уж это было и необходимо. Молодой управляющий только пожимал плечами, показывая, что никаких дальнейших пояснений при всем желании дать не может.
Гравелли, дрожа, оперся о колонну. Он на дне! Ему казалось, что земля разверзлась под его ногами, и он падает в чудовищную бездну. С таким тщанием возведенное здание великого мошенничества рухнуло. Но это еще не все! Утеряны мужество, вера в успех его планов. Ушло. Все ушло. И он остался ни с чем. Старый, изношенный, ни на что не пригодный.
Шаркая ногами, он поплелся к выходу.
- Что за чудесный человек, наш Андреа Парвизи!
- Достойный, весьма достойный. Как благородно с его стороны, что он сразу же известил нас!
- Тысяча благодарностей ему!
- Какой бы куш мог сорвать Парвизи, промолчи он хоть несколько деньков!
Все эти восторги, что долетали до слуха Гравелли, резали его по сердцу.
На дне, на дне! - стучало в висках. Все и вся издевались над ним, каждый камень на уличной мостовой строил ему рожи. С ума сойти можно!
Недалек путь, но тянется целую вечность. И нельзя остановиться, прислониться к стенке дома и подождать, пока минует приступ. Позади него идут еще несколько негоциантов.
Он крепко стиснул зубы, сжал губы. К чему все это? Он уклонился от ответа. Надо немного расслабиться, уехать на загородную виллу, отрешиться от всех мыслей о делах. Парвизи пышет силой и здоровьем. Он, Гравелли, содействовал ему в этом, а сам оказался на мели.
На дне! Проклятая фраза... Но нет, он не позволит выкинуть себя из игры, будет действовать безжалостно, как никто в мире. Разрушать, разорять!
* * *
В "Остерии дель маре" в гавани сидели рыбаки, грузчики, моряки, поденщики, мелочные торговцы - разноплеменный и разномастный народ всех цветов кожи. Старуха-нищенка ходила от стола к столу. Изредка в ее дряблую, трясущуюся руку скользила мелкая монетка. Чаще женщине предлагали глоток вина или кусок хлеба.
- Благослови вас Господь и Святая Дева! - благодарила она дающих, которые и сами-то были отнюдь не из зажиточных Однако ей подавали, из жалости и в надежде, что и им воздастся за это в такой же горькой старости и немощи.
На каких только языках и диалектах не галдели в этом кабачке.
- Что? Я не ослышался, братец? Луиджи Парвизи вернулся? - обратился старый рыбак, только что вернувшийся с уловом в гавань, к сидящему рядом торговцу рыбой.
- Да, конечно, он снова здесь. Долго пробыл у варварийцев.
- В рабстве? А ну расскажи-ка, я должен точно об этом знать. Подумать только: сын одного из богатейших людей Генуи был рабом!
- Да я и сам не очень-то много знаю, - сказал сосед. - Но об этом весь город только и говорит. А уж правда ли это - поручиться не могу.
- Ну рассказывай же! - настаивал рыбак.
- Во всяком случае, рабом он не был.
- Жаль! И не криви, ради Бога, рожу, старик. Вовсе ни о чем злом я не думаю. Никому бы я не пожелал этакой жизни. Просто мне жаль, что об истории-то этой не могу я узнать поподробнее Да, но почему же он больше года не появлялся дома?
- Он искал своего сына, которого забрали с "Астры" корсары, - ответил рыбаку торговец.
- И теперь он его нашел?
- Не знаю, - покачал головой собеседник. - Скорее всего нет. Иначе мой друг рассказал бы мне об этом.
- Не понимаю. Я бы без моего ребенка домой не вернулся!
- Я тоже, даже приведись мне поотсекать головы всем туркам! - поддержал его торговец.
Рыбак усмехнулся в не отмытую от морской соли бороду Как же, отсечет он головы всем туркам! Этакий тощий, невзрачный человечек - не встречался он, видно, с корсарами, а то не хорохорился бы, а до смерти радовался, что ноги унес...
- Говорят, - не успокаивался сосед, - что английский лорд адмирал Экс.. Экс... ну вот, позабыл, как его там...
- Эксмут, - подсказал моряк с соседнего столика, внимательно слушавший их болтовню.
- Верно, дружище, Эксмут, язык сломаешь об эти английские имена. Так вот, значит, этот лорд Экс... х-м-м... мут будто бы освободил всех рабов. Так вот, Луиджи Парвизи полагает, должно быть, что и его сына тоже увезли англичане.
- А может, нет? - недоверчиво покачал головой рыбак. - А ну как у них что не получилось?
- Не мели глупостей, - урезонил его сосед. - Я же говорил, что в этом деле не так все просто. Или не говорил? Ну да все равно.
- Вот уж подлость-то!
- Да, ничего не скажешь! Будь я высокородным лордом Экс... Эксмутом, уж я бы с этим свирепым вампиром Омар-пашой раз и навсегда покончил.
- А ну их к дьяволу, этих англичан. Они всегда думают и заботятся только о себе. Дею и его своре надо бы что-нибудь такое устроить, чтобы они - ноги в руки, да в Стамбул без оглядки.
- Лучше не скажешь! - согласился еще один из сидящих за столом и до сих пор молчавший. - Это просто свинство! Поставить корсаров на колени, а после снова позволить им подняться, чтобы они и дальше могли продолжать свое грязное ремесло, а может, и в еще больших размерах, чтобы покрыть убытки.
- Глядишь, и нам доведется еще, не приведи Господь, погулять с цепями на ногах да скованными по двое, - снова вмешался моряк за соседним столиком. - Англичанин ключ держал в руках, в замок его вставил уже, а отпереть так и не смог. Снова - прыжок вполсилы. Я матрос, меня море кормит, другого ремесла не знаю, не то сегодня же сбежал бы куда подальше.
Рассказчик только хмыкнул, не зная, что и ответить.
Однако это привело моряка в бешенство. Да что они все, сидящие здесь, знают, каково приходится тому, над кем в каждом рейсе витает призрак рабства. Когда свергнутый французский император был в величии и силе, алжирские корсары как-то еще сдерживались. Его-то турки не только побаивались, но даже, можно сказать, чтили. А теперь они снова обнаглели. От шока, в который поверг их лорд, они быстро оправились, и море снова стало опасным. Собеседникам этого не понять. Они сидят здесь, на бережку, в надежной гавани, выходят в море самое большее на пару миль половить рыбу, а вечером или ночью приходят обратно. Они не знают моря дальше, чем его видно с мола, а об опасностях и страхах моряков и понятия не имеют.
- Надо бы вот что... - с гневом в голосе начал он, но докончить свою мысль не успел.
- Что, братец? - как по команде, повернулись к нему все остальные.
- Да нет, не имеет смысла говорить об этом! - уклонился моряк.
- Как так - нет? Почему - не имеет смысла?
- Надо заставить короля немедленно нанести новый удар. Сейчас. Пока турки в Алжире еще слабы Вот я за что!
- Ну хватил - короля! - испуганно прикрыл ладонью рот рыбак и втянул голову в плечи. Его бегающие глазки проворно ощупали всех других гостей "Остерии дель маре". Ни одного незнакомого за соседними столами; все только друзья да кумовья. Братцы, одним словом. Значит, можно без опаски продолжать свою мысль.
- Король! Так он тебе спит и видит, как бы с Алжиром сцепиться! Да он рад-радехонек, что нашу старую республику прицепили к его королевству. Что значит Алжир по сравнению с Генуей? До африканского-то берега далеко; а вот нас он своим визитом может осчастливить в любой момент, как только касса опустеет. Лучше синица в руках, чем журавль в небе.
- Не могу возразить, дружище, - поддакнул моряк, придвинувшийся на своем табурете поближе, чтобы сподручнее было участвовать в разговоре. Однако нужно...
- Да отцепитесь вы от меня с вашим дурацким "нужно"! - взорвался вдруг торговец рыбой, взъерошив руками волосы. - Да попробуй я перечислить все, что кому "нужно", что нам всем "нужно", у тебя волосы бы дыбом встали. Остановимся пока на самых для нас важных, самых главных "нужно". Нужно решительно и бесповоротно положить конец морскому разбою, рабству, владычеству дея, который не желает ничего, кроме порабощения людей.
- Вот и я хотел сказать то же самое. Нам приходится подставлять шеи под ярмо, купцам - ставить на карту свое состояние, а власть имущие бездействуют.
- Да, но ведь и они же, в конце концов, терпят ущерб, как и все мы, недоумевающе развел руками рыбак. - Что им, хуже было бы, что ли, имей наши суда возможность беспрепятственно ходить по всему морю.
- Вот мы и должны как следует растолковать им это, высказать прямо в глаза все, что думаем, - развивал моряк свои мысли.
- Попробуй сунься к ним со своими требованиями, выставят в два счета! высказал свое мнение один из гостей. В разговоре он пока не участвовал, только кивал головой в знак согласия.
