Турсун Султанов - Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть
В системе внутреннего управления Золотой Ордой важное место занимал административно-чиновничий аппарат, представленный служилыми людьми, а также военно-кочевой знатью[126]. Для непосредственного руководства армией и внутренними делами государства были учреждены особые должности, и хан из потомков Джучи обычно, «не входя в подробности обстоятельств», «довольствовался тем, что ему доносили, но не доискивался частностей относительно взимания и расходования» (СМИЗО. Т. 1. С. 230). Всеми военными делами от имени хана заведовал беклярбек (бек над беками), а главой гражданской власти являлся везир.
Центральный орган исполнительной власти — диван — имел в своем подчинении финансовые, налоговые и другие ведомства; в диване были секретари, которые назывались битикчи.
В энциклопедии египетского ученого ал-Калкашанди (1355–1418) имеется описание Золотой Орды, где отдельный раздел посвящен управлению. «Передают, что управление в этом государстве делами воинскими и гражданскими [в общем] такое же, как в государстве Ирака и Ирана. Оно основано на [определенном] числе эмиров, законов и служащих. Однако у эмира улуса и везира в [Дешт-и Кипчаке] нет такого права распоряжаться [по своему усмотрению], как у эмира улуса и везира в том государстве. Так же как у султана этого государства нет ничего похожего на то, что есть у того султана по части доходов, податей и числа городов и селений. Так же жители этого государства не следуют, подобно [жителям] того, установлениям халифов. А жены этих ханов принимают участие в управлении, и повеления исходят также и от их имени, как у тех, и [даже] более того. Исключение составляла разве что Багдад-хатун, дочь Чобана и жена Абу Са’ида Бахадира ибн Худабанда, потому что не было того, кто смог бы не подчиниться ее повелению. Говорит утверждающий решения аш-Шихаби ибн Фадлалла: я познакомился со многими документами, исходившими от владык этой страны со времен Берке и позже. В них писалось: „Мнения [ханских] жен и эмиров сошлись на следующем“ — и тому подобное. Передают со слов почтенного Зейн ад-дина ал-’Умари ибн Мусафира, а он поведал про Узбек-хана, султана этого государства в дни [правления] ан-Насира Мухаммада ибн Кала’уна. Он [Узбек] обращал внимание на дела своего государства только в их совокупности, не вникая в детали всех обстоятельств. Он довольствовался тем, что ему доносили, и не рассматривал разные частности относительно взимания и расходования» (ал-Калкашанди, с. 299).
Появление развитого чиновничьего аппарата, приобщение военно-кочевой знати к государственным и административным делам содействовало оттеснению некоторых потерявших свое значение в новых условиях кочевнических обычаев и традиций, но не изменило в целом военно-кочевого характера Золотоордынского государства. Очень показателен в этом смысле факт существования в государстве потомков Джучи системы двух резиденций.
Первоначально столицей Золотой Орды являлся город, основанный царевичем Бату в начале пятидесятых годов XIII в. на левом берегу Ахтубы, на нижней Волге, и носивший имя Сарай (Дворец). В начале тридцатых годов XIV в. ханом Узбеком был основан Сарай ал-Джадид (Новый Сарай), куда и была перенесена столица Золотоордынского государства (в 1395 г. город был разрушен войсками Тимура; остатки города находятся у села Царев Волгоградской области). Однако Сарай и Сарай ал-Джадид не являлись постоянными резиденциями золотоордынских ханов. В Золотой Орде со времени первых ее правителей — Бату и его брата Берке — утвердилась система двух резиденций: город Сарай (а затем Сарай ал-Джадид) служил центром городской жизни и торговли, а центром политической жизни страны была Орда — кочевая резиденция хана, куда приезжали за инвеститурой, где выдавались ярлыки и где было сосредоточено управление государством[127]. Такое положение сохранялось вплоть до распада Золотой Орды в XV в. Вот что сообщает о Золотой Орде, например, Иоганн Шильтбергер в своей книге: «Был я также в Золотой Татарии, где жители из хлебных растений сеют одно только просо. Вообще они не едят хлеба и не пьют вина, которое у них заменяется молоком лошадиным и верблюжьим. Они питаются мясом этих животных. Нужно заметить, что в этой стране король и вельможи кочуют летом и зимой с женами, детьми и стадами своими, перевозя все свое прочее добро и странствуя по этой совершенно ровной стране от одного пастбища к другому» (Шильтбергер, с. 55).
Глава 7
Распад Золотой Орды и ее наследники
По обширности территории Золотая Орда была крупнейшим государственным образованием средневековья. В состав государства потомков Джучи входила вся Великая Степь от Дуная — на западе до Иртыша — на востоке; все государство (Улуг Улус, т. е. «Великий Улус») делилось на два крыла — левое (Кок-Орда) и правое (Ак-Орда) и на множество более мелких уделов-владений, также называвшихся улусами или ордами. Золотоордынскому хану подчинялись владения всех царевичей из дома Джучи; но это подчинение не всегда имело действительное значение. В частности, потомки Орды, старшего сына Джучи, правители Кок-Орды (Восточной Орды) лишь номинально признавали над собою власть хана, сидевшего в Сарае. «С самого начала не бывало случая, — говорится в „Сборнике летописей“ Рашид ад-Дина (сочинение написано между 1300–1307 гг.), — чтобы кто-либо из рода Орды, занимавший его место; поехал к ханам рода Бату, так как они отдалены друг от друга, а также являются независимыми государями своего улуса. Но у них было такое обыкновение, чтобы своим государем и правителем считать того, кто является заместителем Бату, и имена их они пишут вверху своих ярлыков» (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 66).
Номинально правители Кок-Орды с центром в г. Сыгнаке, на Сырдарье, демонстрировали ханам Золотой Орды политическую лояльность и в первой половине XIV в. Насколько известно, за это время лишь однажды, при Мубарак-Ходже, правителем Кок-Орды была предпринята попытка стать самостоятельным государем: он позволил себе чеканить монеты в 728/1327–1328 г., 729/1328–1329 г. в Сыгнаке с титулом: «Султан правосудный Мубарак Хо[джа], да продлит Бог царство его».
Чеканка монеты, являвшаяся в ту эпоху прерогативой суверенного правителя, не могла не встретить протеста со стороны хана Золотой Орды, считавшегося верховным главой всего Джучиева Улуса. Стремление золотоордынского хана Узбека (1313–1341) вернуть потомков Орды к прежней вассальной зависимости и противодействие последних, в поисках политической самостоятельности, вызвали смуту (булгак), которая, по словам Муин ад-Дина Натанзи, тимуридского автора начала XV в., «до сих пор известна в Дешт-и Кипчаке». В этой борьбе правитель Кок-Орды Мубарак-Ходжа потерпел поражение от золотоордынского хана, бежал и несколько лет скитался в краях и странах кыргызов и Алтая, пока не погиб там.
Здесь следует сделать несколько замечаний о Джучиде Узбек-хане. Г. А. Федоров-Давыдов, В. П. Юдин, В. Л. Егоров говорят о незаконном захвате верховной власти Узбек-ханом и прямо называют его «узурпатором». Определение, конечно, очень эффектное, однако оно не только неверно по сути, но даже постановка подобного вопроса по отношению к Чингизиду неправомерна.
Дело в том, что, согласно концепции верховной власти средневековых монголов, право на царство имел любой представитель «золотого рода» Чингиз-хана, если он будет признан большинством алтан уруга достойнейшим по своим качествам и утвержден на курултае царевичей и высшей аристократии. Далее. Как в самой Монгольской империи, так и в улусах-государствах, образованных после ее распада, существовало несколько (4–5) порядков преемства верховной власти, причем каждый из них признавался политической традицией правильным и вопрос о предпочтении того или иного из порядков решался всякий раз с учетом конкретных обстоятельств. Поэтому, как справедливо заметил В. В. Бартольд, обсуждение вопроса о том, какой из Чингизидов в том или другом случае имел больше прав на престол и было ли избрание того или другого хана законным, не является корректным.
В. П. Юдин, интерпретируя известия легендарного характера из «Чингиз-наме» Утемиша-хаджжи, хивинского сказителя XVI в., называет Узбек-хана «лжечингизидом». Однако такое утверждение противоречит всей поныне установленной истории Золотой Орды. Согласно древнемонгольской концепции власти, любой нечингизид, претендующий на сан хана, признавался не просто обычным государственным преступником, а мятежником против воли Вечного Неба и подлежал немедленной казни, и это правило действовало неукоснительно во времена Узбек-хана. Далее. Генеалогия Узбек-хана хорошо известна нам по надежному источнику — «Сборнику летописей» Рашид ад-Дина; причем она подтверждается как известиями арабских послов в Золотую Орду и путешественников XIV в., так и тимуридских авторов XV столетия. Вот родословие Узбек-хана в передаче Рашид ад-Дина, современника хана: Узбек-хан — сын Тогрылча, девятого сына Мунка-Тимура, второго сына Тукана, второго сына Бату, второго сына Джучи, первого сына Чингиз-хана (Рашид ад-Дин. Т. 2. С. 72–73).
