Сергей Морозов - Заговор против народов России сегодня
Не последнюю роль играет и морально-нравственная доминанта общества. Детям рабочих показывают шикарную жизнь - не среднего класса, а высшего. Все видят процветающих мошенников, спекулянтов, иностранцев "ближнего зарубежья". Можно ли после этого представить, что последние стройными рядами пойдут на заводы и фабрики, которых по сути уже нет. А ведь каждый встретится с корпоративным хамством хотя бы раз. И каждый видит, что "мерседес" не заслуга за труд, а занятое положение, за занятую несколько поколений назад нишу. Корпоратисты не хуже - они точно такие же интеллектуально и психически. "Так по какому праву они живут хорошо, думает обитатель рабочего квартала, - по праву сильного? Так мы покажем им сильного!"
Своим образом жизни, своей пропагандой корпоратисты постепенно возвели "все позволено" в главный морально-нравственный постулат. С ним в жизнь входит право сильного. Число преступлений растет, число жалоб уменьшается люди начинают это понимать - как и то, что слабым уготована незавидная роль.
То, что творят корпорации - это уже война, это насилие. По закону сохранения насилие не появляется из ниоткуда и не рассасывается, оно переходит из одной формы в другую. Накопленное насилие имеет привычку взрываться, достигнув своей критической массы. Этот момент имеет много общего с ядерной реакцией: люди - частицы при столкновениях вызывают движение других людей, насилие придает скорость процессам. Когда плотность велика, достаточно малой массы, малого числа людей, пролет мал, столкновения неизбежны, реакция начинается мгновенно. Но малая масса - малый взрыв. В России критическая масса огромна, для насыщения пространства требуется великое число недовольных людей - получаются невиданной силы социальные взрывы, причем свободный полет частицы - это самый заурядный бандитизм и банальная бытовая преступность - не в кого врезаться, кроме ближнего.
Нация обладает потенциалом - собранием возможностей, суммой задатков всех людей нации. Потенциал может реализоваться и с положительным знаком - в созидании, и с отрицательным - в разрушении. Право созидать - дом, семью и т. д. - предоставляет система. Корпоративная система не предоставляет такого права - она чужда социальной политики. Но потенциал есть, созидание закрыто, что остается? Социальное разрушение тоже именуется войной. Как все пути ведут в Рим.
Война неизбежна, но сократить число жертв возможно. Запрограммированы человеческие жертвы по борьбе за жизненное пространство. Но существуют потери по обеспечению борьбы, "потери политики". Это убивающие и жертвы во имя прикрывающих основной конфликт идей. Число жертв по второму пункту может превысить аналогичную величину по первому, как это произошло в Гражданской войне 1918 - 1920 гг. И потому задача элиты - свести борьбу к переделу жизненного пространства при минимуме идеологического обеспечения. Она постарается это сделать, но вряд ли получится что-то серьезное. Ведь спасать корпоратистов можно только при их помощи. А последние из года в год рубят сук, на котором сидят.
В истории ничего не происходит просто так. Смысл войны - в уничтожении политико-экономического наследия антинационального строя, в уничтожении через истребление и изгнание субъектов этого строя и отмене антинациональных, аномальных экономических отношений. Смысл - в установлении национальной власти и консолидации вокруг нее гражданских сил - ибо никакая иная сила не справится с осознающим беззаконие народом, и любая иная сила будет народом сметена. Проще говоря, война - это уничтожение всей сволочи, мешающей нации жить по-человечески; в списке кандидатов - унаследованные истеблишмент, корпоратисты, уголовные элементы.
Театр действий
Разгром России на мировом геополитическом уровне еще не отразился во всей своей убедительности на уровне местном: руин не наблюдается. Но это обманчиво: старые средства производства приходят в негодность, а новые не создаются; то же происходит с дорогами, коммуникациями, жильем. Разруха с руинами и со всем прочим начнется позже, когда покажется, что реформа успешно завершена. Противоречия дошли до такой степени, в экономике в первую очередь, экономика настолько срослась с заговором, что рухнуть они могут только вместе. И социальные отношения не дают никакой возможности мирного разрешения кризиса.
Цепочка одна и та же: корпоративная система - регресс - сокращение пространства - передел жизненного пространства - дальнейшее сокращение пространства - война - гибель системы. Перед войной - безысходность экономической ситуации в рамках существующего строя на уровне нерентабельности страны. Глобальный кризис, из которого нет выхода. Когда умирает система - любое, даже жизнеутверждающее ее решение оборачивается задом. Системный кризис заканчивается кризисом системы.
Все построенное требует таких средств на поддержание, что на развитие их не останется. На жизнеобеспечение пока хватает - но это до поры до времени. На улицу выходят не только массы - иногда на них выходит канализация.
То, что происходит - это не кризис. Это катастрофа национального плана. Разруха, безработица и миллионы потенциальных солдат - это стихия. Стихию нельзя посадить в лагеря и невозможно уничтожить - ее можно только иногда корректировать в ту или иную сторону.
Партия измены. За последние годы директорский корпус центра заметно улучшил свое материальное положение. К госдачам и квартирам прибавились псевдо-служебные иномарки, круизы по Средиземноморью, дачи в Калифорнии, прислуга и телохранители, которых при доходах меньше бешеных нанимать не имеет смысла. Корпоратисты Севера - нефтяные и газовые магнаты - живут еще лучше. Только они, в отличие от директоров-промышленников, имеют возможность выплачивать своим рабочим миллионы, а директора сдирают со своих рабочих последние копейки. Потребности руководителей примерно одинаковы, и центр России обречен на нищету стараниями в первую очередь своих "благодетелей" и " кормильцев".
Директорскому корпусу стоит уделить особое внимание именно потому, что в последнее время на политическом экране замаячил образ очередного спасителя России - квадратно-прогматичного красно-бурого директора, болеющего за встающие производства и потому способного выразить интересы высококвалифицированного рабочего класса (а какой рабочий считает себя низкоквалифицированным?) и промышленно-научной интеллигенции. Но выражает этот директорский корпус интересы околозаводских спекулянтов и пригретых в громадных количествах заводских придурков. Рабочие, в отличие от интеллигентов- патриотов, гораздо лучше знают этот вид людей и потому любой призыв к консолидации на базе общих интересов будет осмеян и провален. Вместе с остатками интеллигентского авторитета.
Осознанное сопротивление только сначала может организовываться промышленниками и предпринимателями. Директорский корпус крайне нелюбим простыми людьми и не может пользоваться их поддержкой. Да и путь наименьшего сопротивления для него - оборачивать средства через коммерческие структуры в торговых и посреднических операциях. Чем он уже несколько лет успешно занимается.
Сопротивление будет организовано представителями политических партий в органах представительной власти при содействии военизированных полуполитических организаций и нелегальных групп для осуществления мести. Время директоров пройдет вместе с промышленностью.
Стихийная самостоятельность регионов - нормальное, стандартное явление при общественном регрессе. Обособятся регионы, формально подчиняющиеся центру, но экономически независимые, со своими вооруженными силами, не дающие денег центру, так как им самим хватать не будет. И центр ничего им не противопоставит - у него к тому времени не будет ни средств, ни бесплатных солдат.
Картели против корпораций. Картели - в принципе противники корпораций сырьевиков. Но сами - такие же бездарные. Они - сила на первой стадии гражданской войны, под нажимом преступности могущая пойти на некоторую конфронтацию, но нацию они предадут в самый решающий момент. С ними можно сотрудничать, но никогда нельзя забывать об осторожности.
Столкновение в октябре 1993 года было одним из моментов именно картельно-корпоративного противостояния. Иное дело, что большинство территориальных картелей предпочло не вмешиваться, будучи уверенными в поражении. Как показала история, они оказались правы. Тогда, не окрепнув, не получив боевого опыта, картелям нельзя было высовываться. Выждав немного, корпоратисты - владельцы центральной власти - перешли в наступление сначала на мелкие корпорации, еще сидевшие на своих нефтебочках и слитках, и в перспективе - наступление на картельную структуру вообще. Не зря Лужков и Чубайс недолюбливают друг друга. В их лицах отражается символика будущего грандиозного столкновения. Гражданская война имеет обыкновение раскручиваться: борьба двух или более корпоративных партий ведет к сокращению жизненного пространства и через это - к возникновению антикорпоративной партии.
