Ярослав Голованов - Правда о программе Apollo
— Мы сейчас практически кандидаты всего земного шара...
И ещё:
— Находясь там, занимая высокое положение чисто физически, не потерять человеческую ниточку и непосредственность... Это будет самое главное.
Была и есть в нем эта «ниточка». С американцами парился в бане, стегал их вениками, угощал солеными груздями, играл в снежки, рассказывал анекдоты, пел. Он всегда был таким, и приятно наблюдать, что он не меняется. Мне нравится его быстрая реакция, никогда не лезет за словом в карман.
— Месье Леонов, а что вы читали Жюля Верна? — спросил его французский журналист на собрании, посвященном 100-летию романа «Из пушки на Луну».
Леонов перечислял, и постепенно зал начал гудеть. После десятого названия зал рокотал, после двадцатого — засвистели, затопали, аплодировали и хохотали в голос, журналист убежал.
Стаффорд рассказывал, что, когда во время первого приезда советских космонавтов в Хьюстон он спросил Леонова по-английски: «Леша, английский сложен для тебя?», тот тотчас бойко ответил: «Язык нисколько нет сложность!»
Таким его знают, таким его любят.
Страшным ударом для Алексея Архиповича стала гибель Вики — одной из двух дочерей. Но вторая — Оксана подарила ему внука и внучку. Сегодня 65-летний «дед Алеша» — президент специализированного инвестиционного фонда «Альфа-Капитал».
Высокий, светловолосый, весь какой-то большой, с крутыми бицепсами и мягкой, детской улыбкой, Вэнс Бранд, пилот командного модуля «Аполлона», после отъезда в Вашингтон Майкла Коллинза занял в хьюстонском Центре его место всеобщего любимца, а в Звездном городке быстро получил ласковое русское имя — Ванечка.
Вэнс родился в маленьком городке Ленгоменте в штате Колорадо. Никакими ярко выраженными талантами в детстве не блистал и после окончания школы долго ломал себе голову: куда бы податься и с чего начинать взрослую жизнь? К моменту старта ЭПАС ему было 44 года, и за эти годы Вэнс Бранд уже трижды начинал жизнь сначала. Тогда, первый раз, он решил стать инженером по торговому оборудованию. Почему? Объяснить этого он не может. Учился он без особого энтузиазма, как-то равнодушно, получил, в конце концов, диплом бакалавра торговых наук, и в это самое время его призвали в армию, сначала в морскую пехоту.
Все как-то хорошо у него ладилось с первых дней его военной жизни, и Бранд одно время даже собирался остаться кадровым военным, благо высшее образование позволяло рассчитывать на офицерские погоны. Идеальное здоровье определило его воинскую специальность — летчик-истребитель. Снова пришлось учиться, но это была уже другая учеба. Вэнс словно проснулся, былое равнодушие, которое он выдавал за спокойствие, исчезло. Ему понравилось летать. Понравилось — и все тут!
Это было совершенно неожиданным для него самого. Никогда, даже в мальчишеские годы, не завидовал он особенно пилотам, не интересовался самолетами, и в голову ему не приходило, что он когда-нибудь станет летчиком. И вот надо же! Стал! Неясная юношеская тяга к инженерии приобрела теперь содержание конкретное: авиационная техника. Именно в это время встретил он девушку Джоан из Чикаго и решил, что если уж поворачивать судьбу, то круто, решил, что будет он теперь обязательно летать и обязательно женится на Джоан.
Когда они ждали первенца (у Брандов четверо детей), Вэнса откомандировали в Японию. Вдали от дома, Джоан и маленькой Сузан он загрустил и стал подумывать, что летать, оно, конечно, хорошо, но ведь совсем не обязательно для этого служить в армии. Кадрового офицера из него не получилось. Вернувшись через 15 месяцев домой, Бранд демобилизовался.
О своей армейской жизни он, однако, никогда не жалел и благодарен армии уже за то, что она помогла ему найти себя. Он второй раз поступает в Колорадский университет, теперь — на отделение авиационных инженеров, и в 1960 году получает второй диплом. Ему повезло, и он быстро нашел интересную работу в знаменитой фирме «Локхид Аэркрафт Корпорейшн». Здесь Бранд-летчик становится летчиком-испытателем. Он считает, что это его главная, основная профессия.
— Я был летчиком-испытателем, прежде чем стал космонавтом, — рассказывает Бранд. — Я стал им, чтобы летать выше и быстрее. Для меня быть космонавтом — значит участвовать в испытательных полетах предельной сложности...
Впрочем, мы забегаем вперед. Ни о каком космосе он не думал тогда, хотя уже гремела над миром вселенская слава Гагарина. Он еще не дорос до полетов «предельной сложности» и летает бортмехаником на «РЗА-Орионе» — очередной новинке «Локхида». Вэнс понимает, что армейского опыта и университетского диплома для работы, которая увлекает его, мало. Да, он знает технику и умеет летать, но он хочет не просто летать, он хочет летать блестяще. Только так! В 1965 году он оканчивает специальную школу морских летчиков-испытателей — больше учиться летать было уже просто негде. Параллельно пишет и быстро защищает диссертацию на звание магистра торговых наук. Зачем? На всякий случай, вспомнил молодость...
Летчик-испытатель Вэнс Де Во Бранд переезжает в Калифорнию, где на аэродроме в Пальмдейл становится одним из ведущих пилотов программы испытаний опытных образцов новых истребителей, которые предназначались для продажи в Канаду и ФРГ. Пожалуй, вот с этого момента Бранд начинает раскрываться. Он долго учился, множил опыт, умнел и теперь он начинает отдавать накопленное. Вдруг проявляются новые, ранее неизвестные качества: самостоятельность, решимость, ответственность, умение приказывать. Все это не проходит незамеченным для его шефов из «Локхида». Фирма командирует Бранда во Францию, и он отправляется в свое второе заокеанское путешествие. Но насколько не похоже оно на его унылую японскую жизнь! В западногерманский летно-испытательный центр в Истре (Франция) прилетел уже не армейский новичок, а опытнейший 35-летний летчик-испытатель, руководитель испытательно-консультативной группы фирмы «Локхид». К этому времени Бранд налетал 800 часов на поршневых машинах, 3800 — на реактивных, 390 — на вертолетах. Он умеет летать на всем, что летает. Впрочем, есть еще ракеты, и сознание, что они существуют, что другие умеют летать на них, а он нет, сознание этого мешает ему, делает его ущербным.
Казалось бы, все в порядке, есть и положение, и деньги, и перспективы впереди самые радужные, но вновь решает он переложить штурвал своей жизни, снова изменить курс: в 1966 году он посылает заявление в НАСА с просьбой зачислить его в отряд астронавтов — как раз объявлен был новый набор. После всех кошмарных проверок и испытаний в апреле 1966 года Вэнс Бранд вместе с восемнадцатью другими космическими новобранцами становится астронавтом. Опять все сначала.
— Мы были отобраны руководителями НАСА, но по каким критериям нас отбирали, нам не говорили, — рассказывает Бранд.
О критериях легко догадаться: прекрасный летчик с большим опытом испытательной работы, высшее техническое образование, абсолютное здоровье и... человеческое обаяние.
Бранду было нелегко, как вы помните, как раз в 1966 году заканчивалась космическая программа «Джемини». Приближались испытания «Аполлона». К этому времени в отряде уже образовался отряд ветеранов, уже дважды летали в космос Гриссом, Купер, Ширра, Стаффорд, Янг, Конрад, Ловелл. Им, ветеранам, в первую очередь будет доверена судьба новой национальной космической программы. (В общем, так и случилось, и, если не считать ушедшего из космонавтики Купера и погибшего Гриссома, все они стали командирами «Аполлонов».) Перспективы были весьма туманны, неопределенны. Некоторые астронавты из набора 1966 года, понимая это, ушли. Бранд — остался. Восемь лет он числится в резерве. Сначала на полетах «Аполлона-8» и «Аполлона-13». На «Аполлоне-15» он — дублер Уордена, во время полета орбитальной станции «Скайлэб» дублер командиров двух экипажей: Бина и Карра. Он рисковал остаться вечным дублером, когда получил новое назначение — в основной экипаж советско-американской программы.
Неизменная ровная приветливость, готовность всегда прийти на помощь товарищу и понимание, когда эта помощь необходима, абсолютная техническая грамотность, позволяющая читать мысли и желания своих коллег до того, как ему что-то скажут, — все эти качества пилота-испытателя, отполированные до блеска многомесячными тренировками, компенсировали Бранду отсутствие опыта практической работы в космосе.
— Я ждал этой возможности восемь лет, — рассказывал Бранд. — Вообще, от своей нынешней работы я получаю большое удовлетворение. Не только как специалист, но и как человек. Это, наверное, звучит излишне громко, но мне приятно сознавать, что я в какой-то мере помогаю человечеству двигаться в том направлении, в котором оно должно двигаться — к кооперированию во всём... Я очень, очень доволен участием в этом полете. Надеюсь, что наши усилия послужат делу мира и сотрудничеству разных стран в освоении космоса.
