Надежда Ионина - 100 великих наград
Когда территория России была уже освобождена от армии Наполеона, император Александр I и его окружение приняли беспрецедентное решение: учредить для непосредственных участников Отечественной войны 1812 года – без различия чинов, должностного положения и степени личных заслуг – единую боевую награду в виде серебряной медали. Для получения этого знака отличия требовалось одно важное условие: несмотря на то что война с Наполеоном длилась до середины марта 1814 года, когда русские вошли в Париж, право на медаль получали лишь те, кто участвовал в боях до конца 1812 года – то есть в пределах Отечества.
Датой учреждения новой медали считается день 5 февраля 1813 года, когда Александр I подписал приказ, в котором говорилось:
«Воины! В ознаменование… незабвенных подвигов ваших, повелели мы выбить и освятить серебряную медаль, которая с начертанием на ней прошедшего столь достопамятного 1812 года долженствует на голубой ленте украшать непреодолимый щит Отечества – грудь Вашу. Всяк из вас достоин носить на себе сей достопочтенный знак – сие свидетельство трудов, храбрости и участия в славе; ибо все вы одинаковую несли тяготу и единодушным мужеством дышали».
Через два дня императорский приказ был объявлен русской армии приказом фельдмаршала М.И. Кутузова: от себя он прибавил, что медаль жалуется «всем участвующим в поражении неприятеля».
Первоначально на лицевой стороне медали предполагалось поместить профиль Александра I, но по ряду причин император не одобрил этот проект.[54] В новом варианте в центре ее лицевой стороны изображалось «Всевидящее Око» (или «Око провидения»). Как символ Божественного всевидения и всемогущества оно появилось в Русской Православной церкви в начале XVIII века, и до середины этого века символ использовался в качестве различных изображений на боевых знаменах. Как элемент композиции «Всевидящее Око» не раз помещалось и на памятных медалях, выпускавшихся по разным поводам. Но на медали «В память отечественной войны 1812 года»[55] из композиционной детали этот символ превратился в главное и даже единственное изображение, занимающее почти всю лицевую сторону новой боевой награды. Причем особенность эта характеризовала не медаль, выпущенную по частному случаю, – а награду, которая должна была чеканиться в большом количестве и приобрести самую широкую известность. Создатели новой награды стремились средствами медальерного искусства выразить и подчеркнуть мысль, которая была сформулирована в манифесте, подписанном Александром I позже – 25 декабря 1813 года в Вильне:
«Зрелище погибели войск его невероятно! Едва можно собственным глазам своим поверить. Кто бы мог сие сделать! Можем сказать, что содеянное есть превыше сил человеческих. Итак да познаем в великом деле сем Промысел Божий, повергнемся пред святым Его Престолом, и видя ясно руку Его, покаравшую гордость и злочестие, вместо тщеславия и кичения о победах наших, научимся из сего великого и страшного примера быть кроткими и смиренными законов и воли Его исполнителями».
«Всевидящему оку» как нельзя лучше соответствовала четырехстрочная надпись на обороте медали «НЕ НАМЪ, – НЕ НАМЪ, – А ИМЕНИ – ТВОЕМУ». Она представляет собой усеченную цитату из 9-го стиха 113-го псалма царя Давида, а полностью слова эти звучат так: «Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу, ради милости Твоей, ради истины Твоей». Замена портрета надписью была фактом примечательным, ведь до этого на русских боевых медалях по традиции помещались портрет или вензель императора.
Первое награждение новой медалью состоялось 30 августа 1813 года во время ее освящения в Троицком соборе Александро-Невской лавры. Среди награжденных были генерал от кавалерии А.П. Тормасов (бывший командующий 3-й Западной армией), генерал-лейтенант А.Б. Фок (бывший начальник штаба отдельного корпуса Ф.Ф. Штейнгеля) и др. Награждение медалями в действующей армии началось в конце 1813 года. Первые медали получили лица из свиты и придворного штата императора Александра I, а также офицеры и чиновники Главной квартиры, находившиеся тогда во Франкфурте-на-Майне. Затем началось вручение медалей и в полках.
С началом массовой раздачи этой награды стало очевидно, что нужен более четкий ее статут, так как императорский приказ от 5 февраля 1813 года был составлен в общих чертах, и потому допускались различные толкования его. В декабре 1813 года Александр I подписал новый указ, который и определил порядок награждения. Медаль следовало раздавать «строевым чинам в армиях и ополчениях всем без изъятия, действовавшим против неприятеля в продолжение 1812 года». Из нестроевых чинов право на медаль имели лишь священники и медицинские чины, «кои действительно находились во время сражений под неприятельским огнем». При этом император требовал представлять «об них всякий раз на утверждение мое именные списки». Все чины в армиях и ополчениях, включившиеся в боевые действия с 1 января 1813 года, а также не участвовавшие в них в 1812 году «по случаю нахождения в других корпусах или при особых поручениях», право на получение медали в память 1812 года не имели. И далее следовало строгое предупреждение: «За исключением поименованных решительно никто не должен носить медалей». В связи с этим строго указывалось, «чтобы все те чиновники или чины, кои не подходят под сие правило, но носили медали, тотчас оные сняли и возвратили в главное армии дежурство». Вместе с тем Александр I оставлял за собой право «в приличных случаях» делать награждения «исключительно от общих правил».
Наградная медаль в память 1812 года являлась драгоценной реликвией, почиталась во всех слоях русского общества и воспринималась как свидетельство участия награжденного в общенациональном подвиге. Некоторые декабристы, участники Отечественной войны 1812 года, после возвращения из Сибири ходатайствовали о восстановлении своих прав на ношение именно этой награды, смиряясь или даже оставаясь совершенно равнодушными к потере других наград, иногда и более высоких по своему достоинству.
Медалью в память 1812 года иногда награждались и иностранцы, находившиеся на русской службе и участвовавшие в боевых действиях 1812 года. Например, в конце 1813 года получили медали 39 офицеров Русско-немецкого легиона, которые оставили отечество свое, «дабы в России силою оружия содействовать к общей пользе». Среди награжденных были полковник К. Клаузевиц (известный впоследствии военный теоретик и историк), майор Э. Пфуль – автор чрезвычайно популярной в 1813 году работы о разгроме наполеоновской армии в России и др. К моменту вступления русских войск в Париж более 90000 солдат, генералов и офицеров имели на груди медаль за 1812 год.
Ее видел и обратил на нее внимание и Наполеон Бонапарт. Принимая в замке Фонтенбло, в день своего отъезда на остров Эльбу, генерал-адъютанта графа П.А. Уварова, назначенного сопровождать его в пути, император спросил о незнакомой ему медали. П.А. Уваров ответил, что она учреждена «в память счастливого исхода войны 1812 года». Молча выслушав это пояснение, Наполеон отпустил графа и вышел во двор, где и произошла знаменитая сцена прощания его со старой гвардией.
Фельдмаршал М.И. Кутузов еще в октябре 1812 года писал Александру I в специальном донесении о партизанских действиях крестьян Московской и Калужской губерний: «Многие тысячи неприятеля истребляются крестьянами и подвиги сии велики, многочисленны и восхитительны духу россиянина». Император и все его окружение прекрасно понимали, что исход войны с Наполеоном во многом зависит от участия в ней народных масс, поэтому в царском манифесте все сословия призывались дать единодушный отпор врагу. Однако в стихийном вооружении народа и его остервенении против неприятеля виделась и опасность самодержавному строю. Поэтому учреждение медали с надписью «За любовь к Отечеству» шло с большими сложностями. И все-таки этот знак отличия был учрежден, но не как награда для всех или особо отличившихся крестьянских партизан. Награждение этой медалью было оформлено как разовое «всемилостивейшее высочайшее пожалование» группе поименно названных крестьян Московской губернии, «ополчившихся единодушно и мужественно целыми селениями против посылаемых от неприятеля для грабежа и зажигательства партий». Крестьяне встречали врага набатом и отважно вступали с ним в бой, устраивали засады, захватывали обозы, уничтожали фуражиров. Например, крепостной крестьянин Г. Курин из села Павлово Московской губернии создал из крестьян Вохновской волости отряд в количестве 5300 пеших и 500 конных. Он привлек к командованию вохновского голову Е.С. Стулова и сотенного И.Я. Чушкина и установил связь с князем Б.А. Голицыным, начальником Владимирского народного ополчения. С 23 октября по 2 ноября 1812 года отряд Г. Курина семь раз участвовал в столкновениях с наполеоновскими войсками.
