Александр Горбовский - Какой была древняя Цивилизация до Катастрофы?
Теоретически концепция «расширяющейся Вселенной» была выдвинута еще в 1922 – 1924 годах советским ученым А. А. Фридманом. И только десятилетия спустя она получила практическое подтверждение. Американский астроном Э. Хаббл, изучающий движение галактик, обнаружил, что они стремительно разбегаются, следуя некоему импульсу, заданному в момент «большого взрыва». Если это разбегание не прекратится, то расстояние между космическими объектами будет возрастать, стремясь к бесконечности. Однако при одном условии – если средняя плотность массы Вселенной окажется меньше некоторой критической величины – трех атомов на кубический метр.
И вот не так давно с помощью спутника, исследовавшего рентгеновское излучение далеких галактик, были получены данные, которые позволили рассчитать среднюю плотность массы Вселенной. Она оказалась очень близка к той критической массе, при которой расширение Вселенной не может быть бесконечно.
Обратиться к изучению Вселенной посредством рентгеновских излучений пришлось потому, что значительная часть ее вещества не воспринимается оптически. По крайней мере 50 процентов массы нашей Галактики мы «не видим». Об этом не воспринимаемом нами веществе свидетельствуют, в частности, гравитационные силы, которые определяют движение нашей и других галактик, движение звездных систем. Вещество это может существовать в виде «черных дыр», масса которых составляет сотни миллионов масс нашего Солнца, в виде нейтрино или в других неизвестных еще нам формах.
Предположение, что масса Вселенной значительно больше, чем принято считать, нашло новое весьма весомое подтверждение в работах советских физиков. Советскими исследователями были получены первые данные о том, что один из трех видов нейтрино обладает массой покоя. Если остальные нейтрино имеют тот же показатель, то масса нейтрино во Вселенной в 100 раз больше, чем масса обычного вещества, находящегося в звездах и галактиках. Открытие советских физиков позволяет с большей уверенностью утверждать, что расширение Вселенной будет продолжаться лишь до некоторого момента, после которого процесс обратится вспять – галактики начнут сближаться, стягиваться снова в некую точку. Вслед за материей будет стягиваться, сжиматься в точку пространство. Произойдет то, что астрономы обозначают сегодня словами «схлопывание Вселенной». Кстати сказать, некоторые ученые считают, что событие это в нашей Вселенной уже произошло. Галактики падают друг на друга, и Вселенная вступила в эпоху своей гибели. Об этом пишет, в частности, кандидат философских наук В. И. Скурлатов. Существуют и математические расчеты, подтверждающие эту мысль.
Циклы вселенной
Что же произойдет, если Вселенная снова вернется в некую исходную точку? После этого, согласно современным космогоническим гипотезам, начнется новый цикл, произойдет очередной «большой взрыв». Праматерия ринется во все стороны, раздвигая и творя пространство. Опять возникнут галактики, звездные скопления, жизнь. Такова, в частности, космологическая модель американского астронома Дж. Уиллера – модель попеременно расширяющейся и «схлопывающейся» Вселенной.
Известный американский исследователь Курт Гедель математически обосновал то положение, что при определенных условиях наша Вселенная действительно должна возвращаться к своей исходной точке, с тем чтобы потом опять совершить тот же цикл, завершая его новым возвращением к исходному своему состоянию.
Этим расчетам соответствует и модель английского астронома П. Дэвиса – «пульсирующей Вселенной». Но вот что любопытно – Вселенная Дэвиса включает в себя замкнутые линии времени. Иначе говоря, время в ней движется по кругу. А это значит: число возникновений и гибели, которые переживает Вселенная, бесконечно.
Самое парадоксальное – за тысячи лет до того, как современная наука пришла к такой картине мира, подобное представление, оказывается, существовало в древности. Вселенная, писал шумерский философ и жрец Бероуз, периодически уничтожается и потом воссоздается снова. Из Древнего Шумера эта мысль пришла в эллинский мир, Рим, Византию. Стоики Демокрит и Пифагор также писали о «великом годе» Вселенной, завершаемом космическим пламенем, в котором она гибнет, чтобы потом снова возникнуть и вновь пройти свой круг бытия.
Перекликаясь с представлениями сегодняшней космогонии, древнеиндийская традиция Веданты утверждала, что конец каждого цикла Вселенной совпадает с началом нового. Вот слова, которые предание вкладывает в уста Индре, индусскому богу: «Мне знаком страшный распад Вселенной. Я видел, как все уничтожается. Всякий раз снова и снова в конце всякого цикла. В это время каждый атом распадается на первичные частицы воды вечности, из которой когда-то произошло все… Увы, кто сочтет Вселенные, которые ушли бесследно, и возникновение новых, которые опять и опять возникали из бесформенной бездны этих вод? Кто сочтет проходящие эпохи миров, которые бесконечно сменяют друг друга?» (Брахмавайварта Пурана).
Итак, «каждый атом распадается на первичные частицы воды вечности»… А вот как известный американский физик, лауреат Нобелевской премии С. Вайнберг описывает рождение и смерть Вселенной языком науки. Согласно его концепции после начала сжатия в течение тысяч и миллионов лет не произойдет ничего, что могло бы вызвать тревогу наших отдаленных потомков. Однако когда Вселенная сожмется до теперешнего размера, ночное небо будет источать на Землю столько же тепла, сколько сегодня дневное. Еще через 70 миллионов лет Вселенная сократится еще в 10 раз, и тогда наши наследники и преемники (если они будут), увидят небо «невыносимо ярким». Пройдет еще какое-то время, и когда космическая температура достигнет 10 миллионов градусов, звезды и планеты начнут превращаться в «космический суп» из излучений, электронов и ядер.
«Воды вечности» – так звучало это в устах Индры. «Космический суп» – образно называет такое состояние материи сегодняшняя наука.
После сжатия в точку, после того, что мы именуем гибелью Вселенной (но что, может, вовсе и не есть ее гибель), начинается новый цикл. Я упомянул уже о реликтовом излучении, эхе «большого взрыва», породившего нашу Вселенную. Излучение это, оказывается, приходит не только из прошлого, но и из будущего! Это отблеск «мирового пожара», исходящего из следующего цикла, в котором рождается новая Вселенная. Температура реликтового излучения, наблюдаемого сегодня, на 3° выше абсолютного нуля. Это и есть температура «электромагнитной зари», знаменующей рождение нового мира.
Но только ли реликтовое излучение пронизывает наш мир, приходя как бы с двух сторон – из прошлого и грядущего? Материя, составляющая Вселенную и нас, возможно, несет в себе некую информацию. Исследователи с долей условности, но говорят уже о «внутреннем опыте», своего рода «памяти» молекул, атомов, элементарных частиц. Так, по выражению известного советского ученого, академика А. И. Опарина, атомы углерода, побывавшие в живых существах, «биогенны».
Коль скоро в момент схождения Вселенной в точку материя не исчезает, неуничтожима и информация, которую она несет. Наш мир заполнен ею, как он заполнен материей, составляющей его. «Информационное поле», – сказали бы мы сегодня. «Мир эйдосов», – называл это Платон.
После сжатия в точку, после того как начнется новый цикл, будет ли новая Вселенная повторением нашего мира? Вполне возможно – отвечают некоторые космологи. Вовсе не обязательно – возражают другие.
Нет никаких физических обоснований, считает, например, доктор Р. Дик из Принстонского университета, чтобы всякий раз в момент образования Вселенной физические функции были те же, что и в момент начала нашего цикла. Если же функции эти будут отличаться даже самым незначительным образом, то звезды не смогут впоследствии создать тяжелые элементы, включая углерод, из которого построена жизнь. Цикл за циклом Вселенная может возникать и уничтожаться, не зародив ни искорки жизни. Такова одна из точек зрения. Ее можно было бы назвать концепцией «прерывистости бытия».
Другая предполагает эволюцию Вселенной от цикла к циклу. Всякий раз в момент сжатия происходит некий качественный скачок. И последующее развитие Вселенной каждый раз совершается разными путями. Это как бы «эволюционная точка зрения».
И третья, наконец, исходит из возможности, что каждый новый цикл – повторение предшествующих и всех, что были до него.
Может быть, все – не в последний раз?
Мысль о вечном повторении, вечном возвращении всего сущего присутствовала в сознании человека практически всегда. Мы находим ее на Востоке, в китайских текстах, относящихся к II веку до н. э. Еще раньше, в IV веке до н. э., греческий философ Евдем Родосский говорил своим ученикам: «Если верить пифагорейцам, то я когда-нибудь с этой же палочкой в руках буду опять так же беседовать с вами, точно так же, как теперь, сидящими передо мной, и так же повторится все остальное…».
