Николай Суханов - Записки о революции
Возобновление работ в данный момент представляется желательным и ввиду того, что продолжение забастовок грозит в сильнейшей степени расстроить уже подорванные старым режимом хозяйственные силы страны.
В целях закрепления завоеванных позиций и достижения дальнейших завоеваний Совет рабочих и солдатских депутатов одновременно с возобновлением работ призывает к немедленному созданию и укреплению рабочих организаций всех видов как опорных пунктов для дальнейшей революционной борьбы за полную ликвидацию старого режима и за классовые идеалы пролетариат.
Вместе с тем Совет рабочих и солдатских депутатов признает необходимым одновременно с возобновлением работ приступить к разработке программы экономических требований, которые будут предъявлены предпринимателям от имени рабочего класса.
Что же касается других городов России, то вопрос о возобновлении работ в тех из них, где таковые были прекращены, должен разрешаться Советами рабочих и солдатских депутатов этих городов в зависимости от местных условий.
При этом поясняется, что рабочие и солдаты, входящие в состав Совета, городской милиции, районных организаций, состоящие при мировых судах, исполняющие организационные функции и т. п., работ не возобновляют до нового призыва Совета рабочих и солдатских депутатов. Точно так же в день похорон жертв старого правительства, павших за свободу народа, работы не производятся»
46
Впрочем, еще одного забыл – студента Актива (Витка), очень способного человека, писателя, хорошо мне знакомого. Вероятно, по его милости меня выслали из Петербурга в 1914 году
47
желающего судьба ведет, нежелающего тащит (лат.)
48
между прочим, кстати (франц.)
49
Мне хочется привести это прекрасное, трогательное воззвание, написанное Горьким. Написанное отнюдь не для тех, от кого могла исходить действительная опасность произведениям искусства, оно очень хорошо отражает свойства Горького как автора действенного обращения к массам в целях воздействия на них Воззвание гласит:
«Граждане, старые хозяева ушли, после них осталось огромное наследство. Теперь оно принадлежит всему народу.
Граждане, берегите это наследство, берегите дворцы, они станут дворцами вашего всенародного искусства, берегите картины, статуи, здания – это воплощение духовной силы вашей и предков ваших.
Искусство – это то прекрасное, что талантливые люди умели создавать даже под гнетом деспотизма и что свидетельствует о силе, о красоте человеческой души.
Граждане, не трогайте ни одного камня, охраняйте памятники, здания, старые вещи, документы – все это ваша история, ваша гордость Помните, что это почва, на которой вырастет ваше новое народное искусство.
Исполнительный Комитет Совета Рабочих Депутатов»
50
без лишних слов (франц.)
51
Стеклов как-то вспоминал в большевистских «Известиях», что манифест первоначально был направлен только к германскому пролетариату, а затем благодаря его, Стеклова, поправкам был приспособлен и к другим народам, «что придало ему более интернационалистский характер». Это, конечно, пустяки: самое зарождение мысли о манифесте – и у меня, и у других – апеллировало именно «ко всем народам мира»
52
К народам всего мира
Товарищи пролетарии и трудящиеся всех стран!
Мы, русские рабочие и солдаты, объединенные в Петербургском Совете рабочих и солдатских депутатов, шлем вам наш пламенный привет и возвещаем о великом событии. Российская демократия повергла в прах вековой деспотизм царя и вступает в вашу семью полноправным членом и грозной силой в борьбе за наше общее освобождение. Наша победа есть великая победа всемирной свободы и демократии. Нет больше главного устоя мировой реакции и «жандарма Европы». Да будет тяжким гранитом земля на его могиле! Да здравствует свобода! Да здравствует международная солидарность пролетариата и его борьба за окончательную победу!
Наше дело еще не завершено: еще не рассеялись тени старого порядка и немало врагов собирают силы против русской революции. Но все же огромны наши завоевания. Народы России выразят свою волю в Учредительном собрании, которое будет созвано в ближайший срок на основе всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права. И уже сейчас можно с уверенностью предсказать, что в России восторжествует демократическая республика. Русский народ обладает полной политической свободой. Он может ныне сказать свое властное слово во внутреннем самоопределении страны и во внешней ее политике. И, обращаясь ко всем народам, истребляемым и разоряемым в чудовищной войне, мы заявляем, что наступила пора начать решительную борьбу с захватными стремлениями правительств всех стран. Наступила пора народам взять в свои руки решение вопроса о войне и мире.
В сознании своей революционной силы российская демократия заявляет, что она будет всеми мерами противодействовать захватной политике своих господствующих классов, и призывает народы Европы к совместным решительным выступлениям в пользу мира. И мы обращаемся к нашим братьям пролетариям австро-германской коалиции, и прежде всего к германскому пролетариату.
С первых дней войны нас убеждали в том, что, поднимая оружие против самодержавной России, вы защищаете культуру Европы от азиатского деспотизма Многие из вас видели в этом оправдание той поддержки, которую вы оказали войне. Ныне не стало и этого оправдания: демократическая Россия не может быть угрозой свободе и цивилизации.
Мы будем стойко защищать нашу собственную свободу от всяких реакционных посягательств – как изнутри, так и извне.
Русская революция не отступит перед штыками завоевателей и не позволит раздавить себя внешней военной силой. Но мы призываем вас: сбросьте с себя иго вашего самодержавного порядка, подобно тому как русский народ стряхнул с себя царское самовластие, откажитесь служить орудием захвата и насилия в руках королей, помещиков и банкиров – и дружными усилиями мы прекратим страшную бойню, позорящую человечество и омрачающую великие дни рождения русской свободы.
Трудящиеся всех стран! Братски протягивая вам руку через горы братских трупов, через реки невинной крови и слез, через дымящиеся развалины городов и деревень, через погибшие сокровища культуры, мы призываем вас к восстановлению и укреплению международного единства. В нем залог наших грядущих побед и полного освобождения человечества…
Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
53
вперед (нем.)
54
выскочка (франц.)
55
заранее (лат.)
56
манеру выражаться, говорить (франц.)
57
ужасный ребенок (франц.)
58
Английское посольство выходит окнами на Марсово поле и на набережную Невы
59
Я хорошо знал и помнил этот манифест благодаря особому случаю. В 1915 году, когда не оказалось после всех попыток никакой возможности провести через цензуру мою «пораженческую» брошюру, я в самой нарочито грубой форме, для всех совершенно неправдоподобной, «прикрыл» этим манифестом мои разоблачения одну за другой всех «благородных» целей войны, над изысканием которых позорно трудился весь наш ученый и публицистический мир. Я доказывал, что все эти цели суть ложь и обман, а действительные цели (указаний на которые в частых разговорах требовал цензор) – вот смотрите: указаны его величеством… Ну и досталось мне за этот прием от благородно негодующих либеральных и оборонческих критиков. Ведь они монопольно владели тогда печатным словом и решительно не хотели пускать в оборот «пораженческой» ереси. Керенский называл эту брошюру «комментарием к высочайшему манифесту». Прием действительно крайне сомнительный, но я, по зрелом размышлении, взял на себя этот грех… И не раскаиваюсь
60
образ жизни, способ существования (лат.)
61
По отчету «Речи» (№ 76, 1917 г.) Церетели сказал: «Мы сделали все, что возможно», по отчету «Известий» – «Мы сделали главное». Из двух зол для Церетели я выбираю меньшее
62
«Наглая ложь господ Мартовых и Гиммеров, – писала тогда „Правда“, – будто бы пролетариат верит их словам» и т. д. В те времена, незадолго до моей высылки из Петербурга, большевистский центральный орган почему-то упорно называл меня именно Гиммером. Псевдоним мой, правда, был давно раскрыт, но свою «родовую» фамилию я употреблял публично исключительно под статьями статистическо-экономического, совершенно нейтрального содержания. Такое употребление настоящего имени (рядом с псевдонимами других) в «политико-социалистическом» контексте показалось мне, тогда легальному человеку, нежелательным. Я специально обратился в редакцию с товарищеской просьбой быть скромнее в употреблении моего паспортного имени. Но безуспешно.
