Гагарин - Берг Василий
27 января 1968 года Каманин, Гагарин, Титов, Попович, Быковский, Беляев и Леонов встретились с первым заместителем Министра обороны СССР маршалом Иваном Игнатьевичем Якубовским. Выслушав рассказ о проблемах в космической отрасли, маршал пообещал помочь. «В разговоре активно участвовали Гагарин, Леонов и Беляев, а Титов и Попович удачно поддерживали их, только Быковский не сумел включиться в беседу, – вспоминал Каманин. – Ребята остались довольны встречей с маршалом и выразили радужные надежды на его помощь в наших трудных космических делах. При прощании Якубовский, обращаясь ко мне, сказал: “Звони, пиши, заходи и докладывай по любому вопросу. Мы с министром мало знаем о космосе, и если вы не будете нас теребить, то и помощи не получите…”. Последняя фраза весьма показательна (и печальна) – сразу становится ясно, что минули те времена, когда высшее руководство заботилось о космической отрасли без просьб и напоминаний. Во время встречи Гагарин пригласил маршала в Звездный городок и тот пообещал приехать накануне Дня космонавтики.
В начале 1968 года обсуждалось создание трехместного учебного космического корабля, на котором космонавты могли бы отрабатывать навыки пилотирования и спуска. Не тренажера, а полноценного космического корабля, выводимого на орбиту ракетой. При высокой надежности и наличии дублированных системы связи, ориентации и посадки, учебный корабль должен был быть недорогим и весить не более пяти тонн. Можно представить, как приветствовал эту идею Юрий Алексеевич, считавший, что никакой тренажер не может заменить реального управления машиной. К сожалению, идея создания учебного космического корабля так и не была реализована.
8 февраля Гагарин доложил генералу Каманину о завершении работы над дипломом и о том, что защита запланирована на 17 февраля. Каманин в ответ обрадовал Юрия Алексеевича новостью – с первого марта ему разрешены полеты. «А новый полет в космос мне разрешат?» – спросил Гагарин. «Надеюсь, что да!» – ответил Каманин.
Председателем государственной экзаменационной комиссии, принимавшей защиту дипломных работ космонавтов, был начальник Академии генерал-полковник инженерно-технической службы Владимир Иванович Волков. У Волкова было много общего с Гагариным, в частности – чуткое и внимательное отношение к людям. Вот, что вспоминал о нем генерал-майор медицинской службы Александр Николаевич Бабийчук, долгое время проработавший начальником медицинской службы Академии имени Жуковского: «Строгий, требовательный, В.И. Волков вместе с тем был внимателен и заботлив к людям. Запомнился такой случай. Солдат-водитель из автопарка академии совершил случайный наезд на пешехода в городе. Его судили. Из заключения шофер написал генералу письмо, в котором доказывал, что его вина в происшествии была меньше, чем пешехода. Начальник академии занялся этим вопросом, попросил судебные органы пересмотреть дело, и солдат был оправдан».
Тщательно подготовленная защита прошла гладко, что называется, без сучка и без задоринки. После Гагарина защищал диплом Герман Титов. Оба получили «отлично» за выполнение дипломного проекта и такую же оценку за защиту. Кроме того, комиссия единогласно признала высокую научную ценность исследованных вопросов и их большую практическую целесообразность, иначе говоря – «благословила» Гагарина и Титова продолжать разработку понятых тем уже на диссертационном уровне. Комиссия рекомендовала обоим космонавтам продолжить учебу в адъюнктуре.
Всего-навсего тринадцать лет назад наш герой окончил Саратовский индустриальный техникум. А теперь техник-технолог литейного производства стал одним из первых советских «летчиков-инженеров-космонавтов»! Как быстро летит время и как же иногда хочется повернуть его вспять и «переиграть» случившееся. Но жизнь – не компьютерная игра и рестартов в ней не бывает.
18 февраля в конференц-зале газеты «Известия» состоялась встреча генералов и офицеров Советской Армии с сотрудниками газеты, на которую также были приглашены и космонавты. Гагарин выступил с речью, а затем отвечал на многочисленные вопросы. В первую очередь, журналистов интересовало, кто полетит в космос следующим, на что Юрий Алексеевич ответил прямо – «космонавт номер двенадцать». А на вопрос: «Полетите ли в космос вы?», Гагарин ответил: «Да, обязательно. Я не мыслю себе жизни без авиации, без полетов, без космоса».
На следующий день Гагарин завершил работу над статьей «Ступени во Вселенную», предназначавшуюся для сборника «В 2017 году», который готовило Агентство печати «Новости». «Не отрываясь от реальных возможностей науки и техники, а лишь слегка вторгаясь в область фантастики, я стараюсь представить себе, как одна за другой воздвигаются гигантские ступени, ведущие человека во вселенную… – писал Юрий Алексеевич. – Хочется верить, что совсем уже скоро на Луне появится первая астрономическая обсерватория и первый космодром для полета к Венере или к Марсу… Наш полет к Венере будет весьма продолжительным. И пока мы мысленно “летим” к ней, хочется помечтать и о том времени, когда космический корабль будет работать не на реакции окисления топлива, иными словами, обычном горении, а на атомной или термоядерной энергии… О том, что ждет человека на Венере, написана уже добрая сотня романов, и все по-разному. Мне не хочется делать сто первой догадки. Я лишь верю в то, что упорством и талантом человек сумеет изменить природные условия Венеры так, чтобы появилась возможность сделать эту загадочную планету обитаемой… Возможно, кто-нибудь упрекнет меня в том, что мечты мои слишком робки, что пройдет еще лет десять-пятнадцать, и не только на Луну, Венеру и Марс, но даже на Меркурий и Плутон будут уже летать тысячи туристов. Так обязательно будет, но, думаю, в другие, более отдаленные эпохи…»
«Ступени во Вселенную» задумывалась как обычная, рядовая статья, но этой статье было суждено превратиться в ценный (если не бесценный) исторический документ, дающий нам представление о том, каким видел будущее космонавтики Юрий Гагарин незадолго до своей гибели. Статья небольшая, но содержательная, рекомендуется к прочтению однозначно. В нашем распоряжении есть еще один документ подобного рода – книга «Психология и космос», написанная Юрием Гагариным в соавторстве с врачом Владимиром Лебедевым, специализировавшимся на космической медицине. Верстку книги наш герой подписал 25 марта 1968 года, накануне трагической авиакатастрофы. Основные идеи этой книги – «С космосом шутить нельзя! Вести себя с ним надо серьезно!» и «Только всесторонне образованным откроется путь в космос!».
28 февраля Гагарин вылетел на космодром Байконур, где шла подготовка к пилотируемому облету Луны на новом корабле «Л-1». Изначально запуск этого корабля был запланирован на середину 1967 года, к пятидесятилетию Октябрьской революции, но из-за технических проблем он так и не состоялся (последним сроком стал апрель 1970 года, в котором отмечалось столетие со дня рождения Владимира Ленина – приурочивание знаменательных событий к знаменательным историческим событиям было одной из особенностей советского периода). Здесь же, на Байконуре, в кругу товарищей-космонавтов, наш герой отметил свой тридцать четвертый год рождения, которому было суждено стать последним.
10 марта Юрий Алексеевич вернулся в Москву. 12 марта он прошел очередной медицинский осмотр и был допущен к полетам. На следующий день Гагарин налетал немногим менее двух часов в спарке с инструктором и остался доволен своей летной формой. Следующий полет, состоявшийся 19 марта, тоже порадовал. Летать, летать, летать!.. 20 марта Гагарин полетал полчаса, а 22 марта сдал нечто вроде предварительного экзамена на допуск к самостоятельным полетам – инструктор, подполковник Александр Устенко, оценил действия своего подопечного на «отлично».
24 марта Юрий Гагарин дал последнее в своей жизни интервью корреспондентам еженедельного журнала «Огонек». Они попросили его надеть мундир со всеми орденами. «Через три дня, в среду, буду у вас в редакции, тогда и сфотографируете», – ответил Юрий Алексеевич. Это обещание стало единственным невыполненным в жизни нашего героя…
