Робер Гайар - Мария, Владычица островов

- Что с тобой случилось, Мария? В последнее время я не раз замечал, как изменилось твое поведение. И не только поведение - изменилась внешность и даже голос! Ты совсем не похожа на ту Марию, которую я знал когда-то!

- Неужели вы не понимате, - спокойно ответила она, - что меня преобразила любовь?

- Нет, - глухо произнес Сент-Андре, обращаясь как бы к самому себе. Это не любовь. Раньше ты была веселая, бесшабашная и беззаботная, как дитя... Теперь же ты вечно озабоченная, угрюмая, невнимательная и даже жестокая. Ты, прежде всегда такая заботливая, превратилась в жестокосердую и безжалостную. Как ты себя держишь с Жюли, например...

Мария знала, что он прав, но была слишком поражена, что он все это заметил. Неужели он ухитрялся следить за ней, делая вид, будто на самом деле ничего не замечает? Если она стала озабоченной, то только потому, что постоянно обдумывала, как претворить в жизнь идеи и планы, которые они обсуждали с дю Парке. Ведь теперь она знала про Мартинику, жизнь и заботы колонистов куда больше, чем главный интендант. Она могла вполне заменить губернатора и давать уазания от его имени - и никто, ни Большой совет, ни колонисты не догадались бы, что эти указания исходят не от самого губернатора, настолько научилась она понимать Жака, срослась с его образом мыслей.

- Видите ли, - сказала она довольно резко, - все дело в том, что не вы, а другой человек помог мне раскрыть мне подлинную сущность, и этот человек - губернатор. Он же раскрыл мне глаза на вас, объяснил, что вы жалкий старикан, который воспользовался моей молодостью и неопытностью. Без Жака дю Парке я никогда не поняла бы, что такое настоящее чувство, не познала бы волшебства и всесокрушающей силы настоящего экстаза! Скажите еще спасибо, сударь, что я испытываю к вам жалость, а не ненависть.

- Если вы и в самом деле питаете ко мне жалость, - пробормотал Сент-Андре, - вы не оставите меня одного.

- Жалость не заставит меня изменить мое решение, сударь. Сама жизнь требует, чтобы я поступила так, и ничто не заставит меня пойти на попятный.

Она решительно прошла к двери и уже готова была переступить порог, как возвратился невольник и доложил, что лошадь оседлана.

- Аполлон! - вскричал господин де Сент-Андре. - Поручаю тебе мадам де Сент-Андре. Не выпускай ее из дома без моего приказа. - Повернувшись к Марии, он добавил: - Я еду к губернатору. Надеюсь, он окажется более разумным человеком, чем ты. И помни: хотя тебе запрещено покидать этот дом, ты должна по-прежнему вести себя как его хозяйка. Иными словами, ты должна по-прежнему держаться как моя жена - мы еще не разведены.

- Вы вверяете меня негру! - разьяренно воскликнула Мария. - Неужели вам не стыдно, сударь? Клянусь вам, вы дорого заплатите за это оскорбление!

Глава четырнадцатая

СВЕДЕНИЕ СЧЕТОВ

Господин де Сент-Андре знал, что может спокойно поручить свою супругу на попечение раба, который был ему безгранично предан.

Интендант быстро пересек просторный холл, где его поджидал другой невольник, Ахиллес, державший зажженный фонарь. Ахиллес сопроводил Сент-Андре на террасу, освещая ему путь. Раб уже хотел было помочь престарелому хозяину вскарабкаться на лошадь, когда в темноте послышался топот копыт и вскоре к террасе подлетел всадник.

Даже не удосужившись натянуть поводья, чтобы остановить лошадь, всадник стремительно соскочил на землю, сорвал с себя шляпу и низко раскланялся, волоча перо по земле.

- Господин главный интендант, - торжественно провозгласил он, генерал-главнокомандующий, полномочный правитель Мартиники и Великий сенешаль отправил меня из форта Сен-Пьер с поручением доставить вас к нему.

Сент-Андре узнал Ива Ле Форта по экстравагантной манере еще до того, как капитан раскрыл рот. Интендант нахмурился и удивленно повторил, бубня себе под нос:

- Генерал-главнокомандующий! Полномочный правитель Мартиники! Великий сенешаль!

Сент-Андре никак не мог взять в толк, что все это значило. Он не знал никого, кто мог носить столь громкие титулы. Возможно, кто-то приехал, подумал он, а вслух спросил:

- Не пришел ли сегодня в Сен-Пьер другой корабль?

- Разумеется! Корабль как раз стоит в гавани, господин главный интендант, - ответил Ле Форт, от которого не ускользнуло замешательство Сент-Андре.

Последний между тем воспрял духом. Наконец-то про него вспомнили и он кому-то срочно понадобился! Несомненно, ему доставили какое-то важное послание от Фуке. Теперь он раскроет глаза Великому сенешалю на то, что здесь творится. Уж тогда этот гнусный выскочка, губернатор, получит по заслугам! Пусть восторжествует справедливость!

- Сударь, - сказал он, - я как раз и сам собирался ехать в Сен-Пьер. Поскачем вместе!

Двое всадников, пришпорив лошадей, исчезли в темноте. Вскоре дорога настолько сузилась, что они уже не могли двигаться дальше бок о бок, и Ив Ле Форт натянул поводья, чтобы попридержать своего коня и пропустить интенданта вперед. Престарелому вельможе не улыбалось слышать за своей спиной дыхание такого головореза и он вонзил шпоры в бока своей лошади, чтобы держаться от него подальше. Однако Ле Форт оказался хорошим наездником и довольно быстро нагнал ускакавшего было вперед Сент-Андре. Тот был вынужден завязать разговор.

- А вы сами, сударь, видели этого генерала-главнокомандующего, полномочного правителя Мартиники и Великого сенешаля? - поинтересовался он.

- Столь же ясно, как вижу вас, сударь.

- Как он выглядит?

- Молодой, стройный и высокий. Знает, чего хочет. На всех производит сильное впечатление.

- А как поживает губернатор?

- Извините, не понял, сударь.

- Я спросил, как поживает губернатор? Наш губернатор. Как он к этому относится?

- Никакого губернатора больше нет, сударь; по меньшей мере, нет никого, кто носит такой титул.

Эти слова еще больше окрылили господина де Сент-Андре, вдохнули в него новые силы. Значит, наглый выскочка получил по заслугам! Великий сенешаль несомненно узнал о его похождениях и уволил. И тем не менее, чтобы быть окончательно уверенным, Сент-Андре спросил:

- А как дела у господина дю Парке?

- О, господин дю Парке! Он, похоже, не возражает, - уклончиво ответил Ле Форт, который, конечно, не стремился раскрывать перед интендантом своего собственного отношения к случившемуся. - А вообще-то, он, как вам известно, не любитель чесать языком, да и вряд ли поверил бы мне свои мысли.

Некоторое время они ехали молча. Вблизи порта, на винокурнях и сахарных заводиках еще горели печи - работа там не утихала даже ночью. Длинные вереницы негров несли к заводикам сахарный тростник, а из ворот навстречу им тянулись рабы, которые тащили уже отработанную солому - после сушки из нее получалось неплохое топливо.

Когда всадники подъехали к воротам форта Сен-Пьер, Ив Ле Форт соскочил с коня, помог спешиться интенданту и подозвал караульных. Минуту спустя из будки вышел солдат с зажженным факелом.

- Сударь, - обратился Ле Форт к Сент-Андре, - этот солдат проводит вас к генералу-главнокомандующему, а я, с вашего дозволения, пойду спать.

Господин де Сент-Андре снисходительно кивнул - он уже был весь погружен в свои мысли, готовясь к встрече с новым правителем Мартиники. Ле Форт отошел на несколько шагов, но вдруг, словно повинуясь какому-то порыву, вернулся.

- Позвольте дать вам конфиденциальный совет, сударь, - сказал он, перейдя на шепот. - Великий сенешаль - человек не простой. Он потребовал, чтобы отныне и впредь его называли "господин генерал", как положено по его титулу. Я счел своим долгом предупредить вас, поскольку питаю к вам расположение. Желаю удачи, сударь.

Господин де Сент-Андре оторопело пробурчал себе под нос:

- Отныне и впредь его следует называть "господин генерал"... Но почему "отныне"?

Солдат, выделенный ему в провожатые, нетерпеливо переминался с ноги на ногу - факел уже догорал. Сент-Андре вздохнул и последовал за ним, недоуменно мотая головой. Поднимаясь по ступенькам каменной лестницы, по которой год назад он карабкался каждый день, направляясь в свои апартаменты, главный интендант подумал - неужели Великому сенешалю выделили те же комнаты, в которых прежде жил он сам? Впрочем, тот же коридор вел и к покоям губернатора... Солдат остановился перед дверью кабинета дю Парке и выжидательно повернулся. И тут внезапно мозг Сент-Андре озарила догадка вот, значит, почему Ле Форт сказал, что губернатора больше нет! Губернатора уволили, а новый правитель въехал в его апартаменты! Что могло быть естественнее и проще?

Солдат постучал в дверь.

- Войдите! - послышался голос.

Голос показался Сент-Андре похожим на голос прежнего губернатора, но поскольку это было невозможно, интендант отмел мысль прочь и с улыбкой шагнул вперед.

Солдат распахнул дверь и провозгласил:

- Господин Ле Шено де Сент-Андре!

Чинно ступая, интендант прошествовал в кабинет. За столом сидел человек без парика, низко склонившийся над кипой бумаг. Сердце Сент-Андре заколотилось в приятном ожидании, но вдруг, когда сидевший за столом поднял голову, интендант почувствовал, что пол уходит у него из под ног. Он ошарашенно взирал на дю Парке.