Николай Стариков - Кто добил Россию? Мифы и правда о Гражданской войне.
Просидели Романовы в Петропавловской крепости и раскрытие чекистами «Заговора послов». Провели там всё время от обмена арестованных британских дипломатов на группу полпреда Литвинова. Сидели, как на пороховой бочке, в самом эпицентре красного террора. Страшной и кровавой вакханалии, захлестнувшей страну. По всей стране волны красного террора смывали в небытие офицеров, представителей дворянства и буржуазии. Людей расстреливали быстро и без проволочек. И ещё списки расстрелянных вывешивали. Для устрашения.
Романовы первые в списке заложников. При такой очерёдности ждать расстрела долго не придётся. Максимум неделю, минимум дня два или три. Почему же Великие князья ждали своего расстрела целых пять месяцев? Если все заложники будут по столько времени сидеть в кутузках, то вся большевистская машина принуждения встанет. Тюрьмы должны освобождаться быстро. Нечего «контриков» кормить — здесь не санаторий, а место где вершат пролетарское правосудие. А Великие князья, с которыми и «так всё ясно», все сидят и едят народные харчи!
Ничего не говорят нам историки о причинах страннойволокиты ЧК. Ограничиваются лишь общим рассказом о страданиях узников и их финальном конце. Потому, что нет вразумительного объяснения. А оно лежит на поверхности: Великие князья так долго засиделись в казематах, потому, что именно в это время шёл торг между большевиками и «союзными» разведками. Если бы смерть Великих князей была бы нужна самому Ленину и Троцкому, их бы просто расстреляли в первой партии заложников «в порядке красного террора». Именно большевики не спешили отправить на тот свет очередных представителей фамилии Романовых, и сделали это только под давлением англичан, выторговав себе очередные преференции.
К слову сказать, и сами узники не воспринимали своё положение трагически. Как и жертвы Перьми, Екатеринбурга и Алапаевска, Петропавловские арестанты надеялись на своё скорое освобождение. Потому, что они, как и Николай II совершенно неверно представляли себе то, что творилось тогда в России. Не понимали они, как и Михаил Романов, кто стоит за, словно пожар, разгорающейся смутой. А значит — не могли и понять целей устроителей русских несчастий. Поэтому — были оптимистами. Ведь с точки зрения арестованных ЧК Великих князей, дело представлялось так:
— Михаил Романов исчез увезённый неизвестными, т.е. сбежал;
— Алапаевские узники отбиты неизвестными и тоже исчезли;
— семья Николая Романова, возможно, жива.
Достоверно было известно только одно: большевики казнили Николая II. То есть одного и самого виноватого представителя Династии. Следовательно, остальным Романовым бояться нечего. Их отпустят, разобравшись и извинившись. Расстреливать ведь их не за что! Они не только не виноваты ни в чём, но даже в своей жизни не могли сделать ничего дурного своему народу. Пусть вас не сбивают с толка генеральские звания всех без исключения Романовых. Служба в армии это, так сказать, дань фамилии. Из всех арестованных только великий князья Дмитрий Константинович и Павел Александрович были военными в чистом виде. Сын последнего — Владимир Палей уже лежал на дне алапаевской шахты, но отец этого не знал. Сам Павел Александрович был тяжело болен. Пройдёт чуть больше года после смерти Распутина, и его, отца убийцы Распутина Великого князя Дмитрия Павловича, большевики понесут на расстрел на носилках.
Великий князь Николай Михайлович вообще человек сугубо штатский. В юности увлекался энтомологией, выпустил девятитомный труд «Мемуары о чешуйчатокрылых», за что в 1877-м году был избран членом французского Энтомологического общества. Он известный историк, доктор русской истории Московского университета, председатель Русского Географического общества, председатель Русского исторического общества, доктор философии Берлинского университета, член французской Академии. Отличался от других представителей правящей династии радикальными политическими взглядами и даже выступал за конституционную монархию. Поэтому написал Николаю письмо с призывом создать «ответственное министерство» и тоже подписал просьбу простить Великого князя Дмитрия Павловича.
Георгий Михайлович Романов был среди Великих князей, самым заядлым нумизматом и признанным авторитетом в этой сфере. Являясь обладателем одного из лучших собраний русских монет, он был автором известного издания «Русские монеты XVIII и XIX веков». Болея душой за денежную тематику, Георгий Михайлович лично финансировал издание 15-томного свода документального нумизматического труда по истории денежного обращения России. И в довершение ко всему он — управляющий Русским музеем. За что же его расстреливать?
Романовских узников Петропавловской крепости пытались освободить, пусть не всех, но хотя бы двух, наиболее «штатских» и безобидных. Освобождение готовило датское правительство. Оно, естественно, ничего не знало о готовящейся расправе и закулисных переговорах. Но надежду в Великого князя Николая Михайловича вселяло. В своём письме из тюрьмы от 5-го октября 1918 года он даже спрашивал «о днях отплытия шведских пароходов, чтобы я смог к ним приспособиться». Однако в декабре 1918 года датский посланник Харальд Скавениус был вынужден покинуть Советскую Россию. Тогда в дело вступили русские учёные. Ими было составлено специальное обращение к Совету Народных Комиссаров, с просьбой освободить из тюрьмы великого князя Николая Михайловича, являвшегося, как говорилось в обращении «на протяжении многих лет председателем Императорского Исторического общества». Просил за него перед Лениным и Максим Горький. Ну, скажите в чём опасность для новой власти в энтомологе-историке и нумизмате?
Ответ Ленина известен: «Революция не нуждается в историках, — ответил глава советского государства». Слова эти теперь преподносятся нам, как образец ленинской ограниченности и жестокости. На самом деле все совсем не так! Решение о смерти Великих князей, как и решение об убийстве в Екатеринбурге, Алапаевске и Перми, Ленину навязали «союзные» организаторы российской катастрофы. Можно сказать, что продолжившееся избиение Романовых вошло составной частью в «пакетное соглашение», о котором мы говорили ранее. Когда было решено, что в Гражданской войне помогать «союзники» будут не белым, а красным…
Представьте себя снова на месте Владимира Ильича. Вы договорились с «союзниками», с предателями, что помогали Вам и одновременно оплачивали выстрел Фанни Каплан в Вашу спину. Вы ненавидите их всей душой, но во имя революции с ними надо общаться! Вы с удовольствием расстреляли бы своих партнёров по переговорам во дворе, а вместо этого угощаете их чаем и сигаретами. И ищите, ищите консенсус. Иначе через неделю, через две, рухнет Советская власть! Ваше детище и надежда. И вы договариваетесь, во имя будущего. Во имя того, чтобы дети из рабочих кварталов имели вечером стакан молока. Чтобы не умирали рабочие с голода, чтобы революция победно прошагала по всей планете. Вы все сделаете для этого. Для своей мечты, своего идеала. А ваши партнёры, улыбаясь холёными английскими лицами, просят, мягко требуют истребления Романовых. Выбор у вас невелик — революция, её продолжение, или жизнь безобидного энтомолога-историка и нумизмата-директора Русского музея. А рядом с Вами стоит пролетарский писатель Максим Горький, смотрит на Вас своими большими умными глазами и говорит сильно «окая»:
— Владимир Ильич, надо Николая Михайловича отпустить.
Что вы сможете ему сказать? Правду, что Великих князей надо расстрелять потому, что этого требуют англичане? Так он Вам не поверит. А дальше рассказывать нельзя! Не скажете же вы ему про свои тайные переговоры, про деньги и советы, что давали вам «союзные» эмиссары. Нельзя и упомянуть, почему и как произошёл Октябрь, как Керенский Вам подыгрывал изо всех сил! Как, никто кроме Вас и Троцкого в конечную победу не верил, потому, что всей этой закулисной грязи не знал. Как объясните Горькому убийство невинных детей Николая Романова? Разве может он понять, почему вы взяли этот грех на свою душу, а потом плакали, прижавшись лицом к холодной стене? И когда все это за несколько секунд пронесётся в Вашей распухшей от усталости и проблем голове, тогда Вы вновь посмотрите в добрые глаза Алексея Максимовича Горького и выдохните явную, очевидную глупость:
— Революция не нуждается в историках…
29-го января 1919-го года четверо Великих князей из Дома Романовых были расстреляны в Петропавловской крепости.
… С лова комиссара доносились до адмирала, словно с запозданием.
— У Вас есть последняя просьба ?
Колчак вздрогнул, секунду помедлил и произнёс, сглатывая комок.
— Передайте моей жене, которая живёт в Париже, что, умирая, я благословляю моего сына!
