Г. Джемаль - Исламская интеллектуальная инициатива в ХХ веке
ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. ...ну или на бабках сидят, которые отобрать у них по большому счету ничего не стоит.
АРТУР ЯСТРЕБОВ. Но когда я прочитал Корбэна, у меня создалось гнетущее впечатление, что мы и видим ту самую платформу, позволяющую консолидировать реальную элиту. Вообще, я бы скорее назвал труд Корбэна «Историей антиисламской философии»!
ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Я хочу подчеркнуть, что Корбэн описывает не исламскую теологию. Под видом шиизма он описывает неоплатоникогностическую идеологию, которая контрабандой внесена в ислам. Хадисы за имамов выдумывались точно так же, как хадисы Пророка (СААС) во времена Омейядов. Не следует думать, что все Омейяды были волками, а шииты — овечками. Окружение имамов не могло быть прозрачным для всех миллионов шиитов. Тут ничего не докажешь. Пророк (СААС) оставил нам только один, главный критерий правильности хадисов: они не должны противоречить Корану. Поэтому мы будем исходить из внутренней логики Послания, а не из очевидных политических конъюктур.
АРТУР ЯСТРЕБОВ. Стало быть, нужно не просто бороться за наследство, но бороться за его очищение, потому что в том виде, в каком оно есть, оно не подходит для реализации наших задач.
ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Но у нас есть безусловный документ — Коран. Нужно просто обладать технологиями его толкования, которые лежат на поверхности. Это суперсовременное революционное Послание, которое всегда обходит здравый смысл именно парменидовским путем. Коран неудобен. Почему возникла Сунна? Тиджани издевается над самоназванием суннитов, напоминая, что именно Абу Бакр уничтожал хадисы. Это происходило и при Умаре, и при Усмане, и только Али (АС) поклялся, что будет править согласно Корану и хадисам, которые он лично записал. Шииты их сохранили и «ушли», а Муавийя и Язид опять стали уничтожать — и лишь Умар II[141] столкнулся с тем, что хадисы нужны. Потребность в хадисах была связана с крайним неудобством Корана. Вот тогда и началась вакханалия их изобретения. Нужен был аппарат, который демпфирует прямое значение Корана, понимавшегося во времена Пророка на порядок хуже, чем Его можно понимать сегодня. Хадисы изобретали именно для того, чтобы они противоречили Корану. То же самое было и в христианской Церкви — в Средние века были запрещены переводы Библии, а изучение латыни уже наводило на подозрения[142].
АЛЕКСЕЙ САХНИН. Каким должен быть инструментарий интерпретации Корана, чтобы это «наследство» получили политически организованные джамааты, а не клерикальная каста, чтобы никто не мог его экспроприировать, заявляя о своей монополии на интерпретацию?
ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Прежде всего, необходимо отказаться от структуралистского подхода, это тупиковый путь.
АЛЕКСЕЙ САХНИН. Но ведь не будут же миллионы мусульман воспринимать себя актуальными обладателями этого инструментария...
ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Организованные политически джамааты не охватывают всю умму, в которой полтора миллиарда человек, и всех «друзей ислама». Еще Бланки сказал, что для победы революции нужна партия профессиональных революционеров, которая будет вести массы. Джамааты — это объединения пассионариев.
АРТУР ЯСТРЕБОВ. Рецепт один — перманентная гражданская война.
ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Я скажу откровенно. В мире идет борьба всего двух классов — жрецов против воинов. Вся эта буржуазия, шудры, пролетарии — просто фиоритуры, архитектурные украшательства. Буржуазия функционирует только как союзник жречества, а жрецы всегда опираются на торгашей. Жречество без торгашества не существует. Культ золота имплицитно присутствует во всех универсальных языческих традициях, но в некоторых он выходит на первый план — в форме ли культа Солнца, или культа жизни, или иных форм позитивного утверждения. Золото, Солнце, Энергия — это на профаническом уровне всегда «карфагенская» религия денег. Даже когда буржуазия пытается соперничать с клерикалами, они ею манипулируют.
Кто сейчас в Иране от имени партии реформистов выступает в качестве главного оппонента консерваторов? Да Хатами руководит буржуазией! Вы думаете, там есть пассионарии? Что касается Корпуса стражей Исламской революции и ветеранов войны с Саддамом, то они вообще голоса не имеют. Знающий ситуацию изнутри Вилаяти, который был министром иностранных дел, а сейчас является советником Хаменеи, рассказывал мне, что Хатами как краб вползает к духовному лидеру и начинает с изъявлений лояльности. И это искренне. Хатами знает, что если рухнет клерикальный режим и придут американцы, срок его жизни будет максимум месяц, пока он будет на скамье подсудимых готовиться к процессу. Они просто «разводят» население. Ведь у кого там претензии на власть? У торгашей, которых Хомейни называл «бипарвойон», то есть у тех, кто живет «без боли», у кого проблем нет. Это активный буржуазный слой, которому нужны определенные свободы, допуски, чтобы локти нормально ходили. Но это не пассионарии. Пассионарии вообще не принимают участия в этой борьбе, им заткнули рот и политически маргинализовали.
Реальная борьба — это борьба визионеров, стремящихся к отождествлению внутреннего и внешнего против пассионариев, утверждающих абсолютное разделение. Естественным союзником для воинов является обездоленная чернь, которой нечего терять, кроме своих цепей. Охваченная паникой, эта армия уродов может идти как вперед, так и назад, и она может нанести удар по цивилизации, взяв штурмом структуры истеблишмента. Но цель — не поставить их у власти, не накормить, не сделать «хозяевами жизни», не привести Хама к благополучию. То, что думал Мережковский, — не есть цель. Цель — использовать их в эсхатологическом взрыве.
А воины — это «соль земли», их отличает постоянная воля к личной смерти, которая является оборотной стороной воли к власти.
Это борьба прежде всего против Антихриста, Даджала, проявления Царя Ману, вокруг которого концентрируется ноосферная элита. Но если гражданская война организована без критического потенциала, она не становится последней, не приходит Махди, не манифестируется Второе Пришествие Иисуса Христа. Инициаторы проигрывают.
Многие христиане уверены, что Антихрист будет евреем из колена Данова. Но он не может быть евреем, которые, хотя и потеряли статус избранного народа, были монотеистами. С точки зрения элиты это хлам. Они предали веру в ее предназначение, веру в Ваала. Антихрист не является тем, кто приходит потому, что был Христос: Антихрист перманентно, всегда есть в человечестве, это нормальная истеблишментская фигура. Но вот уникальный Христос — это анти-Антихрист, который приходит бросить вызов тому, кто «есть от века», Князю мира сего.
Даджал — центральная фигура фундаментальной традиции, он может прийти из Агарти, из Шамбалы, это ставленник Ваала. Он не может быть ни христианином, ни иудеем, ни мусульманином. Он может быть буддистом, индуистом, в любом случае — традиционалистом в чистом виде, для которого язык символов конвертируем из одной системы в другую. Он может лечить прикосновением, владеть благодатью, и он действительно должен восстановить благодатное царство, помазание, и все епископы будут курить ему фимиам.
Но вернемся к джамаатам. Это институциализация воинской касты. Они организуют низы, оказывают давление на власть имущих, дестабилизируют ситуацию, осуществляют оперативное планирование и политическое программирование хода истории. Короче говоря, джамааты должны создать мировое правительство. Джамааты создают региональную шуру, выстраивается многоэтажная конструкция — но с сохранением обратной связи и системы отзыва вплоть до ликвидации тех, кто отказывается подчиниться низовому решению. Независимый шариатский суд может вынести приговор любому высокопоставленному деятелю. И этот приговор приводится в исполнение. Джамааты — орудие Откровения, тогда как Соборная церковь мыслит себя носителем Откровения. Джамааты руководствуются Кораном, а это — открытый текст.
АЛЕКСЕЙ САХНИН. Библия тоже.
ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Библия несколько раз восстанавливалась и подвергалась сложной композиции. Кроме того, это переводной документ. Библия на еврейском языке была вначале утрачена при вавилонском пленении и восстанавливалась Енохом, а затем — при разгроме римлянами Иерусалима. Текст восстанавливался в обратном переводе с греческого. При этом каждый раз раввины прибегали к широкому опусканию больших фрагментов с тем, чтобы сохранить в хедерах и в своей закрытой традиции знание на память пропущенных кусков. Чтобы удерживать это знание, были написаны талмудические книги, являющиеся криптокомментарием к устной Торе. Любой раввин скажет: для нас письменная Тора существует постольку, поскольку существует устная Тора. Но устная Тора — собственность раввината.
