Дэвид Ирвинг - Разгром конвоя PQ-17
Как теперь известно, первый образ действий оказался бы для немцев безопасным: Флот метрополии отклонил предложение адмиралтейства, согласно которому линейные силы союзников должны были бы на этом этапе вступить в бой с «Тирпицем». Но генерал-адмирал Карле в Киле сознавал, что, если придерживаться указаний фюрера, проведение операции необходимо прекратить вообще, так как возможность конфронтации с авианосцем союзников полностью не исключалась. Тем не менее и в штабе ВМС группы «Север» в Киле, и в оперативном управлении штаба руководства войной на море в Берлине считали, что, если пренебречь указаниями фюрера и предоставить Карлсу свободу действий, риск, связанный с продолжением операции оправдан и вполне соразмерим с представлявшимися возможностями. Окончательное решение должен был принять адмирал Редер.
«Вполне сознавая» всю ответственность перед фюрером, если речь шла о «риске потерять наши немногие, но весьма ценные корабли», Редер приказал прекратить операцию «Найтс мув». Риск был слишком велик, чтобы быть оправданным тем небольшим успехом, которого могли добиться корабли в действиях против конвоя, уже значительно потрепанного немецкой авиацией и подводными лодками. В 21.15 командующий ВМС группы «Север» направил Шнивинду зашифрованные совершенно секретным кодом сигнал «KR-KR» и слово «дробь». Вскоре после этого Карле донес Редеру, что Шнивинду приказано возвратиться в базу, а подводные лодки в Арктике снова переданы в оперативное подчинение адмирала Шмундта. В 21.50 немецкая эскадра линейных кораблей повернула на обратный курс и в 03.30 б июля снова вошла в прибрежные воды.
Немецкий штаб руководства войной на море комментировал события следующим образом: «Вторая попытка ввести в действие наши тяжелые корабли против конвоев, следующих в Мурманск и Архангельск, оказалась безуспешной. Любая попытка вывести наши линейные силы в море расстраивается из-за желания фюрера любой ценой избежать риска потери или поражения кораблей». Было очевидно, что подобные операции могли проводиться только при условии полного отсутствия опасности поражения, особенно со стороны авианосцев противника. Такие условия реально существовали во время операции «Найтс мув», и они вряд ли повторятся в будущих операциях против конвоев PQ. Несмотря на отрицательное воздействие, оказанное возвращением кораблей на немецких моряков, генерал-адмирал Карле был вынужден согласиться с тем, что принятое решение было правильным: «Если бы операция и была частично выполнена в период с 20.00 5 июля по 01.00 6 июля, она, вероятно, привела бы к воздушной атаке <наших кораблей>, если наши силы не обнаружили бы достаточно быстро те три судна, которые, как считают, пришли в Мурманск».
Для адмирала Шнивинда приказ о возвращении кораблей, конечно, явился горьким разочарованием. Основной причиной неиспользования возможностей своевременно атаковать конвой он считал слишком рассредоточенную организацию командования немецкого военно-морского флота. Он настаивал на том, чтобы тактический штаб (штаб руководства ВМС группы «Север») был приближен к операционной зоне в Арктике. Адмирал Шмундт придерживался такого же взгляда; он считал, что необходимо или передать тактическое командование ему, Шмундту, в Нарвик, или перевести оперативный штаб ВМС группы «Север» к Северному полярному кругу.
Однако командование ВМС группы «Север» отклонило эти предложения, обратив при этом внимание на важность поддержания хорошо налаженной связи со штабом руководства войной на море и политическим руководством в Берлине, а также со штабом верховного главнокомандования.
Шнивинд доказывал, что быстро преходящие возможности можно эффективно использовать только при условии, если оба тактических штаба — ВМС и ВВС — будут расположены рядом на Северном театре. Кроме того, в этом случае существовала бы возможность своевременно и качественно удовлетворять заявки на авиационное обеспечение действий кораблей, ибо, как показала операция «Найтс мув», взаимодействие между этими видами сил оставляло желать лучшего. Шнивинд признавал, что по мере развития операции по проводке конвоя PQ.17 взаимодействие между немецкой авиацией и подводными силами улучшалось и что во время кратковременного выхода в море немецкой эскадры тяжелых кораблей прикрытие их с воздуха было достаточным, но он все же был недоволен тем, что ВВС не смогли непрерывно следить за тяжелыми силами адмирала Тови, несмотря на неоднократные просьбы об этом.
«Я объясняю это в известной мере оправдываемым нежеланием военно-воздушных сил дробить свои и без того ограниченные силы выделением разведывательной авиации для слежения за эскадрой тяжелых кораблей противника, особенно если среди них; есть авианосец.
Еще и еще раз мы убеждаемся, в каком невыгодном положении находимся, когда флот не имеет собственной авиации».[35]
Рейхсмаршал Геринг заявил, что он не может понять, почему флот прекратил операцию «Найтс мув». Когда немецкий штаб руководства войной на море узнал об этом из слов, случайно оброненных генералом Буденшатцем, некоторые из штабных офицеров сочли необходимым доложить Гитлеру, на основании каких соображений линейный флот был возвращен в базу. Однако адмирал Редер отклонил это предложение как «ненужное». Адмирал Шнивинд, который тоже испытывал затруднения в объяснении «посторонним» причин, заставивших немецкие корабли возвратиться, выдвинул следующую недобросовестную версию: «Тяжелые силы противника, включая авианосец, сопровождавшие конвой, были вынуждены повернуть на запад из-за выхода в море нашей эскадры тяжелых кораблей, что позволило нашим подводным лодкам и авиация атаковать конвой. Таким образом, цель выхода наших тяжелых кораблей в море была полностью достигнута». Сомнительно, что такое объяснение явилось для «посторонних» убедительным, не говоря уже об экипажах немецких подводных лодок и бомбардировщиков.
Что касается адмирала Редера, то для него причины, по которым он приостановил операцию, были совершенно ясны: военные действия на всех фронтах развивались настолько благоприятно для Германии, что он, Редер, стремился любой ценой избежать последствий, к которым могла бы привести потеря или повреждение крупных немецких военных кораблей. К тому же основной удар по конвою был уже нанесен авиацией и подводными лодками, и союзники понесли при этом крупные потери.
Позднее Редер стремился отвлечь внимание от той роли, которую сыграла в решении возвратить эскадру в базу его собственная приверженность к концепции «fleet-in-being». В послевоенных мемуарах за это решение на Гитлера была возложена большая, чем в действительности, вина.
О повторении операции «Найтс мув» против одного из следующих конвоев PQ не могло быть и речи, ибо замысел такой операции стал для противника слишком очевидным. К тому же было маловероятно, что союзники пойдут после этого на риск проводки конвоев PQ в таком большом составе в летний период. Командование ВМС группы «Север» считало, что англичане вряд ли полностью откажутся от проводки конвоев, но, по-видимому, перейдут к быстроходным конвоям в составе шести-семи судов, которые, вероятно, будут придерживаться — насколько позволит обстановка в районе Новой Земли — кромки льда, а затем, максимально используя господствующие там туманы, спускаться на юг к Канину Носу. Адмирал Шмундт рекомендовал перенести центр тяжести будущих ударов на следующие в западном направлении конвои QP, поскольку они обеспечиваются охранением военных кораблей в значительно меньшей степени; стратегическая же цель — потопление торгового тоннажа противника — будет достигаться при этом в одинаковой мере. Редер согласился, что это предложение имеет смысл обсудить.
Возможность нанесения по конвоям PQ уничтожающего удара, который можно сравнить по своим результатам с ударом по конвою PQ.17, была определенно маловероятна.
«Эти успехи оказались возможными, — заявил позднее Шмундт, — только благодаря непостижимому решению командира конвоя рассредоточить суда, что предоставило моим лодкам возможность атаковать их как неохраняемые цели с весьма небольших дистанций». Штаб руководства войной на море, пытаясь разгадать ту же загадку, пришел к заключению, что действия союзников по проводке конвоя PQ.17 были настолько гибельными и безграмотными, что руководить такими действиями могли только американцы.[36] Берлин серьезно предостерег в связи с этим командование ВМС группы «Север»: «Нет никаких сомнений в том, что после печального опыта проводки конвоя PQ.17 американцами англичане снова возьмут управление конвоем и командование силами охранения в свои руки».
Сразу же после возвращения немецкой эскадры линейных кораблей на якорную стоянку в Альтен-фьорде флагман соединения крейсеров вице-адмирал Кюммец предложил, если потребуется, снова выйти в море с меньшим числом кораблей. Принимая во внимание тот факт, что остатки конвоя PQ.17 все еще находились далеко на севере, а также то, что, хотя немецкие линейные корабли были обнаружены, эскадра линейных сил союзников по-прежнему находилась западнее меридиана 15° в. д., Шнивинд согласился с предложением Кюммеца и направил командующему ВМС группы «Север» радиограмму:
