Женщина и война. Любовь, секс и насилие - Рафаэль Абрамович Гругман
* * *
За время проведения Будапештской операции с 29 октября 1944 по 13 февраля 1945 погибло 80 026 солдат и офицеров Красной армии. Ранения получили 240 056 человек.
По состоянию на 1 января 1995-го медалью «За взятия Будапешта» награждено 362 050 человек. Помните цепляющую за душу песню Блантера на стихи Исаковского? «Хмелел солдат, слеза катилась, / Слеза несбывшихся надежд. / И на груди его светилась/ Медаль за город Будапешт».
Не хочется думать, читая воспоминания Алэн Польц, сколько среди медаленосцев оказалось насильников. Такой статистики не существует, и хочется верить, что их не было среди 80 тысяч погибших. Они погибли героями. Хотя нередко бывало, что это одно и то же лицо.
Женщина в Белграде
На этот раз воспоминания мужчины, Милована Джиласа (Milovan Djilas), члена ЦК КПЮ с 1937 года, члена президиума Антифашистского вече народного освобождения Югославии с 1943 года и одного из организаторов партизанского движения.
Из биографии Милована Джиласа (1911–1995):
Генерал-лейтенант. С 1945-го — член Временной народной скупщины и министр по делам Черногории, с 1948-го — секретарь Исполнительного бюро ЦК КПЮ, с 1953-го — один из вице-президентов Югославии, позднее — председатель Союзной народной скупщины. В составе первой югославской военной миссии посетил для военных и политических переговоров Москву в марте 1944-го. До разрыва в 1948 году советско-югославских отношений неоднократно встречался со Сталиным и высшими советскими партийными и военными лидерами. В октябре 1953 — январе 1954 выступил с резкой критикой культивируемых Тито сталинских методов руководства, однопартийной системы и с требованием независимого правосудия. Смещён со всех партийных и правительственных постов, с небольшим перерывом пробыл в тюрьме до конца 1966 года.
Джилас — единственный высокопоставленный свидетель, оставивший письменные воспоминания о личном одобрении Сталиным грабежей и насилия на территориях, занимаемых Красной армией. То, что происходило в Югославии осенью 1944 — весной 1945, в голове не укладывается: изнасилования и грабежи совершались на территории всегда дружественного России народа, союзника в войне против нацистской Германии.
22 октября 1944 года войска 3-го Украинского фронта (командующий маршал Толбухин) освободили Белград. Подразделения, грабившие мирное население и насиловавшие женщин в Будапеште, продолжили буйствовать в Югославии.
Джилас вспоминал в политическом памфлете «Беседы со Сталиным»[97], что, едва Красная армия вошла на территорию Югославии, руководство Народно-освободительной армии (НОАЮ) и югославской компартии захлестнул поток жалоб населения о насилии, совершаемом красноармейцами. Югославы идеализировали Красную армию и были поражены недисциплинированностью солдат, зная, что НОАЮ жёстко расправлялась с грабителями и насильниками, обнаруженными в своих рядах.
За короткое время в северо-восточной части Югославии, занятой Красной армией, по заявлениям граждан, произошло 121 изнасилование с убийством 111 женщин и 1204 случая ограбления с нанесением побоев. Немало неучтённых случаев, замечает Джилас, было в сельской и горной местности, жителям которой жаловаться было некуда. Авторитет Красной армии в глазах местного населения стремительно падал.
Руководство югославской компартии, восхищавшееся Сталиным, полагая, что ему неизвестно о фактах нарушения воинской дисциплины, решило сообщить об этом генералу Корнееву, личному представителю Сталина в НОАЮ. Тито в присутствии Джиласа, заведующего отделом агитации и пропаганды ЦК КПЮ, попытался в мягкой и вежливой форме изложить ему суть проблемы. Корнеев грубо прервал его: «От имени советского правительства я протестую против клеветы на Красную армию…»
У Джиласа создалось впечатление, что высшие офицеры Красной армии смотрят сквозь пальцы на факты насилия, совершаемые их подчинёнными, и он попытался иначе осветить проблему: «Трудность состоит ещё в том, что наши противники используют это против нас, сравнивая выпады красноармейцев с поведением английских офицеров, которые таких действий не совершают». Корнеев прервал его гневным криком: «Самым решительным образом протестую против оскорблений, наносимых Красной армии путём сравнения её с армиями капиталистических стран!»
Этим инцидент не исчерпался. Когда югославская военная миссия вторично прибыла в Москву, Сталин пригласил гостей в Кремль. Во время обильного пиршества Сталин с возбуждением заговорил о страданиях Красной армии и ужасах, которые ей пришлось пережить, пройдя с боями тысячи километров по опустошённой земле, и вдруг он гневно обрушился на Джиласа: «И эту армию оскорбил не кто иной, как Джилас! Джилас, от которого я этого меньше всего ожидал! Которого я так тепло принял! Армию, которая не жалела для вас своей крови! Знает ли Джилас, писатель, что такое человеческие страдания и человеческое сердце? Разве он не может понять бойца, прошедшего тысячи километров сквозь кровь, и огонь, и смерть, если тот пошалит с женщиной или заберёт какой-нибудь пустяк?»[98] (выделено мной. — Р.Г.).
Понять сталинскую логику сложно. В далёкой тундре у некоторых северных народов существовал странный обычай, по которому гостеприимный хозяин уступал гостю на ночь дочь или жену. Но не было ещё такого в современной европейской истории, чтобы один из мировых лидеров говорил руководителю дружественной страны (или армии), что это нормально, если подчинённые ему солдаты немного пошалят в чужом доме с женщинами и без спроса вынесут понравившуюся безделушку — «пустяк» в речах Сталина. Эта логика имеет одно название: «логика грабителя».
Ещё один эпизод из воспоминаний Джиласа, подтверждающий одобрение Сталиным насилия и грабежей.
Через некоторое время на банкете Сталин неожиданно спросил Джиласа: «Что там произошло с Красной армией?» Оправдываясь, Джилас стал пояснять, что он не хотел оскорблять Красную армию, а лишь указал на ошибки некоторых её представителей, создающих для югославских коммунистов политические затруднения.
Сталин перебил его и пустился в длительные разглагольствования, защищая насильников:
«Представьте себе человека, который проходит с боями от Сталинграда до Белграда — тысячи километров по своей опустошённой земле, видя гибель товарищей и самых близких людей! Разве такой человек может реагировать нормально? И что страшного в том, если он пошалит с женщиной после таких ужасов? Вы Красную армию представляли себе идеальной. А она не идеальная и не была бы идеальной, даже если бы в ней не было определенного процента уголовных элементов — мы открыли тюрьмы и
