Иван Забелин - Домашний быт русских царей в Xvi и Xvii столетиях. Книга первая
По южной стене к Панихидной палате, где в переднем углу между окон стояло царское место, под сводами в полукружиях стены, над этим местом справа, от него был написан вверху Господь Саваоф в руке держит державу, а из уст пускает Дух на Иисуса Христа; затем ниже была изображена притча о Сеятеле. С левой стороны царского места в таком же полукружии стены изображена беседа Иоасафа-царевича с пустынником Варлаамом: «В полате сидит Иосаф царевич на престоле злате, а перед ним сидит Варлам на престоле же злате…» С той же стороны далее к ю.-з. углу палаты, в третьей картине изображена притча о Царствии Небесном, в образе уготованного званого брачного пира: «Се обед мой уготован… Они же небрегоша: ов же на село свое, ов же на куплю».
Далее по западной стене, противоположно Гедеоновой истории, была изображена в таких же полукружиях стены в двух картинах притча о богатом и убогом Лазаре. Затем в углу над печью — притча о благочестии царя Езекии и над дверьми притча о греховности царя Анастасии, как первому, по его молитве, продолжился срок жизни, а последнему за грехи прекращен этот срок смертью, которая здесь же и была изображена. Подпись к этой картине о царе Анастасии содержала следующее: «Спящу царю Анастасии и виде во сне мужа страшна, держаще хоротию в руку, и разгнув и обрете в ней вся своя злыя дела. Ангел к немурече слютостию: Благочестие виде Езикиево, приложи Бог лета (ему). Твое же виде много согрешение, отсецает лета. И порази его скипетром».
С левой стороны дверей, при входе в Палату, особая картина изображала притчу о заблудшей овце, и другую притчу — о некоей жене, потерявшей драхму.
Эти последние картины о двух царях и о заблудшей овце и потерянной драхме находились прямо против государева места, откуда молодой царь мог созерцать эти притчи в научение царскому нраву.
Как было нами упомянуто, этот отдел стенописи в иносказательных картинах изображал назидательно главнейшие моменты современной истории молодого царя Ивана Васильевича и его личной жизни. Здесь он является Иоасафом-царевичем, которого поучает и приводит к пути спасенному притчами дивными и чудными пустынник Варлаам, саном священник. Едва ли можно сомневаться, что здесь была воспроизведена история обращения молодого царя на путь правый известным священником Сильвестром. Возле беседы царевича Иоасафа с Варлаамом изображены и притчи Варлаама: о Сеятеле, с которой он начал свое поучение царевичу, о Царствии Небесном, о богатом и убогом Лазаре, о заблудшей овце (одной изо ста), повествовавшей, как исполнялись радостию Небеса о едином кающемся грешнике, против 99 праведников, не требующих покаяния. Затем — притчи о царях, праведном Езекии и грешном Анастасии. Вся эта учительная стенопись шла по левой стороне царского места и оканчивалась на стене, противоположной этому месту (трону). С правой стороны от царского места молодой царь являлся Гедеоном, воинскими подвигами избавлящим израильтян от ига Мадиамля, то есть завоеванием Казани, избавляющим Русскую землю от царства татар.
Таков был круг, или ярус, стенописи по верхней доле всех стен палаты.
Ниже этого, в другом ярусе, на прямых стенах, как говорит опись, расположены были картины уже из русской истории, кроме одной только картины справа у царского места, над окном, где под изображением вверху Саваофа и притчи о Сеятеле была написана св. Богородица на престоле, с надписью вверху: «Дом Господа Бога — святая Ограда». Под Богородичным образом стоял царь Соломон со свитком в левой руке, на котором написано: «Премудрость созда себе храм», и пр. За ним стоял апостол Петр также со свитком в руке, принимая другою рукою из облака ключ. За ним далее стоял царь Давид также со свитком. На свитках писаны соответственные изречения.
Слева от царского места над окном же было написано: приход св. Владимира после крещения из Корсуня в Киев, сокрушение идолов, болванов и кумирниц и благословение митрополитом народа. Здесь помещалась уже четвертая картина из истории крещения св. Владимира. Начальная, или первая, картина находилась над первым окном (от входа) по восточной стене палаты (на Красное крыльцо), где она изображала, как приходили ко Владимиру разные иноземцы, выхваляя и объясняя каждый свою веру, и христианские философы, сказывавшие о тех скверных верах и изъяснявшие истинную православную веру. Эта картина находилась под изображением Гедеона, вострубившего поход на Мадиамля.
Вторая картина над 2-м окном палаты изображала посланников св. князя, прибывших в Царьград для испытания веры и видевших службу Божию. Картина помещалась под изображением Гедеона, собирающего храбрых на свой подвиг.
Третья картина была написана над 3-м окном палаты ближе к царскому месту и представляла крещение св. Владимира в купеле, в храме, где благословенная рука Господня снисходит в облаках на св. Князя, причем позади князя стояли бояре, держа в руках венец и всю царскую одежду.
В другом отделе этой картины были представлены бояре, единогласно прославляющие это христианское торжество. Эта картина находилась под изображением Гедеона, получающего от Господа указание на подвиг освобождения народа от ига Мадиамля.
Другая повесть из русской истории заключала в себе подробности о приобретении Владимиром Мономахом царского сана с его регалиями. Она начиналась неподалеку от царского места, слева, над 3-м окном южной стены палаты, под притчею о царском званом брачном пире, коему уподобися Царство Небесное, и представляла в первой, помещенной здесь картине, совещание с боярами вел. князя — о том, чтобы идти войною на Царьград, причем бояре отвечают, что сердце царево в руце Божий, а мы — в твоей руце.
Далее следовала 2-я картина уже на западной стене под притчею о Лазарях, над 1-м окном, где было изображено, как Мономах собирает и устрояет войско идти на Царьград.
Над 2-м окном 3-я картина представляла самый поход Мономаха к Царьграду, который тут же изображен, и перед ним море с кораблями.
У печи, под притчами о царях Езекии и Анастасии, 4-я картина изображала посольство к Мономаху от царя Константина Мономаха, состоявшее из высших духовных лиц, митрополита Неофита и пр., причем было изображено и войско, уже подступавшее к городу, конница и пехота. По другую сторону печи, на стене от сеней, над дверью, под притчею о греховности царя Анастасии, помещалась 5-я картина, изображавшая, как царь Константин посылает великому кн. Владимиру царственные дары: сидит на престоле в церкви, перед святителями снимает с себя венец царский, именуется Мономахова шапка, и крест — животворящее древо, и диадиму, полагает на блюдо и отпускает с теми духовными властями, присоединяя также цепи златые, кробицу сердоликову, из нее же царь римский Август веселяшеся, и многие царские дары. Святители выезжают из города на конях верхами, а за ними колесницы.
На той же стене подле дверей, во 2-м месте в закомаре, 6-я картина изображала приход этих послов от царя к вел. князю с просьбою мира и любви. Вел. князь сидит в палатах на престоле. Затем: встал с престола и вышед из палат встречает послов с их дарами.
Возле этой картины в 3-м месте, в большой закомаре, на. 7-й картине вверху было изображено Отечество, под ним церковь, а в церкви митрополит Неофит с другими святителями благословляет вел. кн. Владимира, венчанного царским венцом. Эта картина находилась против царского места на противоположной стене, где, как упомянуто, была картина о заблудшей овце, которую Спаситель несет на руках.
Под самыми сводами, где оканчивалась черта Великого круга, обнимавшего все изображения, помещенные в сводах, были изображены на щипцах сводов и в сводах окон, на щипцах стоящими, а в сводах окон поясные русские вел. князья.
У царского места на щипцах, слева св. Владимир, справа св. Борис, слева же на втором щипце св. Глеб, так что изображение св. Бориса находилось в самом переднем углу палаты, а изображение св. Глеба в другом углу той же южной стены. В окнах справа от царского места св. Феодор Стратилат, тезоименитый царю Федору Ивановичу, что указывает, что стенопись палаты в этом месте была написана уже при царе Федоре, почему и Борис, Ангел Годунова, находился в углу возле изображения св. Федора. Слева от царского места был изображен Дмитрий Донской, а далее в третьем окне его отец, вел. кн. Иван Иванович.
Далее по западной стене, возле св. Глеба на первом щипце — Андрей Боголюбский, в окне царь и вел. кн. Данило Александрович (Московский); затем на щипце — Александр Невский и в окне вел. кн. Дмитрий Иванович Углицкий, сын Ивана III, им коронованный, первовенчанный царским венцом.
Справа от царского места по восточной стене на первом щипце был изображен, как упомянуто, Гедеон, приносящий жертву Господу, а в окне вел. кн. Василий Васильевич Темный; на втором щипце вел. кн. Михаил Ярославич Тверской, в окне вел. кн. Владимир Мономах. И далее, в окне, вел. кн. Всеволод, вероятно, отец Мономаха.
