Игорь Стодеревский - Автобиография. Записки офицера спецназа ГРУ
У Яшки в части была своя привязанность, которая чувства его не разделяла. Это Марина Сергеевна из политотдела бригады. Приходя на работу, она просила наряд на КПП отогнать Яшку и подержать пока она добежит до штаба. Каждое утро он её предано ждал у входа в часть. Ей предлагали подойти погладить его. Объясняли, что он не злобен, и бояться его не надо. Но всё было бесполезно, она его панически боялась. Так как наряд по КПП его гонял, Яшка поменял тактику. Зайдя на КПП и спросив у наряда, нет ли рядом Яшки, Марина Сергеевна спокойно шла в штаб. И тут из засады, вдоль дорожек была живая изгородь, выскакивал Яшка. Спезназовский осёл. Бедная женщина с визгом неслась в штаб, а проходящие мимо ловили преследователя. Видимо Яшке доставляло удовольствие то, что его кто-то боится.
Ещё у Яшки была неприязнь к звукам трубы. Стояло оркестру бригады, заиграть на разводе, он мчался из любой точки части. Но ни когда не бежал перед строем, порядок есть порядок, оббегал сзади. Находил в оркестре трубача и пытался его укусить. Бедный трубач, играя в оркестре, был вынужден, постоянно озираться, не подкрадывается ли сзади Яшка.
Пытались Яшку заставить работать, выполнять обязанности матери. Будучи маленьким, он её постоянно сопровождал в поездках в столовую. Запрягли Яшку в телегу и отпустили. Что тут началось. Он стал выделывать такие пируэты, что любое родео просто меркнет. А затем понёсся поперёк всех дорог и дорожек. Ребята из хозвзвода два дня потом телегу ремонтировали.
Видя его бесполезность, и с учётом всех его художеств, заместитель по тылу поменял нашего Яшку на триста ложек. В столовой была недостача ложек, а соседу узбеку нужна была тягловая сила. Так Яшка из золотой молодёжи превратился в пролетария.
С хоздвором был связан ещё один курьёзный случай. Там находился свинарник, и часть обязана была выполнять план по мясу. Чего я и вспомнил этот случай, бригада специального назначения и план по мясо, абсурд. Правда, мясо мы никуда не отправляли, оно шло в солдатскую столовую, но план был.
Так вот, я в то время был ещё командиром группы. Не помню, чего вдруг оказался у свинарника, но как я, и не только я, смеялись в тот раз, это был просто гомерический хохот. Представьте себе свинарник, в лужах мирно похрюкивая, лежат свиньи и тут врывается разъяренный командир бригады, Р.П.Мосолов, в парадной шинели и папахе, и начинает пинать то одну свинью то другую. При этом кричит, сопровождавшему его начальнику продовольственной службы, фамилию не помню (ингуш по национальности), здоровенному детине, стоящему с понурой головой: «Эту трахать можно. И эту трахать можно. Хоть сам трахай, но приплод, чтобы был». Картина любая комедия позавидует.
Потом мы узнали, в чём тут было дело. Часть не выполнила план по мясу, и видимо комбриг получил за это приличный нагоняй. Он вызвал начпрода и стал разбираться в причинах. Тот ему объясняет, что выполнить план не было возможным из-за плохого приплода. А приплод плохой потому, что свиньи ещё молодые и рожать им рано. Вот Мосолов и провёл с ним инструкторско-методическое занятие по оценки половой зрелости свиноматок.
4.6. Отряд.
В ноябре 1978 года я был назначен на должность командира отряда спецназ, минуя должность начальника штаба отряда. Дело в том, что к этому времени произошли сокращения в частях специального назначения. В отрядах вместо пяти рот осталось только по две. Но работать стало даже сложней. В управлениях отрядов сократили должности начальника штаба, заместителя по воздушно-десантной подготовке, инженера отряда. Так, что работать пришлось за троих. Слава богу, что мне попался толковый замполит, Саша Петрачёв, так вдвоём и тянули.
Считаю, что эти сокращения были ошибочны. Резко уменьшилось количество личного состава частей спецназ и ухудшилось качество боевой подготовки. А впереди был Афганистан.
Получив в подчинение две роты специального назначения, я попытался внести не большие изменения в форму одежды. Ведь молодому человеку очень важно, не только, какая на нём форма, а и какие имеются регалии.
Все мы знаем, что с формой делают так называемые дембеля. А ведь все эти безобразия делаются от любви к военной форме. В бригаде увольняемые в запас уезжали не в парадной форме, а всеми правдами и неправдами стремились достать комплект спецформы, чем создавали много проблем и вещевой службе и командирам рот.
Мне тоже казалось, что наша форма, какая-то безликая. Ведь мы от авиации отличались только эмблемами, а от десантников вообще не чем отличались. Вы уж меня простите и те, и другие, я вас уважаю и люблю, но ещё больше я люблю спецназ ГРУ! И считаю, что без патриота в малом, не может быть патриота в большом. Так вот я решил сделать нарукавные отличительные знаки, на спецформу, для каждой роты.
Сейчас их великое множество, свой знак имеют, рода войск, соединения, части, и даже управления в больших штабах. В то время отличительные знаки имели только рода войск.
Для одной роты мы сделали нарукавный знак с изображением лося, а для другой, волка. Художником и изготовителем был Александр Коробейников, тот из парашютной команды. Он к этому времени был уже прапорщиком в моём отряде. Каждый знак был ручной работы. Но опять вмешался вышестоящий штаб, и мне категорически запретили то, чтоб роты носили эти знаки. Даже пытались обвинить в проамериканизме.
Проблемно стало уходить на тренировки. Если раньше меня отпускал командир отряда, и с этим проблем не было, то теперь пришлось объясняться у командира бригады. Почему я ухожу со службы в 18.00, если рабочий день до 19.00? Я спросил: «Какие есть претензии к моему отряду? По дисциплине? По ходу боевой подготовке?
Какие претензии лично ко мне»? Претензий не было. И тогда я сказал основной аргумент, что раньше времени я ухожу не пиво пить, а совершенствовать свою профессиональную подготовку. Кроме того, в тот день, когда я ухожу на тренировку, я, как правило, присутствую на вечерней поверке в отряде. Крыть мои аргументы было не чем, и меня оставили в покое.
В конце ноября я лёг в госпиталь, на первую операцию, устранять последствия тех не удачных учений, на которых заработал себе двухстороннею паховую грыжу. Как раз в это время бригаду перевели на казарменное положение в связи с событиями в Иране. Там произошла исламская революция. Вопрос, видимо, стоял очень серьёзно, вплоть до ввода войск. Бригада находилась на казарменном положении вплоть до 22 февраля 1979 года. Перед Афганскими событиями такого не было. Новый год офицеры встречали в казарме. Даже тем, кто жил рядом с частью, в военном городке, не разрешили пойти к семьям.
Выйдя из госпиталя, где-то в середине декабря, я дважды получал приказ о подготовке одной группы к выброске в район Мешхеда, это на севере Ирана. Один раз группа была уже даже вывезена на аэродром и погружена в самолёт, и только затем поступила команда отставить. Командовал группой лейтенант Лоренд Ко, кореец по национальности, толковый офицер, выпускник Рязанского училища.
Прохождение 2 отряда торжественным маршем. Сзади меня командир роты старший лейтенант Земский.
В отряде сложился хороший офицерский коллектив, а это основное. Офицер на своём месте и у солдата всё будет хорошо, а значить высокая боеготовность подразделения.
Одной из рот командовал старший лейтенант Тишаев, грамотный, спокойный, уравновешенный офицер, в последствии начальник разведки армии Узбекистана.
Командиром группы одной из рот был Роман Абзалимов, в последствии командовал в Афганистане 154 отрядом. Особо отличился отряд под его командованием при проведении операции по уничтожению базы душманов «Каррера», это на пакистанской границе.
Да и остальные офицеры были прекрасно подготовлены, большинство из них составило костяк 154 отряда после его переформирования перед вторым вводом в Афганистан.
Абзалимов владел приёмами каратэ, и я стал брать его с собой на тренировки на спорткомплекс, пытался освоить новомодный стиль единоборств. Но после нескольких занятий понял, что мне это не к чему. Дело в том, что у меня уже был хорошо поставлен удар в боксе, а здесь он наносился совсем иначе, шло разложение силы, в боксе так не бьют. К тому же я не плохо владел приёмами, как тогда говорили, боевого самбо. При проведении всех показных занятий по рукопашному бою я принимал личное участие в боях, в основном показывал обезоруживание противника. Работал против противника вооружённого не муляжом, а боевым ножом.
Ещё командуя ротой, я сделал учебно-методическое пособие по рукопашному бою, за основу было взято наставление по физической подготовке. Имевшихся там приёмов, было вполне достаточно для подготовки солдата. Но изучать приёмы по наставлению, было невозможно, было непонятно, как отрабатывать тот или иной приём. Я отработку каждого приёма разбил на этапы. На каждый приём получалось 5–6 этапов. Все они были сфотографированы, каждая фотография имела сопроводительную надпись. Так был сделан альбом. Мы туда добавили несколько приёмов по каратэ, из испанского источника, и получилось неплохое пособие для офицеров. К сожалению, когда я был уже командиром полка у меня, его взяли, и не вернули.
