Последняя обитель. Крым, 1920—1921 годы - Леонид Михайлович Абраменко
В рассматриваемый период гражданской войны действовала и была обязательной для исполнения Гаагская конвенция 1907 года.
Приведем ее краткое изложение. После вступления, содержащего торжественное провозглашение конвенции, служащей делу человеколюбия, сохранения мира между народами и соответствующей постоянно развивающимся цивилизациям, следует «Положение о законах и обычаях сухопутной войны»:
«Гл. I, ст. 1: военные законы, право и обязанности применяются не только к армии, но также к ополчению и добровольческим отрядам... если они соблюдают законы и обычаи войны;
Ст. 2. Население незанятой территории, которое при приближении неприятеля добровольно возьмется за оружие для борьбы с вторгающимися войсками и которое не имело времени устроиться согласно ст. 1, будет признаваться в качестве воюющего, если будет открыто носить оружие и будет соблюдать законы и обычаи войны;
Ст. 3. Вооруженные силы воюющих сторон могут состоять из сражающихся и несражающихся. В случае захвата неприятелем как те, так и другие пользуются правами военнопленных.
Гл. II, ст. 4: военнопленные находятся во власти неприятельского правительства, а не отдельных лиц или отрядов, взявших их в плен. С ними надлежит обращаться человеколюбиво. Все, что принадлежит им лично, за исключением оружия, лошадей и военных бумаг, остается их собственностью;
Ст. 5. Военнопленные могут быть подвергнуты водворению в города, крепости, лагерь или какое-либо другое место с обязательством не удаляться за известные определенные границы, но, собственно, заключение может быть применено к ним лишь как необходимая мера безопасности и исключительно пока существуют обстоятельства, вызывающие эту меру;
Ст. 7. Содержание военнопленных возлагается на правительство, во власти которого они находятся. Если между воюющими не заключено особое соглашение, то военнопленные пользуются такой же пищей, помещением и одеждой, как и войска правительства, взявшего их в плен;
Ст. 13. Лица, сопровождающие армию, но не принадлежащие собственно к ее составу, как то: газетные корреспонденты и репортеры, маркитанты, поставщики, в том случае, когда будут захвачены неприятелем и когда последний сочтет полезным задержать их, пользуются правами военнопленных, если только имеют удостоверение от военной власти той армии, которую они сопровождали;
Ст. 17. Военнопленные офицеры получают оклад, на который имеют право офицеры того же ранга страны, где они задержаны, при условии возмещения такового расхода их правительством;
Ст. 20. По заключении мира отсылка военнопленных на родину должка быть произведена в возможно близкий срок.
Ст. 22, разд. II: воюющие не пользуются неограниченным правом в выборе средств нанесения вреда неприятелю;
Ст. 23. Кроме ограничений, установленных особыми соглашениями, воспрещается:
а) употреблять яд или отравляющее оружие;
б) предательски убивать или ранить лиц, принадлежащих к населению или войскам неприятеля;
в) убивать или ранить неприятеля, который, положив оружие или не имея более средств защищаться, безусловно сдался;
г) объявлять, что никому не будет дано пощады.
Ст. 25. Воспрещается атаковать или бомбардировать каким бы то ни было способом незащищенные города, селения, жилища и строения;
Ст. 28. Воспрещается отдавать на разграбление город или местность, даже взятые приступом.
Ст. 46, разд. III: Честь и права семейные, жизнь отдельных лиц и частная собственность, равно как и религиозные убеждения и отправления обрядов веры, должны быть уважаемы. Частная собственность не подлежит конфискации;
Ст. 47. Грабеж безусловно воспрещается;
Ст. 50. Никакие общие взыскания, денежные или иные, не могут быть налагаемы на все население за те деяния единичных лиц, в коих не может быть усмотрено солидарной ответственности населения».
Таким образом, в высшей степени гуманный международный правовой акт, каким является конвенция, торжественно провозглашает и требует безоговорочного уважения человеческого достоинства и комбатантов, и некомбатантов, и населения в период всеобщего бедствия от войны. Он как элемент международного права, отвергая «варварские правды» раннего средневековья, запрещает убийства, ранения, содержания пленных в невыносимых, грозящих гибелью солдат, условиях. Акт обязывает воюющие стороны приравнивать материальное обеспечение пленных к такому же содержанию военнослужащих и армии, которая взяла их в плен, и требует немедленного их освобождения после войны. В нем впервые нашли отображение принципы неправомерности и недопустимости применения к населению солидарной ответственности за деяния, к которым оно отношения не имеет, т.е. осуждаются круговая порука и заложничество.
Советское правительство, конечно, понимало, что подписание Россией и многими странами конвенции 1899 и 1907 года, независимо от изменения политического курса страны и состава правительства, для соблюдения обязательны и требуют исполнения. Оно не могло отказаться от них, не показав всему миру своего варварства и азиатской дикости. В связи с этим, в отличие от других международных договоров, подписанных царским правительством, признанных после революции недействительными, в отношении конвенций о законах и обычаях войны каких-либо заявлений не было, потому они являлись с первых дней советской власти действующими. Не принимая по этому поводу нормативных актов и не определяя своей позиции, советское правительство, видимо, рассчитывало, что, не признав конвенции официально, оно будет освобождено от ответственности за нарушения и массовое уничтожение пленных, т.е. таким образом можно обмануть цивилизованный мир. Но эти расчеты оказались напрасными. Выработанный всем человечеством принцип преемственности в обязательном выполнении всех договоров, деклараций и конвенций, заключенных прежним правительством государств, несмотря на молчание, всегда был обязательным для нового правительства этих государств. В этих случаях действует известное древнеримское правило: «Silentium videtur contessio» — молчание равносильно признанию.
Весь мир узнал о беспримерном военном преступлении ленинского правительства (кроме граждан СССР), обязанного соблюдать нормы конвенций. Однако в данном случае правительства стран Европы не решились на открытое осуждение и предпочли иной вариант: решать свои внутренние проблемы и не вмешиваться.
Большевистское правительство с полной очевидностью проигнорировало все нормы конвенции. Нет ни одного раздела, статьи или пункта конвенции, которые не были бы нарушены и поруганы. Все запрещения, все требования конвенции с демонстративным пренебрежением были растоптаны и отброшены. При этом советское правительство откровенно и цинично сообщало в печати о расстреле пленных. В т. 41 ПСС на странице 587 имеется заметка:
«Колчак А.В. был взят в плен
