Люди Смутного времени - Александр Борисович Курганов
Во время Смуты безначальной
Лжедмитрий I. Гравюра XVII в.
Спокойное течение жизни Андронова вскоре было нарушено появлением самозванца. Федор Иванович одним из первых примкнул к сторонникам «вора», готовившим переворот в столице. Видимо, поэтому, воцарившись в Кремле, Лжедмитрий I оставил за Федором Ивановичем все должности. Среди «торговых мужиков» Москвы Андронов пользовался наибольшим доверием нового государя. В свою очередь молодой купец находил много достоинств в самозванце: тот был прост в обращении, лично, минуя боярскую бюрократию, решал многие дела, пытался бороться с взяточничеством, объявил свободу торговли, разрешил всем желающим выезд за границу…
Лжедмитрий I, именовавший себя «императором», строил планы покорения Крыма. Первым шагом должен был стать поход на Азов — против турок. Но для этого грандиозного предприятия ему нужны были деньги. Федор Андронов предложил казне продавать ценные меха, которые присылали из Сибири в виде дани. «Мягкая рухлядь» в то время ценилась на вес золота. Часть от вырученных денег шла Андронову.
Но недолгому правлению Лжедмитрия I пришел конец. Заговор, организованный князьями Шуйскими, привел к свержению самозванца. Важную роль в перевороте сыграло московское купечество, издавна поддерживавшее Шуйских. А оно не очень благожелательно относилось к «тверскому выскочке» Андронову. Последствия не заставили себя ждать.
Вскоре после того как несколько сот полупьяных жителей московского посада, собравшихся на Красной площади, «выкрикнули» в цари Василия Шуйского, недоброжелатели Андронова инициировали расследование, в ходе которого выяснилось, что купец, ведавший продажей царских мехов, недоплатил в казну. Так ли это было на самом деле или обвинение сфальсифицировали, осталось загадкой.
От сурового приговора Андронова спас новый самозванец. Летом 1608 года отряды Лжедмитрия II подошли к Москве и укрепились в Тушине. В той ситуации Федор Андронов сделал, видимо, единственно правильный выбор: он бежал в Тушинский лагерь, где его приняли с почестями. Во всяком случае, купца гостиной сотни произвели в думные пододьяки и сделали казначеем.
Финансист самозванца
Для борьбы с Василием Шуйским Лжедмитрию II пришлось обложить налогами присягнувшие ему города. Для их сбора и учета в Тушине было создано несколько приказов, которые возглавили бывшие кремлевские дьяки Иван Грамотин, Петр Третьяков, Богдан Сутупов, Иван Чичерин. Из них всех Федор Андронов сделал самую блестящую карьеру: он стал ведать Казенным приказом. Этот пост был ключевым и по тем временам (центральное финансовое ведомство открывало широкие перспективы: так, при Иване Грозном из числа руководителей Казенного приказа вышел знаменитый временщик Алексей Адашев).
Казенный приказ занимался личной казной царя и хранением царских драгоценностей, а также мехов, дорогих тканей, церковной утвари. Приказ осуществлял «жалованье разным людям» (мехами, оружием, сукном) и выдачу кормовых денег. Казначей «ведал» посольскими и поместными делами, а также хранил большую государственную печать, которой удостоверяли самые важные документы.
По своей должности Федор Андронов участвовал в заседаниях Боярской думы. Впрочем, тушинский казначей довольно быстро понял все ничтожество Лжедмитрия II: тот даже внешне не имел ничего общего с первым самозванцем, которого Федор Иванович хорошо знал. И, конечно, ни в малейшей степени Тушинский вор не обладал талантами своего предшественника. «Цариком» вертели как хотели наемники-авантюристы, такие, как гетман Роман Рожинский, который нередко держал «повелителя» под домашним арестом и общался с ним «матерно».
Из Тушина надо было выбираться. Искать случая еще раз повернуть свою судьбу Федору Андронову долго не пришлось. В ответ на призыв Шуйского к шведам навести порядок на Руси в сентябре 1609 года армия польского короля Сигизмунда III (находившегося в состоянии войны со шведами) вторглась в Россию и осадила Смоленск. В декабре в Тушино прибыли королевские послы с предложением избавиться от самозванца. Опасаясь, что «придворные» выдадут его полякам, Лжедмитрий II бежал из лагеря…
Автор первой конституции
Для оставшихся в Тушине русских бояр выходом из создавшегося положения представлялось соглашение с польским монархом. Инициаторами переговоров выступили боярин Михаил Салтыков-Кривой, дворянин Михаил Молчанов, дьяки Иван Грамотин и Федор Андронов. Они решили согласиться, на определенных условиях, на то, чтобы сын Сигизмунда, королевич Владислав, занял московский престол.
Федор Андронов вошел в состав делегации к Сигизмунду III под Смоленск. Король отнесся к послам исключительно милостиво. Больше других ему приглянулся Андронов — позже его даже называли «возлюбленный друг великого короля польского». Сигизмунд пожаловал Федору Андронову чин думного дворянина. А в октябре 1610 года писал московским боярам: «Федор Андронов нам и сыну нашему верою и правдою служил и до сих пор служит, и мы за такую службу хотим его жаловать, приказываем вам, чтоб вы ему велели быть в товарищах с казначеем нашим Васильем Головиным» (по обычаю того времени, царскую казну ведали два казначея).
Что же двигало Андроповым в его «прозападной» ориентации? Федор Иванович был человеком честолюбивым: ему не мог не польстить прием, оказанный в королевской ставке под Смоленском. Незнатный купец прекрасно понимал, что московские бояре никогда не позволят ему заседать в Думе или даже иметь дворянский титул. Или он опасался расплаты за махинации с царской казной?
Однако вероятен и другой ответ: Федора Андронова, человека по тем временам достаточно образованного, привлекала возможность реформирования России по «польскому» образцу. Идеи Лжедмитрия I, который планировал устроить в Москве университет, модернизировать высшие органы управления, дать возможность инициативным и предприимчивым людям «из низов» участвовать в управлении страной, так и остались нереализованными. Однако эти перемены могли произойти в России с воцарением Владислава (или Сигизмунда). Кроме того, в Польше существовало «магдебургское право», юридически закрепившее права и свободы горожан. При царе Владиславе I «магдебургское право» могло быть распространено на всю Россию. А кроме того, уния с Польшей способствовала бы расширению торговых связей России с Европой.
4 февраля 1610 года тушинскому посольству удалось заключить с королем «кондиции», состоявшие из 18 статей. Владислав должен был принять православие, венчаться на царство русским патриархом и дать клятвенное обещание «веры греческого закона не нарушать ни в чем». В. О. Ключевский писал, что этот договор предусматривал «не только сохранение древних прав и вольностей московского народа, но и прибавку новых… Все судятся
