Борис Сопельняк - Тайны русской дипломатии
Итак, Раскольников не захотел идти на добровольное заклание, отказался изображать из себя «врага народа» и остался на Западе. Как я уже говорил, в июле 1939-го он публикует письмо «Как меня сделали “врагом народа”», которое произвело эффект разорвавшейся бомбы. Но эта бомба была детской хлопушкой по сравнению с «Открытым письмом Сталину», появившимся в августе того же года. Это письмо теперь хорошо известно, оно не раз печаталось в газетах и журналах, поэтому я приведу лишь отдельные фрагменты этого уникального документа.
«Сталин, Вы объявили меня “вне закона”. Этим актом вы уравняли меня в правах — точнее, в бесправии — со всеми советскими гражданами, которые под вашим владычеством живут вне закона, — вот так, с первых строк ставит все на свое место Раскольников. — Ваш “социализм”, при торжестве которого его строителям нашлось место лишь за тюремной решеткой, так же далек от истинного социализма, как произвол вашей личной диктатуры не имеет ничего общего с диктатурой пролетариата…
Что вы сделали с конституцией, Сталин? Вы растоптали конституцию как клочок бумаги, а выборы превратили в жалкий фарс голосования за одну-единственную кандидатуру… Вы открыли новый этап, который в историю нашей революции войдет под именем “эпохи террора”. Никто в Советском Союзе не чувствует себя в безопасности. Никто, ложась спать, не знает, удастся ли ему избежать ночного ареста. Никому нет пощады.
Над гробом Ленина вы произнесли торжественную клятву выполнить его завещание и хранить как зеницу ока единство партии. Клятвопреступник, Вы нарушили и это завещание Ленина. Вы оболгали, обесчестили и расстреляли Каменева, Зиновьева, Бухарина, Рыкова и других, невиновность которых вам была хорошо известна. Перед смертью вы заставили их каяться в преступлениях, которых они никогда не совершали, и мазать себя грязью с ног до головы… Вы растлили и загадили души ваших соратников. Вы заставили идущих за вами с мукой и отвращением шагать по лужам крови вчерашних товарищей и друзей.
С жестокостью садиста Вы избиваете кадры, полезные и нужные стране. Накануне войны вы разрушаете Красную Армию, любовь и гордость страны, оплот ее мощи. Вы обезглавили Красную Армию и Красный Флот. Вы убили самых талантливых полководцев, воспитанных на опыте мировой и гражданской войн, во главе с блестящим маршалом Тухачевским.
Ваши бесчеловечные репрессии делают нестерпимой жизнь советских трудящихся, которых за малейшую провинность с волчьим паспортом увольняют с работы и выгоняют с квартиры. Лицемерно провозглашая интеллигенцию “солью земли”, вы лишили минимума внутренней свободы труд писателя, ученого, живописца. Вы зажали искусство в тиски, от которых оно задыхается, чахнет и вымирает.
Зная, что при вашей бедности кадрами особенно ценен каждый культурный и опытный дипломат, вы заманили в Москву и уничтожили одного за другим почти всех советских полпредов. Вы разрушили дотла весь аппарат Народного комиссариата иностранных дел. Вы истребили во цвете лет талантливых и многообещающих дипломатов.
Бесконечен список ваших преступлений. Бесконечен список имен ваших жертв! Нет возможности все перечислить. Рано или поздно советский народ посадит вас на скамью подсудимых как предателя социализма и революции, главного вредителя, подлинного врага народа, организатора голода и судебных подлогов».
Представляете, что было бы в стране, если бы это письмо напечатали в «Правде», «Известиях» или «Труде»! На Западе хоть и с оторопью, но письмо печатали. Прозрела вся Европа, прозрели Азия и Америка, прозрели все, кроме многострадальных, замороченных, затурканных и запуганных граждан Советского Союза. Они еще долго молились на сочащуюся кровью усатую икону, послушно голодали, покорно играли роль пушечного мяса, с готовностью заполняли бараки лагерей и камеры тюрем, а если вождь настаивал, безропотно шли под пули палача.
Оставить без последствий такое разгромное письмо Сталин не мог, и в Ниццу, где в это время жил Раскольников, была направлена группа соответствующих специалистов из печально известной лаборатории Майрановского. Ни с того ни с сего у Раскольникова началось воспаление легких с осложнением на мозг, и 12 сентября 1939 года его не стало.
Прожил на этом свете Федор Федорович недолго — всего 47 лет. Но каких лет! В его жизни было все — горестное детство, бурная юность, революция, война, плен, поражения, победы, любовь, дипломатические успехи, предательства, безоглядная вера в дело, которому служил, и то, чего не было ни у кого, — он решился на такой смелый поступок, которого не смог совершить ни один его современник, он бросил открытый вызов Сталину. А его слова «Предпочитаю жить на хлебе и воде, но на свободе» стали своеобразным эпиграфом ко всей его доблестной жизни.
КРАСНЫЙ ЛОУРЕНС
Вскоре после отъезда Раскольникова из Кабула туда прибыл Виталий Примаков, который занял пустующий кабинет военного атташе советского полпредства. Военный атташе — он хоть и дипломат, но о его деятельности не принято распространяться, поэтому о его работе известно куда меньше, чем, скажем, о работе атташе по вопросам культуры. О работе Примакова тоже никто ничего не знал, пока в 1930 году он не издал книгу «Афганистан в огне». Обнаружил я ее совершенно случайно в одной из кабульских библиотек, причем на русском языке. Судя по тому, что томик был довольно потрепан, он побывал во многих руках.
Занимательнейшее, скажу я вам, чтение! Прочитав книгу от корки до корки, я пришел к выводу, что любой оказавшийся в Афганистане человек, независимо от того, военный он или гражданский, должен проштудировать книгу Примакова — так много там ценных наблюдений о быте, нравах и образе жизни афганцев. Переиздать бы ее и в обязательном порядке вручать каждому отъезжающему в Кабул специалисту! Но это — дело будущего. А пока — краткий рассказ о жизни и деятельности этого замечательного человека.
Виталий Маркович Примаков родился на Украине в семье сельского учителя. Будучи гимназистом, в самом начале Первой мировой войны вступил в партию большевиков, а когда призвали в армию, по идейным соображениям ехать на фронт отказался. Тогда его отправили в другую сторону — на пожизненное поселение в Сибирь. После Февральской революции, когда всех политзаключенных выпустили на волю, бывший гимназист некоторое время жил в Киеве, а потом махнул в Петроград. Во время Октябрьского переворота командовал одним из отрядов при штурме Зимнего дворца.
Затем — бои под Гатчиной, на Украине, где он сформировал полк червонного, то есть красного, казачества, сражения с деникинцами под Курском и Орлом и, наконец, с поляками под Варшавой. После окончания Гражданской войны некоторое время был начальником Высшей кавалерийской школы, а затем — неожиданный кульбит: Примакова направили военным советником в Китай. Что он там насоветовал, покрыто мраком тайны, но в 1927-м в качестве военного атташе его перебросили в Афганистан.
Надо сказать, что обстановка в то время в стране была хуже некуда. Напомню, что главой Афганистана тогда был Аманулла-хан. Посетив несколько европейских столиц, падишах вернулся с неуемным желанием сделать свою страну не только промышленно развитой, но и по мере сил европеизировать. Начал он с того, что построил несколько текстильных фабрик, затем договорился с французами о постройке железных дорог.
Это — куда ни шло. Хотя умные люди говорили, что во всех трех войнах англичане не смогли победить афганцев прежде всего из-за бездорожья: по горным тропам современную технику к полю боя не доставить. Поэтому лишаться такого надежного щита, как бездорожье, неразумно. Падишах от этого аргумента отмахнулся, и вскоре под Кабулом задымил первый паровоз. Но когда он начал открывать женские школы, а затем разрешил сбросить чадру и носить европейское платье, возмутилось все духовенство.
Для начала муллы организовали заговор с целью убийства падишаха. Их разоблачили, арестовали и казнили. Это вызвало новую волну возмущения, и оставшиеся в живых подняли восстание. Правительственные войска были достаточно сильны, и восстание практически подавили. Но тут, как черт из табакерки, откуда-то выскочил Баче-Сакао.
В Чарикарском районе его знали как отпетого бандита, правда, весьма своеобразного: значительную часть награбленного этот афганский Робин Гуд раздавал крестьянам. А когда он убил несколько правительственных чиновников, которые наиболее жестоко притесняли народ, люди стали считать его своим защитником и повалили в его банду. К этому времени банда стала называться партизанским отрядом, который насчитывал около шести тысяч человек.
Баче-Сакао захватил город Чарикар, провозгласил себя падишахом Хабибуллой и заявил, что выступает в поход на Кабул с целью свержения Амануллы-хана. Узнав об этом, подняло восстание и могущественное племя шинвари, которое контролировало район Джелалабада. Захватив город, бойцы племени осадили городскую крепость, в которой закрылись остатки гарнизона. Чтобы их выбить, нужны были пушки, боеприпасы и современные винтовки. Взять их было негде. Но тут свершилось чудо: на горизонте появился легендарный Лоуренс Аравийский, которого знали еще и как мистера Росса, и господина Шоу. А вот арабы за бешеную, а порой взрывную энергию звали его Эмир-динамитом.
