Роберт Масси - Николай и Александра
Скончалась Соня Орбелиани в 1915 году в царскосельском госпитале, в котором императрица вместе с двумя старшими дочерьми проработала хирургической сестрой всю войну, ухаживая за ранеными, прибывавшими с фронта. На панихиду царица пришла в одежде сестры милосердия, не переодевшись в черное траурное платье. "Так я словно ближе к ней, чувствую себя в большей степени человеком и в меньшей - императрицей", - объяснила она. Государыня допоздна сидела у гроба, глядя на умиротворенное лицо Сони, и гладила ее золотистые волосы. Когда императрицу позвали домой, она сказала: "Оставьте меня. Хочу побыть с Соней еще немного".
Соня Орбелиани походила на тот идеал задушевного друга, каким он рисовался государыне. Но даже Соне не удалось исчерпать огромных сокровищ души царицы. Помимо своих близких единственным человеком, которому она всецело открылась, была грузная, круглолицая молодая женщина, Анна Вырубова.
Анна Александровна Вырубова, урожденная Танеева, была на двенадцать лет моложе государыни. Отец ее обер-гофмейстер Александр Танеев, композитор, и был управляющим дворцовой канцелярией. В доме у Танеевых бывали государственные министры, художники, музыканты и светские дамы. Сама Анна посещала привилегированные танцевальные классы, где ее партнером бывал князь Феликс Юсупов, принадлежавший к самой богатой в России дворянской семье.
Анна Танеева, которой тогда было 17 лет, в 1901 году заболела, и императрица навестила ее в больнице. То было одним из обычных для государыни посещений, но романтичная девушка была поражена заботливостью государыни. С тех пор Анна стала пламенной сторонницей двадцатидевятилетней царицы. После того, как девушка выздоровела, ее пригласили во дворец. Выяснилось, что она хорошо поет и играет. Вырубова позднее писала: "Государыня и я брали уроки пения у профессора Консерватории И.А. Ирецкой. У Императрицы было чудное контральто, у меня высокое сопрано, и мы постоянно вместе пели дуэты. Ирецкая говорила о голосе Императрицы, что она могла бы им зарабатывать хлеб".
Неудачное замужество Анны Александровны лишь укрепило привязанность двух женщин. Хотя Анна Танеева была чересчур полной и рыхлой, у нее были ясные голубые глаза, красивые губы и доверчивый, милый нрав. "Полная и розовая, вся в пушистых мехах, она как будто преувеличенно ласково смотрела на нас, детей, и не очень нам понравилась, " - писала Татьяна Мельник-Боткина. В 1907 году за Анной начал ухаживать лейтенант Вырубов, участник Цусимского сражения. Анне он не нравился, но императрица уговорила ее принять предложение. Анна согласилась. На свадьбе присутствовали царь и императрица. Но спустя несколько месяцев брак расстроился. Вырубова вспоминала: "Брак с самого начала оказался неудачным... Мой бедный муж страдал наследственной болезнью. Нервная система мужа была сильно потрясена после Японской войны и гибели флота у Цусимы".
Александра Федоровна сочла себя повинной в семейной трагедии Вырубовой и большую часть свободного времени стала проводить в обществе новой подруги - этой романтической и одинокой натуры. Летом Анну пригласили отправиться вместе с царской семьей в двухнедельное плавание в финских шхерах на борту императорской яхты "Штандарт". Женщины сидели днем на палубе, а вечером, спустившись в салон, при свете лампы, рассказывали друг другу, что у них накопилось на душе. Александра Федоровна рассказывала о детстве, о том, какие у нее были радужные ожидания, как она почувствовала, что ее в России не любят, делилась тревогами за судьбу сына. Разговоры эти, по словам Вырубовой, сблизили обеих, завязалась преданная дружба, какая бывает только между женщинами. Узы ее стали настолько прочны, что они могли сидеть молча часами, без слов понимая друг друга. Тревоги унялись, раны были залечены, доверие восстановлено. По словам Вырубовой, офицеры яхты говорили, что она "проломила стену, столько лет окружавшую Государыню". Она вспоминала: "Государь сказал мне, прощаясь в конце плавания: "Теперь вы абонированы ездить с нами". Но дороже всего были мне слова Государыни: "Благодарю Бога, что он послал мне друга".
И с той поры А. Вырубова всю свою жизнь связала с государыней. Если по той или иной причине та не могла принять ее день или два, Вырубова начинала дуться. И тогда императрица принималась над нею подтрунивать, называя ее "наш большой ребенок", "наша маленькая дочурка". Чтобы очутиться ближе к дворцу, Анна переехала в небольшой дом в каких-то двухстах метрах от царской резиденции. Это было летнее строение, без фундамента, и зимой из щелей страшно дуло. А.Вырубова писала: "Когда Их Величества приезжали вечером к чаю, Государыня привозила в кармане фрукты и конфеты, Государь "шерри-бренди". Мы тогда сидели с ногами на стульях, чтобы не мерзли ноги. Их Величеств забавляла простая обстановка. Сидя у камина, пили с сушками чай, который приносил мне мой верный слуга... Помню, как Государь, смеясь, сказал потом, что после чая у меня в домике он согрелся только у себя в ванной".
Если Вырубова не принимала августейших посетителей у себя в домике, то сама отправлялась во дворец. Придя туда после обеда, вместе с членами императорской семьи она решала крестословицы, принимала участие в играх и громкой читке. В разговоре она редко касалась политики или выдвигала какую-то оригинальную точку зрения, предпочитая разделять взгляды, выражаемые царем или императрицей. Если супруги расходились в чем-то во мнениях, она, стремясь никого не обидеть, все-таки вставала на сторону государыни.
В отличие от большинства царских фавориток, ничего, кроме внимания и любви Вырубова не искала. Она была лишена честолюбия. Никогда не появлялась на придворных церемониях, не требовала наград, званий или денег для себя или своих близких. Иногда государыня дарила ей платье или несколько сотен рублей, но, как правило, Анна возвращала подарки назад. Во время первой мировой войны 100 000 рублей, выплаченных ей железной дорогой в качестве компенсации за увечье, Вырубова истратила на устройство одного из лазаретов в Царском Селе.
В придворном обществе, где зависть, интриги, личные амбиции проявлялись так заметно, А.Вырубова раздражала многих. Одни насмехались над ее непривлекательной внешностью и простодушием, другие полагали, что российская императрица достойна более подходящей наперсницы. Великие княгини, которых никогда не приглашали в царский дворец, возмущались тем, что смахивающая на простолюдинку Вырубова целые вечера проводит в кругу императорской семьи. Французский посол в России Морис Палеолог был просто шокирован обыденной внешностью фрейлины. Он писал: "Какая странная особа!.. У нее нет никакого официального звания... Физически она неповоротлива, с круглой головой, с мясистыми губами, с глазами светлыми и лишенными выражения, полная, с ярким цветом лица... Она одевается с совершенно провинциальной простотой".
Но те самые качества, за которые придворные презирали Вырубову, привлекали в ней императрицу. Если остальные думали лишь о себе самих, то Анна была бескорыстна, что выгодно отличало ее в глазах императрицы. Она и слышать не хотела тех, кто критиковал ее юную подопечную. Когда Вырубова видела в ком-то нерасположение к себе и сообщала об этом царице, та лишь удваивала внимание к своей подруге. Императрица отказалась дать Вырубовой официальную должность, что позволило бы ей полнее включиться в придворную жизнь. Вырубова рассказывает: "Герцог Гессенский говорил Государыне, чтобы мне дали официальное место при дворе: тогда-де разговоры умолкнут, и мне будет легче. Но Государыня отказала, говоря: "Неужели Императрица Всероссийская не имеет права иметь друга!"
Позднее, во время войны, когда царица стала играть важную роль в политической жизни государства, дружба Александры Федоровны и Анны Вырубовой приобрела политическую окраску. Поскольку на Вырубову смотрели, как на наперсницу императрицы, каждый ее жест, каждое слово привлекали к себе всеобщее внимание и становились предметом пересудов. Справедливо или нет, но взгляды, деятельность, вкусы и ошибки Вырубовой в глазах общества ассоциировались с личностью императрицы. Обстоятельство это имело особое значение в связи с безоглядной преданностью Вырубовой сибирскому "чудотворцу" Григорию Распутину, чье влияние на царя и императрицу а, следовательно, и на жизнь России превзошло со временем все границы. Анна встретила Распутина, когда тот только что появился в Петербурге. Он предсказал, что брак ее будет неудачным, и Вырубова решила, что перед нею человек, угодный Богу. В уверенности, что Распутин сможет облегчить тяжкое бремя, лежащее на плечах государыни, А.Вырубова стала самой преданной его сторонницей. Именно Вырубова устраивала встречи царицы со "старцем". Носила записки и ежедневно телефонировала Распутину. Была его верным глашатаем и внушала царице его взгляды. Сама же Анна никаких собственных мнений не выражала и никаких действий не предпринимала. Все, кто сталкивались с нею лично - министры, послы, даже секретарь Распутина - в один голос заявляли, что она была передаточным каналом, идеальной грамофонной пластинкой, что сама она ничего не понимала в делах.
