М. Воробьев - Русская история. Часть I
Ивану Фрязину тоже не повезло, потому что он, оказывается, в одном месте представлялся не тем, кем был, а в другом месте (в Венеции), наоборот, представлялся послом великого князя. Одного венецианского посла он представил как купца, тем самым совершив некий дипломатический казус. Короче говоря, когда он вернулся в последний раз с процессией Софьи в Россию, то был арестован, сослан, а заодно было конфисковано все его имущество, которое он тщательно наживал, и его семейство было обращено в неволю. О том, что произошло с ним дальше, можно только догадываться. Но вряд ли что-нибудь хорошее.
Итак, русской великой княгиней стала Софья Фоминична. Известно, что это была очень дородная дама, а следовательно, очень красивая, потому что у наших предков эти два понятия сливались воедино. Она была не одна: с ней приехали греки и итальянцы. Естественно, они привезли с собой свои представления и о быте, и о государственности, и о придворном протоколе, и о величии, престиже, и не случайно, что в это время начинается строительство того Кремля, который и сейчас украшает Москву. Кремлевские стены построены итальянцами. Эта первоклассная итальянская крепость имела в ту пору довольно суровый вид, потому что веселые украшения на башнях и шатры выстроены в XVII веке, а сначала башни имели просто примитивное четырехскатное деревянное покрытие, которое предохраняло боевые площадки от снегопада и дождей, и Кремль смотрелся иначе. Я рекомендовал бы вам сходить в музей Васнецова, где висят известные картины Аполлинария Васнецова, брата Виктора Михайловича, очень талантливого археолога-реконструктора. На своих полотнах он как бы реконструирует Москву XIV, XV, XVI веков в процессе ее строительства.
Дальше возникает еще одна коллизия. Фактически с Софьей приезжает целый штат придворных — двор Софьи Фоминичны. А здесь был двор великого князя, царя Ивана III, — естественно, более архаичный. На протяжении XIV и первой половины XV века двор великого князя московского — это бояре, которые создавали фактически придворный совет или то, что будет называться боярской думой. Они были довольно близки к князю. Князь не стремился превозноситься перед ними, потому что дело было общее, и мы знаем, что на протяжении XIV и первой половины XV столетия московское боярство действует всегда заодно с князем, а он, в свою очередь, может полностью на них полагаться.
Возникает противоречие, потому что московские бояре смотрят на жизнь иначе, иными глазами, у них иные традиции, чем у тех, кто приехал. Естественно, появляется и определенная среда людей, которые стремятся приспособиться к новым обстоятельствам. А когда у Софьи рождается сын Василий, то ближайшее окружение Ивана III окончательно разделяется на две партии. Почему?
У Ивана III был сын от первого брака — Иван Молодой, как его называли. Он фактически княжил вместе со своим отцом, так же как Иван III с Василием Темным. Он принимал очень деятельное участие в отражении татар во время похода Ахмата: Иван Молодой был женат на дочери волошского господаря Стефана Елене (Елена Волошанка), и от этого брака у него был сын, которого звали Дмитрием — Дмитрий Иванович-внук. Но вот через какое-то время после совершения второго брака Ивана III у Софьи Фоминичны рождается сын Василий, а Иван Молодой умирает. Кто должен быть наследником Ивана III в этой ситуации?
{стр. 63}
Московская традиция, которая была нерушима, говорит, что московский стол переходит по прямой нисходящей линии. Следовательно, Иван III был должен его передать Ивану Молодому. Иван Молодой был соправителем своего отца и прямым наследником, а значит, следующим московским правителем должен быть его сын — Дмитрий Иванович-внук. Иван III так и поступает: Дмитрий Иванович-внук, несмотря на свое малолетство, возведен особым чином на великое княжение и становится соправителем своего деда. То есть партия, которая стояла за московскую старину, за московский обычай, осилила — партия, противная Софье Фоминичне.
Но через некоторое время все меняется. Елена Волошанка вместе со своим сыном попадает в опалу, они заточены в темницу, а на великое княжение Иван III возводит сына от второго брака Василия, будущего Василия III. Таким образом окончательная победа осталась за Софьей Фоминичной и новой партией придворных. И вот этот раскол в московском обществе весьма важен, потому что он будет усугубляться. Когда Ивана III пытаются спрашивать, на основании чего он свел с великого княжения своего внука, он отвечает: «Это мое право — право великого князя, государя московского: кого хочу, того милую». То есть получается, что здесь фактически рождается идея абсолютного самодержавия, когда суверен является источником закона, источником власти, когда он является лицом, стоящим выше закона, выше обычая, а раз так, то, естественно, углубляется пропасть между ним и его окружением, его двором, его обществом и т. д.
Впоследствии, уже во времена Василия III, бояре говорили, что это все оттого, что греки приехали. Пока греков не было, все было по-старому, а приехали греки — начались у нас всякие нестроения.
О том, что Софья Фоминична кому-то поручила отравить Ивана Молодого, судить не берусь. Греки, вероятно, способны на многое, но документов никаких на эту тему нет, кроме пометки, что когда Иван Молодой заболел, у него появились раны на ногах, ноги стали раздуваться. Был выписан из-за границы лекарь-еврей, который обещал вылечить великого князя, а если не вылечит, то князь Иван III может его казнить. Ивана Молодого не вылечили, князь был очень недоволен, и когда прошло 40 дней после смерти молодого князя, лекарь был казнен.
Я специально заостряю ваше внимание на семейной истории Ивана III, потому что та же история со вторым браком повторится у его сына Василия III с еще большими последствиями, с еще большим соблазном для окружающих. Но если Иван III женился совершенно законно после смерти первой супруги, то его сын ради нового брака попросту отправит свою супругу в монастырь, заставив Церковь санкционировать это безобразие.
Подобные события вели, конечно, к изменению понятия о том, что собой представляет великий князь. Теперь он глава самого большого государства на свете. Государства православного, государства, которое наследует Византии. Сам князь начинает на себя смотреть не просто как на Ивана Васильевича, сына Василия Темного, московского князя, а как фактически на византийского если не императора, то уж во всяком случае властителя.
В это время появляется и византийский герб — двуглавый орел. В это время появляется и соответствующий, очень непростой, московский протокол, начинает складываться в придворной жизни особый этикет. В это время начинают созидаться первые намеки на будущие сочинения, которым предстоит идеологически оформлять новую власть.
Несколько слов о титуле «государь». Этот титул использовали в 1475 (или 1478) году два новгородских чиновника, приехавшие в Москву жаловаться великому князю на несправедливости, которые творятся в Новгороде, и обратившиеся к князю как к государю. Иван III ловил подобные вещи, как говорится, на лету. Это был подарок судьбы, и он тут же послал в Новгород вопрос: какого государства они хотят? Новгородцы пытались объяснить, что никакого государства они не хотят, а эти люди говорили о том, чего толком не знают, и во всяком случае от себя. На всякий случай новгородцы одного из этих чиновников казнили по приговору веча. И этим совершили серьезный политический промах, потому что Иван после этого уже окончательно стал считать их изменниками, которые его обманывают, клеветниками, которые не держат слова. Всю эту комедию разыграли как по нотам, после чего говорить с Новгородом можно было только с позиции силы.
Значит, государь — уже тогда. «Царь» — таким словом когда-то называли хана золотоордынского, теперь и Иван III царь. Венчания на царство нет, существует чин венчания на великое княжение. Это чин, который уже укоренился, его разработали еще раньше. Впоследствии этот чин и будет фактически чином венчания на царство, которое совершит впервые Иван Грозный (причем венчаться Иван Грозный будет именно на царство, а не на великое княжение). Если сравнивать чины венчания на царство и на княжение, то они очень похожи. Вот какие произошли перемены в 70-е годы XV века. Остается добавить лишь, что процесс присоединения Новгорода затянулся: Вятка была присоединена только в 1489 году.
И вот Москва стала столицей колоссальной страны, потому что на север границы уходили до Белого моря, на восток практически до Урала; с западом обстояло сложнее, потому что граница проходила западнее Пскова ко Ржеву, дальше шла к Смоленску и спускалась к северским городам. Ну а на Юге, как это ни странно звучит, границей была фактически Ока. А дальше начиналась земля, которая называлась у нас Дикое поле. Там не было лесов, а это значит, что там были кочевники, банды и, главное, крымские татары, которые могли совершенно внезапно появиться. Поэтому каждое лето там начали выставлять подвижные отряды, которые должны были держать границу, прикрывать ее со стороны степей. А дальше {стр. 64} начнется строительство каменных крепостей в Туле, Калуге, Зарайске, которые станут опорными пунктами на южном направлении для русских войск.
