Дэвид Ирвинг - Разгром конвоя PQ-17
Находящиеся на шлюпках американские моряки видели, как неподалеку от них из воды вынырнула огромная немецкая подводная лодка. Приблизившись, немцы сфотографировали шлюпки. Немецкий офицер, говоривший по-английски с едва заметным акцентом, спросил американского капитана: «Как называется ваше судно? Какое водоизмещение? Какой груз?» Сулливан, не задумываясь, ответил, что судно доставляло генеральный груз, состоящий из продуктов питания и кожи. Немцы грубо заметили, что не верят ему, однако на этом допрос закончился. Американцы спросили в свою очередь курс на ближайшую землю. Им ответили, что надо идти на юг. Некоторое время подводная лодка держалась вблизи шлюпок, затем, увеличив скорость, отошла прочь в поиске новых жертв.
Приблизительно в то же время, когда «юнкерсы» атаковали «Дэниела Моргана» и заставили его остановиться, недалеко в стороне невидимый подводный противник догонял американское грузовое судно «Хоному», трюмы которого были загружены 7500 тонн стали, танков, боеприпасов и пищевых продуктов. К «Хоному» приближалась подводная лодка «U-334» под командованием капитан-лейтенанта Хилмара Саймона. Торпедисты подготовили к стрельбе первый, второй и четвертый торпедные аппараты.
Судно представляло собой идеальную цель для атаки: соблюдая полное радиомолчание и имея на вахте десять человек, оно шло устойчивой 10,5-узловой скоростью, не пытаясь применять никаких зигзагов. К 15.00 5 июля «U-334» заняла позицию впереди намеченной жертвы, ожидая, когда судно войдет в сектор обстрела. В 15.28, когда ничего не подозревавший «Хоному» появился. на перекрестии нитей перископа, командир подводной лодки выстрелил веером три торпеды с расстояния семи кабельтовых. Оператор гидрофонной установки следил за шумом идущих торпед в течение шести минут. Взрыва не последовало — все три торпеды прошли мимо.
Саймон быстро развернул лодку на 180° и в 15.36 выстрелил по «Хоному» торпеду из кормового аппарата. Однако еще за несколько секунд до выстрела Саймон увидел через перископ, как из третьего трюма судна вырвался высокий столб дыма и оно начало заметно оседать. Когда шум взрыва стих, оператор гидрофона уловил шум выстреленной из кормового аппарата торпеды, которая все еще шла где-то в стороне от цели. Значит, «Хоному» торпедировал кто-то другой. Несколько минут спустя последовал второй взрыв, после которого судно скрылось в облаке дыма и начало погружаться еще быстрее.
Вторая торпеда взорвалась в четвертом трюме «Хоному», и он начал разламываться на две части. Тридцать семь человек из его экипажа, в том числе капитан Фредерик Стрэнд, успели спастись на шлюпках, а девятнадцать человек пошли ко дну вместе с судном. Не успел неудачливый «Хоному» скрыться под водой, как на поверхности сразу появились три серо-голубые немецкие подводные лодки. Две из них — «U-334» и «U-456» — всплыли поблизости от обломков и масляных пятен, оставленных на поверхности их жертвой, а третья, вероятно «U-88», всплыла в двух-трех кабельтовых в стороне. Торпеды, поразившие «Хоному», выстрелила подводная лодка «U-456» под командованием капитан-лейтенанта Макса-Мартвна Тейчерта. Он подошел к спасательным шлюпкам и приказал капитану Стрэнду перейти на борт подводной лодки в качестве военнопленного. Моряков на шлюпках спросили, достаточен ли у них запас пресной воды, и передали им с лодки консервированное мясо и хлеб; им сказали, что через несколько дней их подберут эсминцы. После короткого допроса Стрэнда о «Хоному» и характере его груза Тейчёрт донес адмиралу Шмундту: «В 15.30, в точке АС.2937, грузовое судно „Хоному“, 6977 тонн. Запасные части к танкам. Быстроходные эскортные корабли скрылись в тумане». После этого подводные лодки пошли в восточном направлении; даже через полтора часа после атаки они все еще виднелись на горизонте, так как шли в надводном положении. Капитан-лейтенант Саймон объявил своему экипажу по радиотрансляционной сети что «U-334» погружаться не будет; следующее судно они будут атаковать из надводного положения.
До того как «Хоному» затонул, его радист успел послать в эфир три сигнала бедствия, предваренные словами «подводная лодка»; в последнем, третьем сигнале были указаны координаты. Эти сигналы были доложены радистом командиру корабля ПВО «Позарика», шедшему на восток вдоль кромки паковых льдов. Капитан 1 ранга Лоуфорд изучил сигналы и решил, что его корабль не может рисковать, то есть идти на юг, чтобы подобрать пострадавших: следует ли ставить под удар триста человек экипажа «Позарики» ради спасения тридцати или сорока пострадавших моряков, которых «Позарика», возможно, никогда не найдет из-за тумана?
К этому времени сигналы бедствия появлялись в эфире все чаще и чаще. Сторожевой корабль «Лотос» предложил, чтобы небольшая группа кораблей, с которой он шел, снова сформировалась в боевой отряд и направилась на юг для борьбы с подводными лодками и самолетами противника, избивающими оставшиеся суда конвоя. Капитан 1 ранга Лоуфорд отклонил эту идею: «Я раздумывал над этим предложением целых тридцать минут и пришел к заключению, что приказ о рассредоточении конвоя был дан для того, чтобы корабли избежали засад. Поэтому, если вы не приведете веских аргументов в опровержение этого заключения, я считаю, что мы должны следовать своему первоначальному решению».
Положение отдельных судов было незавидным. Многие капитаны находились между двух огней: с одной стороны, они несли ответственность за свои экипажи, с другой — их обязывал действовать долг перед родиной. Перед выходом из США капитанам судов было вручено письмо министра ВМС США, в котором имелось формальное предписание не сдавать судов противнику:
«1. В соответствии с политикой правительства Соединенных Штатов ни одно американское судно не должно попасть в руки противника.
Суда необходимо защищать с помощью имеющегося оружия, маневрирования и любыми другими средствами до тех пор, пока это возможно. Когда захват судна противником, по мнению капитана, неизбежен, он должен затопить его. Необходимо сделать соответствующие приготовления к открытию кингстонов и затоплению трюмов и отсеков, соединяющихся с машинным отделением, поджогу судна в нескольких местах и к любым другим мерам, обеспечивающим уничтожение судна.
В случае если капитан будет передавать командование судном другому лицу, он должен передать своему преемнику и это письмо, получив с него расписку».
Однако многие капитаны уже не выдерживали того напряжения, которое создавалось в результате ведущейся немецкими подводными лодками игры в кошки-мышки, а экипажи судов часто использовали любой предлог, чтобы, занять места в спасательных шлюпках еще до того, как противник атаковал судно. Отчет начальника военной команды на американском судне типа «Либерти» — «Самуэле Чейзе» рассказывает о том напряжении, которое испытывали моряки покинутого на произвол судьбы конвоя PQ.17: «В 07.00 5 июля на горизонте за кормой обнаружили черную точку, которая к 08.45 была опознана как немецкая подводная лодка. Она шла в надводном положении и начала обгонять нас с правого борта. Потом в 10.00 она исчезла из видимости. Позади подводной лодки, на горизонте, виднелись мачты и надстройки какого-то судна, по-видимому „Дэниела Моргана“. Мы видели, как он повернул и пошел в северном направлении.
В 10.30 (место по счислению: 75°44 с. ш. и 37°10 в. д.) капитан приказал „обе машины полный назад, экипажу занять места в спасательных шлюпках“. К 10.45 все шлюпки отошли от борта судна и собрались вместе на расстоянии трех-четырех кабельтовых от него…»
Как это ни удивительно, немецкая подводная лодка так и не пыталась атаковать эту соблазнительную цель — покинутое и беспомощно дрейфующее совершенно новое 7000-тонное судно типа «Либерти». После двух часов ожидания на спасательных шлюпках капитан «Самуэля Ченза» решил, что атаки не будет и что он сможет благополучно закончить рейс. Он взял с собой помощника капитана и несколько человек котельных машинистов и поднялся на борт судна, чтобы развести пары. В 14.00 все спасательные шлюпки снова подняли на борт. «Самуэль Чейз» оказался одним из немногих судов, которым удалось взбежать катастрофы.
В другой части Баренцева моря над американским судном «Алькоа Рейнджер» непрерывно кружил немецкий разведывательный самолет. Вероятно, он пытался определить его точное место. Капитан судна — капитан-лейтенант резерва ВМС США Хьялмар Кристофсен был одним из многих моряков торгового флота, поспешно зачисленных в кадры ВМС и еще не «нюхавших пороха». Хотя «фокке-вульф» не подавал никаких признаков того, что он намеревается атаковать судно, Кристофсен «дал приказ поднять сигнал по международному своду, означающий безоговорочную капитуляцию». Он приказал также спустить американский полосатый флаг, а экипажу занять места в спасательных шлюпках. Кристофсен потерял всякий интерес к доставке своего груза (7000 тонн стальных броневых плит, муки и палубного груза из девятнадцати танков), вывезенного задолго до этого из Филадельфии. Впрочем, необходимо отметить, что «Алькоа Рейнджер» был наиболее слабо вооруженным судном из всего конвоя PQ.17 — на нем было только четыре легких пулемета, — и, конечно, оно не смогло бы защитить себя от воздушной атаки. Так или иначе немецкий самолет неожиданно скрылся за горизонтом. Помощник капитана взял командование судном на себя и вызвал добровольцев продолжать плавание, а капитана решили подержать под домашним арестом в нижних помещениях. Однако, поразмыслив, капитан, по-видимому, изменил свое решение, так как приказал снова поднять американский флаг, а боевым расчетам встать к своим пулеметам. Позднее он опять принял командование судном на себя.
