Борис Григорьев - Повседневная жизнь российских жандармов
Распоряжения Главного Начальника… и принимаемые им меры должны подлежать безусловному исполнению всеми и каждым и могут быть отменены только им самим или особо Высочайшим повелением».
Главным начальником Распорядительной комиссии назначался граф М. Т. Лорис-Меликов. 14 февраля наследник записал в своем дневнике: «Сегодня вступил в новую должность граф Лорис-Меликов; дай, Боже, ему успеха, укрепи и настави его!»
6 августа 1880 года, через шесть месяцев после ее создания, комиссия была распущена царским указом, в котором, в частности, говорилось: «Ближайшая цель учреждения Комиссии — объединение действий всех властей против борьбы с крамолою — настолько уже достигнута… что дальнейшие указания Наши по охранению государственного порядка и общественного спокойствия могут быть приводимы в исполнение общеустановленным законным порядком, с некоторым лишь расширением круга ведения Министерства внутренних дел».
Указом Александра II предусматривались упразднение Третьего отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии, передача всех его дел в ведение Департамента государственной полиции МВД, предоставление права заведывания Корпусом жандармов министру внутренних дел на правах шефа жандармов; наделение его полномочиями для ведения высших следственных дел по государственным преступлениям. Министром внутренних дел и шефом жандармов был назначен граф Лорис-Меликов, а первым директором Департамента государственной полиции 17 августа 1880 года — барон И. О. Велио (1827–1899), с 1861 года служивший до этого на разных должностях в Министерстве внутренних дел, мало связанных с политической и общей полицией. Назначение непрофессионала на этот ответственный пост определялось, как это часто водилось раньше и водится до сих пор, личным выбором и персональным кадровым вкусом графа Лорис-Меликова, предпочитавшего видеть во главе подчиненного ему Департамента государственной полиции близкого к нему по взглядам и карьере чиновника-бюрократа, а не строптивого жандармского генерала.
Ничего нет легче, чем предсказывать судьбу таких «калифов на час», они обычно сидят в своих руководящих креслах ровно до тех пор, пока находится в фаворе у верховных властей выдвинувший их влиятельный патрон, и мгновенно лишаются их, как только звезда шефа закатывается на руководящем небосклоне. Так случилось и с бароном И. О. Велио: он прослужил в своей должности меньше восьми месяцев и был отправлен в отставку 12 апреля 1881 года, даже раньше своего патрона, вышедшего в отставку 4 мая того же года.
Указом от 15 ноября того же года были определены штаты Департамента государственной полиции: директор, вице-директор, чиновники для особых поручений — 3, секретарь — 1, журналист — 1, делопроизводители — 3, старшие помощники делопроизводителей — 10, младшие помощники — 9, казначей и начальник архива с помощниками, чиновники для письма — 18. Как мы видим, штатное расписание департамента было весьма скромным и оставалось таковым до самого своего конца: в 1914 году в нем было всего 92 кадровых сотрудника и около 300 внештатников.
18 февраля 1883 года к Департаменту государственной полиции был присоединен Судебный отдел Министерства внутренних дел, и с этого момента ДГП получает свое окончательное название Департамент полиции (ДП). На местах «охранительно-розыскной» работой стали заниматься губернские и областные жандармские управления (ГЖУ и ОЖУ), жандармско-полицейские управления железных дорог (ЖПУ), с 1903 года — розыскные пункты, охранные отделения (ОО), а в период с 1907 по 1914 год — районные охранные отделения (РОО). Все они в своей агентурно-оперативной деятельности подчинялись Департаменту полиции, а по строевой линии — Отдельному корпусу жандармов (в последние годы царской власти охранные отделения подчинялись еще градоначальникам).
Первые губернские жандармские управления были созданы еще в 1867 году, в их задачу входил и политический сыск, и следствие по государственным преступлениям. Жандармско-полицейские управления, созданные в 1861 году, должны были осуществлять охрану железных дорог и внешнего порядка на них, то есть выполнять общеполицейские функции на всем пространстве земли, отчужденной под железные дороги. Правда, после 1906 года ЖПУ также стала вменяться обязанность производить дознания и по политическим преступлениям и обзаводиться секретными сотрудниками, что было воспринято железнодорожными жандармами однозначно негативно — со спокойной жизнью было трудно расставаться.
В таком виде охранно-розыскная система встретила новые вызовы народовольческого террора, апогеем которого стало убийство Александра II, и продолжила свою работу при сыне и внуке убиенного царя. В дальнейшем, меняя методы и приемы розыскной работы, Департамент полиции добился в борьбе с революционерами определенного перелома, и конец XIX века прошел для него и страны относительно спокойно — пока не нахлынули волны повального увлечения марксизмом и эсеровского террора. Опасность обнаружили слишком поздно, и до самого 1917 года борьба Департамента полиции с революционным движением напоминала схватку с гидрой, у которой вместо одной отрубленной головы вырастало несколько новых.
…Двуединая политическая составляющая позиции нового министра внутренних дел — твердость и решительность в борьбе с революционерами и либеральные заигрывания с общественностью, жаждущей перемен, делали его вполне приемлемой фигурой как для правого, так и для либерального крыла русской политической элиты того времени. Царю и его ближайшему окружению импонировали прежде всего неукротимая решительность и боевой настрой бравого генерала в борьбе с крамолой.
Одним словом, назначение Лорис-Меликова было принято на ура. Тем более что случай предоставил ему прекрасную возможность на глазах всей России предстать во всем великолепии своей личной храбрости и завидного самообладания. 20 февраля, когда граф подъезжал в экипаже к парадному подъезду своего дома на углу оживленной Большой Морской улицы, к нему приблизился, как писал в своем дневнике Д. А. Милютин, «…возле двух стоявших у подъезда часовых, вблизи двух верховых казаков, конвоировавших экипаж, и торчавших тут же городовых, молодой человек и выстрелил в него из револьвера… Но, к счастью, несмотря на то что убийца стрелял в упор, граф не ранен, но разорвана шинель и мундир и легкая контузия. Я поехал к нему и застал целый раут, ужас, что народу наехало и приезжало поздравить графа, и народ на улице толпился массой».
«Слава Богу, что уцелел этот человек, который так нужен теперь бедной России!» — записал в дневнике в тот день наследник.
Герой дня не только уцелел, но и, сохранив полное самообладание, сразу после выстрела бесстрашно бросился на незадачливого террориста, сбил его на землю и, слегка придушив, лично передал в руки подоспевшим городовым, стоявшим у подъезда дома. Стрелявшим оказался 23-летний мещанин, письмоводитель из Слуцка И. О. Млодецкий, который, как это было заявлено в прокламации Исполкома «Народной воли» от 23 февраля, действовал исключительно на свой страх и риск и поддержкой организации не пользовался.
Дело Млодецкого было решено в рекордные сроки: следствие было проведено в тот же день, 21 февраля состоялся суд, приговоривший его к повешению, а 22 февраля он был уже казнен.
Таким образом, с первых же дней существования Распорядительной комиссии ее главный начальник продемонстрировал революционному подполью, что он намерен самым жестким и беспощадным образом бороться с террором. Советский историк Н. А. Троицкий подсчитал, что за 14 месяцев его правления было проведено — большей частью в закрытом порядке — 32 судебных процесса с 18 смертными приговорами. Только за время с 18 марта по 21 июля 1880 года Распорядительная комиссия рассмотрела 453 дознания о государственных преступлениях. Граф Лорис-Меликов не скрывал, что целью его политики, как это было изложено в его программном воззвании «К жителям столицы», опубликованном 15 февраля в «Правительственном вестнике», является создание благоприятных условий для победы над революционной крамолой путем сочетания репрессий против революционеров с уступками по отношению к либералам с тем, чтобы привлечь их на сторону властей и таким образом изолировать экстремистов из революционного лагеря.
…Пока верховная власть в империи была занята приведением в порядок своих расстроенных рядов и реорганизацией системы управления и обеспечения государственной безопасности, народовольцы, раздосадованные в очередной раз своей неудачей, в марте 1880 года с удвоенной энергией начали готовить новое — восьмое — покушение на царя — на этот раз в Одессе, надеясь взорвать его экипаж, когда он будет передвигаться с железнодорожного вокзала по Итальянской улице к морской пристани для следования дальше на яхте в Крым. Но какой-то неведомый и неумолимый рок тяготел над всеми начинаниями народовольцев по подготовке цареубийства. При изготовлении взрывчатого вещества в химической лаборатории для проложенного с превеликими трудностями подкопа под проезжей частью Итальянской улицы произошел взрыв, в результате которого были ранены и травмированы Григорий Исаев и Анна Якимова. К тому же 22 марта 1880 года в Петербурге скончалась долго болевшая и морально убитая адюльтером своего августейшего супруга несчастная императрица Мария Александровна, и в связи с этим печальным событием выезд царской семьи в Крым был отменен[55].
