Георгий Катюк - Израиль, которого не было, или Подлинная история еврейского народа
Казалось бы, погибли «овцы Израилевы», умерла старая вера. Ведь даже современные иудеи не сохранили ее в прежнем виде, скатившись к фарисейству. Но нет. Как феникс, возрождается она раз за разом из пепла. Стоит только присмотреться, и вот мы узнаём ее в учениях катаров и богомилов, протестантов и старообрядцев, мусульман и караимов, даосов и масонов. Даже чуждые элементы местных культов и верований, облепившие ее во множестве, как мухи, не в силах скрыть ее первозданную суть.
Но самое интересное здесь, что сохранили веру как раз те, кто как будто от нее отказался из меркантильных соображений. Всадники Рима. Те, которых называли хазарами и казаками, тамплиерами и тевтонцами, монголо-татарами и половцами. Вторая, помимо жрецов, ипостась древней элиты. Многие из них даже не знали, что гибнут в битвах и на кострах за древнюю веру Израиля, не признавали в евреях своих хотя бы бывших единоверцев. Почему приглянулась им эта вера, мы уже знаем. В силу своей простоты, позволявшей раскрыться их жизненному потенциалу, не отягощающей душу и тело грузом ненужных обетов и церемоний. Simplex sigillum veri, — говаривали древние[111]. Истина как проявление рационализма. Истина, состоящая в том, чтобы не умножать сущностей. Отсюда и монотеизм, заменивший многобожие. Отсюда и неприятие церкви, как ненужного посредника между людьми и Богом.
Неожиданный получается итог. Прямые, как считается, наследники старой веры, иудеи, не сохранили ее, скатившись к фарисейству. Палочка эстафеты оказалась в руках тех, кто по всем приметам не должен был ее подхватить, — готов, тамплиеров, тевтонцев, казаков и прочих христианских воителей. Поразительное дело: исповедуемые ими (часто втайне) новейшие реформистские учения — различные разновидности иудеохристианства, протестантства, старообрядчества — оказались более близкими к древней вере израильтян, чем современный иудаизм.
То же можно сказать еще об одних всадниках — арабах и сельджуках — вера которых, ислам, восходила к древнему учению ханифов, также по сути являющемуся ближневосточной вариацией иудаизма саддукейского толка.
Еще раз подчеркиваю: старая вера там, где всадники.
Возникает закономерный вопрос. Если всадники сохранили веру, то не всадниками ли она порождена? Вера-то солдатская, как выяснилось. Иудеи-то здесь причем? Они ведь жрецы, а не солдаты. Тем более что к ним в этой вере почтительного отношения не предусматривалось, о чем я говорил в связи с отношением казаков к духовенству.
Но если вера порождена солдатами, то какими из перечисленных? Здесь надо иметь в виду, что речь идет о поиске обобщающего понятия для всех этих «римлян», «тевтонцев», «тамплиеров», «сербов», «венгров», «казаков» и прочих членов братств, обслуживающих древнюю элиту.
И здесь опять вспоминаются вездесущие хазары, будто бы разгромленные Святославом, но каким-то непостижимым образом проявившиеся в движениях стригольников, «жидовствующих» и уже современных староверов. Уже одно это говорит в пользу пребывания этого феномена в кругу нужных нам универсальных понятий.
Но и в других отношениях не укладывается он в отведенные ему официальной историей узкие рамки. Может, и можно поверить в то, что маленький, но гордый народ, занимающийся разведением винограда и производством рыбьего клея где-то между Волгой, Доном и Северным Кавказом, попутно держал в страхе Киевскую Русь, отбивал атаки мусульманских орд и роднился с византийскими базилевсами. Но уже с трудом верится в то, что иудаизм, давно выведенный из обращения и так же давно не распространяемый миссионерами в силу запрета на прозелитизм и приобщение к вере нечистых «гоев», мог здесь не только появиться, но и приобрести огромное влияние.
С еще большим трудом верится в широкое распространение этого влияния уже самими этими производителями рыбьего клея на сопредельные государства — Киевскую Русь и Московию. А между тем, в том, что это влияние было, и было нешуточным, мы уже успели убедиться.
И совсем уже трудно поверить — подчеркиваю, с точки зрения официальной историографии, — в безраздельное господство этих, как их принято называть, «кочевников» или «номад» (чего только не придумают историки!) в Европе. Я имею в виду движение катаров или богомилов, с которыми даже пришлось вести крестовые войны, и связанные с ним деяния некоторых монашеских орденов, в первую очередь — печальной памяти ордена тамплиеров. А ведь и это неоспоримо, несмотря на то, что короткий век, отмеренный историками хазарскому каганату, закончился задолго до указанных событий.
Каким бы «могучим» ни был этот «народ», все эти подвиги он мог бы совершать лишь в рамках империи. Но если это так, то речь может идти лишь о Византии. Тем более что и название хазар, как уже отмечалось, происходит от названия византийских же всадников. Да и верой своей, известной также под названием арианства, причисленного историками к христианским ересям, они Византию повторяли в одном из периодов своего существования.
На принадлежность хазар «Риму», т. е. в том числе и Византии, указывает помимо прочего и такой факт. В одном из мидрашей, т. е. разделов Устной Торы, империя римлян упоминается под названием «хазир». Посчитали, что данное слово следует перевести как «свинья». Будто бы кабан был символом 10-го римского легиона, захватившего Иерусалим во время Иудейской войны и расквартированного там же, отчего на весь Рим было перенесено его название. Трудно согласиться с такой логикой. Можно было привести в пример не один десяток свиней, связанных с Римом не менее прочно, чем символ 10-го легиона и с таким же успехом могущих послужить Риму источниками наименования.
Гораздо проще поверить в то, что Рим в мидраше называется не «свиньей», а просто «Хазарией». Тем более что и смысл сказанное о хазарах приобретает лишь в рамках мнения о них как о воинской элите Римской империи, «гусарах», о чем писал еще родоначальник новой хронологии Морозов.
Очень туманным является представление о хазарах и их каганате. Даже само существование этого то ли государства, то ли объединения племен по сей день является предметом споров. Одолевают сомнения насчет подлинности документов, удостоверяющих сей факт. Единственное письмо, в котором речь идет о местонахождении каганата и о привязке его к конкретному хронологическому отрезку, — письмо кагана Иосифа визирю кордовского халифа Хасдаю ибн Шафруту — попахивает подделкой.
В то же время хазары неожиданно обнаруживаются в венгерских войсках в виде «кабаров». Конница этого отколовшегося от каганата «племени» в составе войск мадьярского вождя Арпада обрушилась в IX в. на Великоморавскую державу. В качестве катафрактариев служили хазары и в византийской армии, тем самым подтверждая свое «родство» с гусарами — такими же тяжеловооруженными всадниками. Опять же катары, строители замков, охватившие своим антикатолическим движением пол-Европы… О казаках-половцах как проводниках хазарского влияния на Киевскую Русь и Московию уже говорилось.
Не очень серьезно выглядят попытки придать Хазарии очертания конкретного государства. Очень широкое, надвременное это образование. Трудно поверить в гипотезу о «маленьком, но гордом народе», локализацию которому придает единственное, к тому же не очень доходчивое с точки зрения подлинности, письмо. Проще верится в то, что хазары как раз и были той связующей нитью, которая объединяла «рыцарей Востока и Запада» всех времен, стягивала их в войско Империи, привлечь которое на свою сторону пытались как латиняне, так и греки. Хазары-всадники, наряду с патрициями-жрецами, были одним из сословий этой Империи. Они же были и паствой этих самых патрициев-иудеев, т. е. тем самым «миром», который, прочитав в обратном порядке, переделали в «Рим». Надо думать, именно в этой, рыцарской, среде и зародилась старая «солдатская» вера с ее «иудеями» — людьми, специально предназначенными для отправления религиозного культа, «божьими людьми», о чем говорит уже само их название: «иу-деи».
Но здесь назревает вопрос. Ведь вера-то, по мнению историков, родилась задолго до описываемых событий. Даже если продлить историю Хазарии до времен античного Рима — все равно не срастается. Еще в XIII в. до н. э., как полагают историки, были получены Моисеем скрижали Завета на горе Синай, что можно считать датой рождения веры. Я уже не говорю о заключении Завета между Авраамом и Богом — событии, к которому также можно привязать эту дату и которое вообще теряется во мгле веков.
Но мы не раз уже убеждались в условности исторических датировок. Как бы и в этот раз не пришлось в этом убедиться. Посмотрим же, о чем на самом деле идет речь в библейском рассказе о зарождении и похождениях древнего Израиля с его верой. Заодно попытаемся выяснить, таким ли уж коротким является век хазарского каганата.
