Фёдор Раззаков - Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди
По свидетельству очевидцев, у Роу практически не было врагов — его все любили за добрый нрав и мудрость. Он крайне редко повышал голос на съемочной площадке, чем грешили большинство его коллег-режиссеров. Жена Роу, Елена Георгиевна, его обожала и носилась с ним, как с ребенком. Да что жена! Был случай, когда в Роу влюбилась одна заморская принцесса. Она передала через посла, что хочет немедленно выйти за Роу замуж. Режиссер ответил, что это невозможно, что он уже женат, да и возрастом немолод. На что принцесса заметила: "Ничето, на моей родине можно иметь несколько жен, а возраст не имеет значения…" Как это ни печально, но место Роу не удалось занять никому из отечественных режиссеров: таких сказок, как он, уже никто не смог снимать.
29 декабря два актера Театра на Таганке — Валерий Золотухин и Вениамин Смехов — были приглашены в МГУ на творческую встречу. Их коллега по театру Владимир Высоцкий, когда узнал, куда их пригласили, стал отговаривать. Он говорил: "Зачем вам нужны неприятности? За студентами надзирает КГБ, и, если что-то им не понравится, вас потом затаскают…" Высоцкий знал, что говорил. В свое время он тоже практиковал такие выступления в студенческих аудиториях, но, когда у него после них начались неприятности, он это дело оставил. Но коллеги его не послушали. В МГУ их провели к месту встречи обходным путем, что уже говорило о грядущих неприятностях. Однако аудитория была забита битком. Но мало кто из артистов сомневался, что в этой толпе находятся и с десяток стукачей. Уже вечером того же дня о каждом слове артистов наверняка было известно на Лубянке. Но никаких оргвыводов так и не последовало. Как говорится, пронесло.
30 декабря вышел Указ о присвоении звания народного артиста СССР знаменитому клоуну Юрию Никулину. Награда была приурочена к 52-летию актера (18 декабря), хотя, по правде говоря, Никулин и без этого давно считался истинно народным артистом. На тот момент он уже несколько месяцев как не появлялся на арене Цирка на Цветном бульваре, все свое время посвящая гастролям и съемкам в кино. Порой одно мешало другому: так, Леонид Гайдай пригласит Никулина на роль отца невесты в свою новую комедию "Не может быть!", но гастрольная деятельность не позволила клоуну сыграть эту роль, и она в итоге попала к Георгию Вицину.
Между тем Борис Сичкин продолжает томиться в тамбовской тюрьме. Перед самым Новым годом его в очередной раз перевели в новую камеру. Если до этого были камеры-одиночки, то теперь — общая, в ней сидели еще трое арестантов. Поначалу Сичкин подумал, что они сумасшедшие, — когда он вошел, один из них сидел на кровати и молчал, двое других, ритмично и синхронно поворачиваясь, ходили по камере, также не реагируя на появление гостя. Но потом от души артиста отлегло — арестанты оказались вполне нормальными зэками. Те, кто ходил, были ворами-рецидивистами, просидевшими в лагерях и тюрьмах по девятнадцать лет. Третий был шустрым, румяным блондином без грусти в глазах. Уже на вторые сутки он стал подбивать "клинья" к Сичкину — сообщил, что днями выйдет на свободу и может передать письмо на волю. Дескать, шмона бояться нечего, часовые его друзья. Сичкин поначалу согласился, но затем передумал, догадавшись, что шустрый блондин — тюремная наседка.
Камера, куда угодил Сичкин, была не чета прежним — светлая, теплая и уютная. Кровати-с матрасами, с белоснежными наволочками на подушках. Видимо, тюремное начальство специально перевело Сичкина в нее, чтобы встреча Нового года не оставила у него тягостного впечатления. Тогда же он попал в баню. Вот как сам артист вспоминает об этом:
"Когда мы разделись догола, то обнаружилось, что у одного рецидивиста было нормальное количество татуировок — штук сто, а у другого — ни одного свободного места на теле. Он напоминал передвижную художественную галерею. Живопись была эклектичной. Наряду с Лениным и Сталиным, которые расположились у него на груди, были выколоты голая русалка, какие-то якоря, корабли, розы, проткнутые финкой, надписи типа "бог — не фраер", теплые слова в адрес матери. На одной ягодице вытатуирована голая женщина, на другой голый мужчина. Когда он двигался, они занимались любовью.
Мне было не до мытья. Я старался схватить все, но глаза разбегались и путалось в голове. Даже часовые, которых ничем уже нельзя удивить, "были поражены…"
Встреча Нового года (31 декабря выпало на понедельник) застала героев этой книги в разных местах. Например, Борис Сичкин и Сергей Параджанов встретили его на тюремных нарах. Олег Даль отправился встречать Новый год к жене и теще в Ленинград, причем этот приезд должен был стать для них сюрпризом. Но не получилось. 30 декабря Елизавета (жена артиста) позвонила в Москву, чтобы поинтересоваться его делами. К телефону подошла мать актера Павла Петровна. "Лизонька, — сказала она, — я выдаю тайну, но Олег уехал к тебе".
Татьяна Егорова новогоднюю ночь провела в компании своей подруги актрисы Людмилы Максаковой. Пришла Егорова не одна, а с одним из известных ныне писателей-сатириков. А ее бывший возлюбленный Андрей Миронов встречал Новый год в доме у другого сатирика — Григория Горина. По словам Егоровой: "Услышав, с кем я встречала Новый год, Андрей орал в отчаянии, повторяя одну и ту же фразу: "Как она могла? Как она могла? Как она могла?" Мы не были вместе уже три года, поэтому реакции белобрысого Отелло заставляли меня вздрагивать, пороли мои нервы: я хотела его забыть, а он делал все, чтобы этого не случилось…"
Поэт Ада Якушева собиралась встречать Новый год в узком семейном кругу — с мужем и детьми. Не получилось. Буквально за полчаса до боя курантов в их квартиру позвонили. Открыв дверь, Ада увидела на пороге пожилого мужчину, лицо которого ей показалось до боли знакомым. "Ба, да это же сам Юрий Силантьев — дирижер оркестра Гостелерадио! — догадалась она спустя несколько секунд. — Но что ему надо?" Оказалось, что Силантьев, возвращаясь со старой квартиры в новую (в этот ведомственный дом на проспекте Мира, где жили работники Гостелерадио, он въехал пару-тройку месяцев назад), как на грех, забыл ключи. "Ехать назад — не успею к бою курантов, — подытожил знаменитый дирижер свой короткий рассказ. — Может быть, пустите меня к себе?" Естественно, его пустили и даже налили фужер шампанского и наложили полную тарелку "оливье". Но этот визит не был последним.
Спустя час раздался новый звонок в дверь, и на пороге нарисовались двое: сосед по дому Вячеслав Янчевский и популярный композитор Владимир Шаинский. "Хозяйка, принимай гостей!" — громогласно возвестил Янчевский и первым переступил порог гостеприимной квартиры. Поскольку в доме был рояль, уже спустя полчаса за него взгромоздился Шаинский и, на радость всем присутствующим, а особенно детям, исполнил все свои детские хиты: "Песенку крокодила Гены", "Антошку", "Голубой вагон" и другие.
Ныне известный певец Николай Расторгуев в тот день впервые вышел на сцену. Было ему в ту пору 16 лет, и его дебют состоялся на новогоднем школьном вечере. Партнером Расторгуева был его друг Валерий Шатин. Новоявленные артисты показали парный номер: Николай пел и играл на губной гармошке, а Валерий подыгрывал ему на семирублевой гитаре. Облачены парни были в гусарские костюмы, которые изготовили специально для них в Театре Советской Армии. По словам Расторгуева: "Руки дрожали, губы дрожали, но мы все-таки перебороли страх и спели. Просто так: без микрофона, без ничего, в школьном зале… Было смешно. Но народу понравилось…"
Певец Лев Лещенко встречал 1974 год в Японии. Вместе с группой советских артистов он участвовал в открытии выставки "Советская Социалистическая Сибирь". Артист вспоминает:
"Добирались до Японии со всевозможными приключениями — самолетами, пароходами.
Несмотря на штормы и качки, в Токио все же прибыли. Нам предстояло выступать в павильоне выставки и большом зале Каракуэн. Это мы знали. А вот где отметить Новый год? Думали-гадали и решили все же собраться в гостинице. Народу было много, почти сто человек: артисты, представители посольства, Встречали Новый год по часовой стрелке. Сначала по-японски, потом наступила очередь Владивостока, и, постепенно, минуя города, тестируя, добрались до Москвы. А потом вышли посмотреть на ночной Токио, по которому долго гуляли, веселые и захмелевшие.
Между тем телевизионное меню в последний день уходящего года выглядело на редкость интересным и изобиловало премьерами. В тот день их показали целых пять: фильм Ролана Быкова "Телеграмма" (про то, как подростки разыскивают адресата случайно попавшей к ним телеграммы, посланной еще в годы войны) (11.00), забавную комедию про двух обезьянок "Новые приключения Дони и Микки" (18.25), комедию про инопланетян, попавших в самую гущу земного новогоднего карнавала, — "Эта веселая планета" Юрия Саакова и Юрия Цветкова с целым набором шлягеров от Давида Тухманова (22.10). Плюс "Кабачок "13 стульев" (19.45) и "Голубой огонек" (00.05).
