ПАРСАДАН ГОРГИДЖАНИДЗЕ - ИСТОРИЯ ГРУЗИИ
Из Картли прибыл гонцом Бараташвили Луарсаб: Назарали-хан просил помощи и войска. Правитель Кахети, Аббаскули-хан помогал царю Георгию, этимадовле и большинство придворных, благодаря ганджинскому хану, также оказывали помощь царю Георгию.
Сын Шейх Али-хана, Шахкули-хан корчибаши и техранский хан эшикагасыбаши представили дело государю так: «Царь Георгий был в плену у турок, тайком ушел от них и собственными силами занял Картли. Ахалцихский паша прогнал из Имерети Шахназар-хана, а хондкар ради вас пожаловал Имерети ее наследному владетелю царю Александру и, пока тот жив, останется верным вам. Отчего это может произойти и что с нами могло случиться такое, что изгнанный вами раб мог силой отнять у вас владение». Государь одобрил сказанное ими, но ждали Калбали-бега, сына Угурлу-хана, чтобы отправить его послом к хондкару, так как он заставил прогнать Шахназар-хана, вернул Имерети царю Александру и заставил схватить царя Георгия, который, однако, ушел от него и на сторону которого перешли пять князей – Гиви Амилахори, арагвский эристав Георгий и брат его Бардзим, ксанский эристав Давид и Бараташвили Тамаз, а через этих к нему примкнули и другие. Таким образом, благодаря своему хорошему советчику – везиру, царь Эрекле вынужден был искать убежище в крепости. Иначе другие князья не ушли бы от шаха.
Об этом и изволил сказать Александр Македонский, «он хочет чужими руками рвать шипы, а то какое-либо крупное дело не должно доверять ни брату, ни сыну, ибо и они также свои интересы предпочитают твоим; спрашивать нужно многих, некоторых вместе, других же в отдельности каждого, и рассудив своим умом, сделать так, как по твоему будет лучше, не откладывая на завтра дела, которое нужно сделать сегодня и, не доверяя тайны своего сердца никому.
У одного великого государя было два везира, один весьма преданный, а другой очень вероломный.
Ложными измышлениями он заставил царя невзлюбить того доброго везира, царицу свел со своим сторонником, родственником царя, и его собственную жену использовал с целью погубить государя.
Вероломных он возвеличил, а верных государю заставил погубить. А с верным везиром путем ложных наветов, доносов жены и своими свидетельствами устроил так, что ему не верили никогда и государь даже намеревался убить его. Но тот же неверный государю везир помог тому и доложил: «Он много служил вам и стар уже. Пусть государь освободит его, он будет сидеть где-нибудь в одном месте и молиться за государя».
Государь послушался совета, и добрый везир, сидя в своем доме, ни в какие дела не вмешивался.
Прошло некоторое время. Вероломный везир тайно привел войско к присяге на верность царице и ее жениху. Он сказал ей: «Я уведу царя далеко на охоту, ты здесь повенчайся» открой сокровищницу и хорошо одари всех. Когда весть об этом дойдет до нас на охоте, я заставлю государя уехать из страны, и сам пойду с ним. Тех, которые пойдут вместе с государем, я по одиночке буду присылать сюда к вам, а после них и я уйду от него сюда».
Злорадная, бесчестная и развратная царица выполнила совет коварного везира, и известие об этом дошло до царя на охоте. Предатель – везир не дал ему обдумать как поступить и вынудил его удалиться в чужие края. Он и сам пошел с ним, а затем, заставив войско изменить государю, также оставил его.
Переодевшись бродягой, государь начал в одиночестве скитаться по миру. Он пришел к одному чабану и увидел, что тот, подвесив высоко на дереве собаку, сильно ее бьет, а другую кормит кусками мяса. Он спросил чабана: «Почему это ты так сильно бьешь одну собаку, а с другой так хорошо обходишься».
Чабан так ему ответил: «Эту я бью потому, что она слюбилась с волчицей и, когда она приходит, дает ей целую овцу. Так она погубила у меня много овец. А что я ухаживаю за другой собакой, так это потому, что, когда появлялась волчица, она начинала громко лаять и скулить. Я сердился на нее и начинал бить, и эта другая собака тоже кусала ее.
Как-то на рассвете пришла волчица, и эта собака, погнав впереди себя овцу, вела ее к ней. Вторая собака, ударяя меня лапой и мотая головой, дала мне знать и, повизгивая, побежала впереди меня.
Та собака, убив овцу, чтобы она не ушла, сама повязалась с волчицей, и вот эта так подвела меня к ним, что не успели разойтись. Волчицу я убил, и три дня эту собаку за вероломство бью, а мясо убитой ими овцы варю и даю есть верной собаке».
Услышав это от чабана, государь вздохнул, вспомнив вероломство одного и верность другого из везиров, измену жены и войска, вспомнил, как он не верил доброму везиру и злой и неверный везир его погубил, осмеял, отнял царство, его жену выдал за другого. Он сказал: «Пойду я к своему старому везиру. Если захочет, пусть убьет меня, а захочет – оставит в живых». В виде дервиша, как нищий, пришел он к дверям верного везира. Везир его узнал, как только увидел, и приказал выгнать его с великою бранью. Несчастный государь повернулся и ушел, везир пошел за ним и, оставшись наедине с ним, сказал: «Я потому бранил и говорил неподобающие слова, чтобы кто-нибудь не узнал вас. У меня устроено помещение для нищих у садовых ворот. Там они получают пищу и одежду. Когда я приду в сад. Без зова, один последуйте за мной, а я, чтобы никто не догадался, буду и сердиться на вас, дабы раньше времени не узнали люди». Государь поблагодарил его, и этот преданный везир в продолжение трех лет своим умом и раздачей добра настолько привлек на свою сторону войско и народ, что новый государь тайно удушил свою жену, а везира повесил на дерево. Подданные и родственники царицы обозлились на него, а князья, приверженцы везира, и его родственники испугались и в страхе разбежались.
В такой момент объявился прежний государь и вокруг него собрались цари, князья и правители, новый же государь, опечалился и стал искать средство к спасению.
Он послал надежного человека к везиру сказать ему: «Не слушаясь тебя, мы, два государя, пострадали через того вероломного везира. Теперь посоветуйте нам, как будет лучше». Везир послал ему такой ответ: «Так как вы спрашиваете нас, мы обязаны перед богом посоветовать то, что будет лучше для нас. Войско, правители и князья покинули вас и ушли к нему. Из страха перед ним к вам уже больше никто не примкнет. Откройте сокровищницу и щедро одарите всех, чтобы никто не догадывался о вашем намерении бежать. И во время этого одаривания все драгоценные камни, которые можете взять с собою, захватите, и так, одаривая всех и собирая войска, доберитесь до границы. Все, что вы хотели бы взять с собою, пошлите вперед. Если увидите, что можете сразиться с противником, то хорошо, если же не будете в состоянии это сделать, под видом охоты мирно удалитесь. Если улучите время, попытайтесь еще раз сразиться, а вообще, где бы вы ни находились, у вас всегда будут источники пропитания, почет и довольство».
Государь одобрил его совет и поступил так, как тот писал ему. Он с великой торжественностью удалился, взяв с собою казну. Некоторые ушли вместе с ним, большинство же вернулось к своему старому государю.
До сегодняшнего дня эта притча уподобляется делам Назарали-хана и советам его везира. Он вынудил Назарали-хана забраться в Тбилисскую крепость, не имея к тому надобности, а царь Георгий без боя и без хлопот занял Картли. Правителя Кахети Кияс привлек на свою сторону и по всем делам, как бы низки они ни были, всегда сам ездил от царя Эрекле к Аббаскули-хану. Он восстановил его против царя Эрекле и превратил в сторонника царя Георгия. Но и после этого царь Эрекле ничего не делал против воли этого везира. А что после этого произойдет, о том лучше ведает бог.
105
В это время в Исфахан гонцом прибыл бардинский хан
Он подал государю прошение от князей Картли, которые заявляли, что не хотят иметь царем никого, кроме Георгия. Они просили государя внять их просьбам и пожаловать ему царствование в Картли, а если он чем-нибудь провинится перед семьей государя, то взыскать с них. Кое-кто из придворных государя для умиротворения страны также хотели, чтобы царствование было отдано Георгию, а некоторые говорили: шаху:
«Турки ради вас прогнали его и, бежав оттуда, он силой занял Грузию и поставленного вами царя вынудил забраться в крепость. Государю не подобает терпеть это».
В это время жители Кича и Макрана грабили Керман и узбеки разоряли Хорасан, курды же старались захватить пограничные области Азербайджана. Некоторые места ими были уже заняты.
Государь шах, пьянствуя, проводил время в пирах, придворные же, ни о чем не заботясь, явно брали взятки, не боясь никого. Как бы ни был не прав человек, ради взятки они оправдывали виновного и осуждали невинного. Законники также, чтобы задобрить других, попрали бога и, изменив закон и справедливость, осуждали невинных, оправдывая виновных. Страха перед страшным судом и адом у них уже не было. Если кто-нибудь был должен или имел на хранение что-нибудь от другого, то отказывался вернуть и, потратив половину на взятки, остальное присваивал. Никто не мог пройти от одной деревни до другой, иначе как под охраной. Везде бродили воры и разбойники, и кто имел силу, грабил страну, вымогая имущество у богатых и состоятельных. Если те давали, то спасали, этим себя, если же отказывали, на них или ночью нападали, и, перебив, уносили их добро, или же средь бела дня убивали ударом ножа. Все это особенно имело место в городе Исфахане. Суда не было, так как взяточничество было развито, и никто не придерживался правды и не имел страха перед богом и государем.
