Г Литаврин - Как жили византийцы
Театр жил полуофициальной жизнью и при дворе самого василевса. В "Житии патриарха Евфимия" упомянут "первый актер" "благочестивейшего" василевса Льва VI Мудрого некий Ваан, присутствовавший на трапезах императора и осмеливавшийся подавать ему советы 2. Представления актеров Лев VI смотрел, сидя за своим обеденным столом. Никита Хониат оставил описание одного из крупных, специально организованных представлений в императорском дворце в конце XII в. Зрителями были василевс, члены его семьи, дворцовые сановники и челядь, видные титулованные особы. Среди актеров находились и знатные юноши, обладавшие каким-нибудь "талантом" и желавшие продемонстрировать свои способности. С приглашенных вельмож взимали какую-то плату (видимо, в пользу актеров-профессионалов). Представление было подобно "обозрению": состязания и трюки атлетов сменялись танцами, фокусы и сценки перемежались песнями. В интермедиях на арену выходили клоуны, игравшие одновременно роль конферансье. Ход забавы регулировал особый распорядитель, а о начале каждого номера возвещалось громким шлепком по нижней части спины некоего молодца.
Зрелищем, привлекавшим внимание множества горожан, становилось созерцание диковинных зверей и животных из далеких стран. Константин IX приказал водить по городу для развлечения жителей столицы слона и жирафа, присланных императору в дар из Египта. При дворце василевса (во всяком случае еще в XII в.) имелся специальный зверинец, в котором содержались львы.
Кроме празднеств, пиров и зрелищ, византийцы знали развлечения и другого рода. Весной и летом, в воскресные и праздничные дни, константинопольцы верхом и на судах выезжали на лоно природы, на берега Босфора. Впрочем, эти загородные прогулки оказывались небезопасными: в IX в. болгарские легкие отряды не раз совершали быстрые набеги на эту беззаботную и безоружную публику столицы империи.
Особенно распространенным и "благородным" препровождением свободного времени в кругах византийской знати считалась охота - любимая и нередко опасная забава. Василий I погиб, получив смертельные ушибы на охоте: олень, заценив рогом за пояс, волочил императора сквозь чащобу; Исаак I Комнин тяжело заболел, простудившись во время охоты на кабанов. Любили охотиться и Александр, и Алексей I Комнин с братом Исааком, и Андроник I, который повелел художникам изобразить на фресках сцены охоты с собаками, преследующими зайца, кабана, настигаемого ими, а также зубра, пронзенного копьем.
На охоту отправлялись обычно перед рассветом и возвращались домой к завтраку. Выехав спозаранку в окрестные леса, окружавшие Константинополь еще в XII в., Алексей I успевал к утру вернуться с добычей во дворец, Полководцы и знатные воины не упускали случая поохотиться и во время военных походов, когда войско останавливалось на отдых.
Великолепные охотничьи угодья находились в Болгарии, у Анхиала и близ Дуная, а в Македонии в междуречье Струмы и Вардара, неподалеку от Фессалоники, к северу от города. Тешилась охотой фессалоникийская знать чаще всего в октябре, накануне дня св. Димитрия. В начале Х в. почти под стенами самой Фессалоники бродили иногда дикие олени, пасшиеся вместе с коровами горожан. На мелких зверей и птицу охотились с соколами: у Алексея I был специальный сокольничий. В Малой Азии во время охоты на хищников использовали подсадных домашних животных (Дигенис Акрит, например, в качестве приманки для хищного зверя привязывал к дереву козленка). После охоты притомившийся аристократ позволял слугам снять с него загрязненное платье, омыть его в ванне, одеть в легкие надушенные одежды, а близ его ложа, на котором он отдыхал, воскурить ароматические специи.
Игрой-забавой знатных ромеев, требовавшей силы и ловкости, была также конная игра в мяч. Алексей I предавался ей с придворными на малом ипподроме, в пределах территории Большого дворца. В чем состояли правила игры, неизвестно, но мяч, видимо, всадники отбирали друг у друга силой: по словам Анны Комнин, в борьбе с василевсом один из его партнеров свалился с лошади и сильно ушиб ногу императору. С тех пор-то, замечает принцесса, начались и стали усиливаться "ревматические" боли у ее отца.
Любили образованные ромеи проводить свой досуг за игрой в шашки и в "затрикий" - шахматы; знали они и другой совсем не безобидный вид игры - игру в кости на деньги. Иоанн Скилица рассказывает, как в ночь убийства заговорщиками императора Никифора II Фоки, его родной брат Лев, крупный полководец и видный сановник, доведший своими спекуляциями с зерном столицу до голода, играл в кости. Он вошел при этом в такой азарт, что не удосужился прочитать тайно переданную ему во время игры записку, в которой неизвестное лицо предупреждало о заговоре и о назначенном на предстоящую ночь убийстве василевса. Константин VIII с юности пристрастился к этой игре и проводил за ней целые ночи, уже став императором. Либо эту игру, либо какую-то ее разновидность имеет в виду, по всей вероятности, и Кекавмен, называя ее "игрой в тавли" ("тавли" - испорченное латинское "табула", т. е. "доска"): этой игре предавался в итальянских владениях империи во время отдыха византийский полководец, и заслужил суровое порицание Василия II. Кекавмен остерегает своих сыновей от увлечения азартными играми, настоятельно рекомендуя посвящать досуг чтению и душеспасительным беседам с монахами.
Итак, мы коротко рассказали о праздниках, зрелищах и развлечениях византийцев. Во всех случаях, когда эти празднества и увеселения носили массовый характер, их главными организаторами неизменно выступали церковь и государство. Первоначальный акт учреждения ежегодного праздника церковью и государством мог давно забыться - праздник становился народной традицией, но его социальная роль не исчезала. Обряд и ритуал, пышный и исполненный многозначительности, торжественно развертывавшиеся в строгом порядке церемонии воздействовали на чувства ромея, пожалуй, сильнее чем заключенная в празднике идея. Точнее говоря, эта идея проникала в сознание тем успешнее, чем более были возбуждены эмоции зрителей. Праздничные торжества и сами массовые зрелища выполняли в Византии важную социальную и политическую функцию, они также служили церкви и государству в качестве мощного средства воздействия на народные массы, которые обычно с нетерпением ожидали наступления праздничных дней, стремясь хотя бы на короткое время, отвлечься от тяжелых, неприглядных будней.
ПРИМЕЧАНИЯ
Глава 1
1 H. Antoniadis-Bibicou. Villages desertees en Grece. Un bilan provisoire. - "Revista di storia dellagricultura", No 1, marzio 1966.
2 F. Miklosich, J. Muller. Acta et diplomata graeca medii aevi, v. VI. Vindobonae, 1890, p. 318.
3 M. Я. Сюзюмов. Византийская книга Эпарха. M., 1962, стр. 67, 226.
4 Ф. И. Успенский. Неизданное церковное слово о болгаро-византийских отношениях в первой половине Х века. - "Летопись Историко-филологического общества при Имп. Новороссийском университете", IV, 2. Одесса, 1894, стр. 86.
5 "Советы и рассказы Кекавмена". Сочинение византийского полководца XI века. Подготовка текста, введение, перевод и комментарий Г. Г. Литаврина. М.. 1972, стр. 127.
6 "Michaelis Attaliotae historia". Bonnae, 1853, p. 202.
7 См. А. П. Каждан. Деревня и город в Византии IX-Х вв. Очерки по истории византийского феодализма. М., 1960, стр. 316 сл. Ср. М. Я. Сюзюмов. Рец. на указ. соч. А. П. Каждана. - "Византийский временник", 21, 1961, стр. 217.
8 С. Sathas. Bibliotheca graeca medii aevi, v. V. Venetia-Paris, 1876, p. 215.
9 Nicephori archiepiscopi constantinopolitani opuscula historica, ed. C. de Boor. Lipsiae, 1880, p. 76.
10 P. Lemerle. Prolegomenes a une edition critique et commentee des "Conseils et recits" de Kekaumenos. Bruxelles, 1960, p. 17, 33. Ср. Г. Г. Литаврин, А. П. Каждан. По поводу книги Л. Лемерля о "Советах и рассказах" Кекавмена. - "Византийский временник", 20, 1961, стр. 287-289.
Глава 2
1 О значении позднеримских институтов в истории Византии см.: К. В. Хвостова. Особенности аграрноправовых отношений в поздней Византии (XIV-XV вв.). (Историко-социологический очерк). М., 1968, стр. 49 сл., 102 сл.
2 "Nicetae Choniatae historia". Bonnae, 1835, p. 274.
3 H.-G. Beck. Konstantinopel. Zur Sozialgeschichte einer fruhmittelalterlichen Hauptstadt. - "Byzantinische Zeitschrift", 58, 1965.
4 "Псамафийская хроника". Предисловие, перевод и комментарий А. П. Каждана. - "Две византийские хроники Х в." М., 1959, стр. 63.
5 Michel Psellos. Chronographie, ed. par P. Renauld, I. Paris, 1926. p. 123, 153; II. Paris, 1928, p. 59, 74, 82, 113, 122.
6 H. Glykatzi-Alirweiler. Recherches sur ladministration de lEmpire byzantin aux IXe-XIe siecles. - "Bulletin de correspondance hellenique", 84, 1, 1960, p. 49-50.
7 Psellos, I, p. 19, 132; II, p. 73, 84.
8 Г. Г. Литаврин. Болгария и Византия в XI-XII вв. М.. 1960. стр. 269 cл.; H. Glykatzi-Ahrweiler, Recherches.., р. 68.
9 Psellos, I, p. 17.
10 Г. Г. Литаврин. О составе и относительных размерах имущества византийской провинциальной аристократии в XI-XII вв. - "Византийские очерки". М., 1971, стр. 152-168.
11 П. В. Безобразов. Очерки византийской культуры. Пг., 1919, стр. 55 сл.
12 Г. Г. Литаврин. Болгария и Византия. ., стр. 314-343.
13 Georgius Cedrenus. Joannis Scylitzae ope, II. Bonnae, 1839, p. 616.
Глава 3
1 P. Lemerle. Ргоlegomenes.., p. 78, 97.
2 Анна Комнина. Алексиада. Вступительная статья, перевод, комментарий Я. Н. Любарского. М., 1965, стр. 126.
3 Там же, стр. 101.
