Сергей Алексеев - Право - Азбука, Теория, Философия, Опыт комплексного исследования

2. Первичные понятия.

В связи со сказанным рассмотренные в этой части книги данные и соответствующие понятия являются первичными. Первичными в том смысле, что они представляют собой ближайшие и непосредственные "материалы" о праве (во многом совпадающие с нашими первыми впечатлениями по юридическим вопросам).

И вот тут в высшей степени существенно то, что эти первичные данные и сведения совершенно необходимы в практическом отношении. Причем здесь, когда мысль человека прежде всего обращается к права "как оно есть, как оно действует", оказывается крайне важным не некие абстрактные представления и общие рассуждение, а в первую очередь - как говорил русский правовед И. А. Покровский - просто "констатирование существование в данном обществе норм и установление их подлинного содержания"[8].

Складывающиеся в этой связи юридические понятия отличаются своего рода первозданностью, они по большей части предельно просты, не претендуют ни на что большее, чем констатирование существования и действия в данном обществе определенных общеобязательных правил и понимания их подлинного содержания. И "на первых порах" ничего другого для юридических представлений людей, для решения жизненных ситуаций (а во имя этого по первичным жизненным потребностям и сложилось право) не требуется.

В юридической практике и юридических дисциплинах такого рода первичные данные и первичные знания о праве получили название "догмы права".

1. Предубеждение и действительный смысл.

Употребление формулы "догма права", по-видимому, во многом создает ошибочное представление о предмете юридической деятельности и знаний. Ибо по широко распространенным предубеждениям слово "догма" во всех случаях имеет сугубо отрицательный смысл ("догматизм", "догматические взгляды", "догматик"). Между тем в отличие от политики и идеологии в юридической области это слово - "догма" - вполне нормальный, "добропорядочный" термин.

Выражение "догма права" в области юридической деятельности и знаний означает то, что объективное (позитивное) право, существующее в данном обществе, в каждый данный момент - это "то, что есть" - строго определенная реальность - "данность" и "неизменность" (и впрямь некая твердая "догма"). То есть действующее право, независимо от нашего отношения к нему и действий по его изменению, в каждый данный момент нужно понимать и применять таким, каково оно есть в действующих законах, иных источниках права, иначе - нужно сразу же заметить - ни о какой законности и правопорядке в обществе не может быть и речи.

Иначе говоря, в праве, каким бы ни было содержание законов, юридической практики, правосознания, есть своего рода жесткая фактура - нечто твердое и постоянное, не подвластное вольному усмотрению и произволу никакому правителю и авторитету (пока в установленном порядке не изменен закон). И фактическую основу, каркас такой жесткой фактуры образую как раз те простые юридические феномены, о которых шла речь в этой части книги, - общеобязательные нормы, юридически права и обязанности, юридически факты, формы реализации и т. д.

Внимательный читатель, можно надеется, заметил, что во всех случаях, везде - идет ли речь о порядке в общественном транспорте, или о брачном договоре, или о получении банковского кредита под залог - везде есть указанные ранее юридических реалий - юридические нормы, правоотношения, объективно существующие средства юридической техники, формы реализации и толкования права. Словом, все то, что образует "догму права" - твердое и исходное в самой правовой материи, реальную фактическую основу жесткой инфраструктуры этой материи. А от этой материи, уже тянутся нити ко всему другому - к высоким по общепринятым меркам характеристикам права: и к общему понятию права, и к правовому прогрессу, и к назначению правового регулирования в жизни людей, в будущем общества.

2. Что это за область знаний?

Догма права (в только что указанном значении) была и остается исконным и специфическим предметом юридической науки. По исторической давности эта область знаний не уступает другим областям науки, скажем таким же исторически изначальным, как медицина. Ибо она имеет дело с единственной объективной реальностью в данной области действительности, и она, также как и медицина, напрямую связана с острыми жизненными проблемами, затрагивающими повседневную жизнь каждого человека, его судьбу.

Но что представляет собой эта область знаний, изучающая догму права?

Увы, в ее оценке как раз и сказались предубеждения, по всем данным, основанные на сложившихся представлениях о "догматизме" и "догматиках". И плюс к тому еще - на том, что тут вообще "сплошная формалистика" - буква закона, документы, какие-то реквизиты, заформализованный стиль, а в практической жизни - процессуальные сложности, волокита и закорючки. Значит, верно - это область канцелярщины, догматизма; тем более, что и сами юристы веруют в какую-то заскорузлую юридическую догматику. И сводят всю эту "науку" к каким-то классификациям, заумным терминам, бесконечным дискуссиям о "природе" разных правоотношений.

И по своему содержанию такого рода данные весьма просты. Они и впрямь, как уже говорилось, - азы (по типу : вот это - "А", вот то - "Б"; 2+2=4; и прочее в том же духе и значении). И излагаются они - как и всякие "азы" - как нечто данное, не требующее на первых порах особых обоснований и развернутых пояснений - "вот - субъект права", "это - дееспособность", "здесь - юридический факт".

Вот и утвердилось представление о науке, изучающей догму права, как о дисциплине низшего сорта - юридическом позитивизме. Даже правоведы, основательно знающие юридическую проблематику, отмечают, что "позитивистская юриспруденция - это не более, чем описательная наука, дисциплина низшего теоретического порядка"[9].

Между тем подобные представления - глубоко ошибочны.

Для подтверждения этого достаточно учесть то обстоятельство, что юридический позитивизм как дисциплина, изучающая догму права, вырабатывает данные, которые не только даже в своем элементарном виде - как и простейшие данные медицины - крайне необходимы для практической деятельности людей, но и представляют для юридических знаний единственную исходную реальность, а главное и в своем элементарном виде несут значительный интеллектуальный потенциал, потенциал разума, давая порой отчетливые свидетельства "юридических глубин".

3. Научный потенциал юридического позитивизма.

Научный потенциал дисциплины, изучающий юридическую догматику (юридического позитивизма), не сводится к тому, что здесь содержатся данные, необходимы для юридической практики, правового обучения и просвещения. Этот потенциал более значителен.

Ведь право это - логическая система. И н случайно в соотношениях и связях, характерных для "сцепления" частиц правовой материи, в каких-то их проявлениях обнаруживается нечто глубокое и основательное, скрытое под покровом "догматики и формалистики". Иными словами, - свидетельства (или симптомы) таящихся в праве глубоких началах.

Вот один из примеров юридической догматике, в котором "светится" приметы и свидетельства теории высокого уровня.

Юристы с дальних пор стали подмечать, что при попытках обобщения и классификации данных, относящихся к догме права, то тут то там возникает некая неизменная "троица" - три скрытых за формальными категориями элемента, которые дают о себе знать в различных секторах конкретного правового материала.

Так, при характеристике разновидностей законов стало обнаруживаться, что существуют законы обязывающие (например, законы, устанавливающие обязанность уплачивать налоги), законы запрещающие (например, законы, запрещающие свободную продажу наркотических веществ), законы дозволительного характера (например, законодательство о свободе печати).

В сущности такой же результат получился при подробной классификации юридических норм. После того, как в науке были обособлены охранительные и регулятивные юридические нормы, возник вопрос - каково деление самих регулятивных норм? Просто по отраслям права - конституционные нормы, нормы уголовного права, семейного права и т.д.? Подробный анализ показал, что наиболее существенное с юридической стороны деление - это деление регулятивных норм на три разновидности: обязывающие, запрещающие, управомочивающие.

Вновь упомянутая троица обнаружила себя при разграничении отраслей права. Ряд исследователей обратил внимание на то, что не только законы, но и в целом отрасли права группируются по указанным трем рубрикам. И оказалось, что юридическая специфика отраслей, характерных для них режимов и методов регулирования решающим образом обусловлены тем, имеют ли они "обязывающую", "запретительную", или "дозволительную направленность".