Михаил Пазин - Неофициальная жизнь Романовых. Царский декамерон
Помимо того, что они жили шведской семьей, за Анной была замечена еще одна странность. Все тот же Миних писал: «Летом (Анна) приказывала ставить свою кровать на балкон Зимнего дворца, выходивший на реку; хотя при этом ставились и ширмы, чтобы скрыть кровать, однако со второго этажа домов, соседних ко дворцу, можно было все видеть». (Зимний дворец тогда располагался на Мойке.) И что же Анна делала в этой кровати, стоящей на балконе, с которого было «все видно»? Поскольку дело было летом, то нет сомнения в том, что Анна загорала, причем загорала обнаженная. Зачем же фельдмаршалу было делать приписку насчет того, что «все было видно»? Может, он и сам подсматривал за голой Анной – видно, что Миних писал со знанием дела, как будто сам был очевидцем. А посмотреть было на что – молодая, двадцатитрехлетняя, стройная женщина загорает голышом на балконе! А если еще и в подзорную трубу посмотреть! Слюнки потекли бы…
А скажите мне, зачем Анне так было поступать? Ведь не могла же она осознавать того, что даже со второго этажа соседнего дома (не говоря уже о крыше) все было видно? Ответ очевиден – она нарочно так делала! Значит, помимо того, что она была лесбиянкой, занималась группенсексом, «спала» с мужчинами, так она была еще и эксгибиционисткой! Вот это набор, действительно достойный принцессы! Да, тут есть чему удивиться! «Книжная премудрость», почерпнутая из дешевых французских романов, Анной Леопольдовной была использована на полную катушку! В пору только руками развести – эту бы энергию да на благое дело…
Мемуаристы отмечали, что с приездом Линара отношения между супругами, и без того натянутые, еще больше обострились. Принца Антона перестали даже допускать к Анне Леопольдовне. Виной этому была Юлиана, она постоянно настраивала Анну против принца, и она отвечала ей тем же. Все тот же Манштейн писал: «Великая княгиня думала гораздо более о том, чтобы пристроить свою любимицу, нежели о прочих делах империи». Анна Леопольдовна действительно не утруждала себя управлением страной; так чем же ей было еще заниматься? Конечно же устраивать судьбу фаворитки, Линара и свою собственную, так как они были прочно связаны. Юлиана Менгден платила подруге верностью и преданностью, выполняя все ее пожелания. Всеми делами двора занималась мадам Менгден и даже младенец-император был поручен ей. До нашей поры дошел портрет, на котором Юлиана держит на руках маленького Ивана Антоновича. Австрийский посол так писал о роли этой фрейлины при дворе: «Она не оставляет правительницу одну ни на мгновение; даже если у нее Антон Ульрих, даже если они лежат в постели, она без смущения входит к ним». Относительно постели, маркиз Шетарди подметил: «Правительница по-прежнему питает к своему мужу отвращение; случается зачастую, что Юлия Менгден отказывает ему входить в комнату этой принцессы; иногда даже его заставляют покидать постель». Вот уж несчастный Антон! И терпел же все это! Ему и в самом деле не позавидуешь!
Царевна Елизавета Петровна называла ее Жулькой, от французского имени Юлианы – Жюли, как обычно кличут собаку. То ли Елизавета хотела унизить фаворитку, то ли называла ее так за собачью преданность своей хозяйке…
Так или иначе, но Анне Леопольдовне вдруг вздумалось Юлиану выдать замуж. И не на ком-либо, а на… Морице Линаре! В этом был тонкий расчет – с одной стороны, погасить слухи об их связи, а с другой стороны, сделать так, чтобы придать Линару официальный статус при дворе как мужа фаворитки. Чтобы он, как говориться, был всегда под рукой, вернее, в постели. В этом случае он мог получить чин обер-камергера. Она решила сделать так, как поступила ее тетка Анна Ивановна с Бироном – во избежание кривотолков, женить его на какой-нибудь захудалой провинциалке. И ее план вполне удался. И Линар, и Юлиана конечно же согласились, и в августе 1741 года была отпразднована их пышная помолвка. Она возложила на Линара знаки орденов Андрея Первозванного и Александра Невского, и заодно пожаловала молодым несколько деревень в Лифляндии, а также роскошный дом ссыльного герцога Бирона в столице. Также Анна преподнесла Линару шпагу, усыпанную бриллиантами.
После этого саксонец, весь преисполненный радужных перспектив в России, отбыл на родину для устройства своих домашних дел. На дорогу Анна подарила ему мешок необработанных алмазов и снабдила приличной суммой денег. Вдогонку ему летели нежные письма Анны, исполненные любви и нежности. А ведь в это самое время она была беременна от своего законного мужа и родила ему дочку Екатерину; это случилось в июле 1741 года. Ну что тут скажешь? А сказать-то нам и нечего – женская логика так же труднообъяснима, как бином Ньютона.
Забегая вперед, скажем, что в Россию Линар больше не возвращался и таким образом вышел «сухим из воды» во время государственного переворота, устроенного Елизаветой.
В заключение истории о Линаре зададимся вопросом – если Анна, несомненно, была влюблена в него, то любил ли он сам? Юлиана, по нашему разумению, не в счет – она занималась сексом только из-за любви к хозяйке, выполняя все ее прихоти. Думается, что нет. Ловкий и опытный мужчина, красивый и обаятельный совратитель, он ради собственной выгоды мог притворяться в любви и водить за нос Анну вместе с Юлианой. Так что тут вопрос ясен.
Итак, династия Брауншвейгов воцарилась в России, но ни Анна, ни Антон ничего не сделали для того, чтобы удержаться у власти. Антон Ульрих из-за своей безхребетности был в полном смысле этого слова женским подкаблучником (если его даже из супружеской постели можно было выгнать, как кошку: «Брысь!») и ничего не решал. Анна Леопольдовна же самоустранилась от власти, и все важные вопросы за нее решали чиновники. И чиновники, надо заметить, немецкие. В стране ничего не менялось – все то же засилье немцев, все тот же фаворитизм и все тот же застой. Анна пустила все на самотек. Вообще, трудно было найти женщину, настолько не приспособленную к правлению – ведь она же официально числилась правительницей.
Ну, что, спросите вы. В конце концов, что плохого об Анне Леопольдовне можно сказать? То, что она лесбиянка со всеми проистекающими отсюда комплексами? Это, конечно, грех, но ничего смертельного в этом нет. Ну, дичилась людей, ну просиживала сутками в одной ночной рубашке, читая романы и часами беседуя со своей фавориткой Юлией. Зато и голов не рубила, не тиранила никого, не тратила безумных денег на балы и вечера. Ничего хорошего Анна не делала, ну так и плохого тоже! Просто сидела, пила кофе, читала пустые книги. А что не одевалась по несколько суток – так оно и для казны легче: расходов на платья почти никаких. Например, у свергнувшей ее Елизаветы одних платьев было несколько тысяч, не считая других предметов гардероба.
В конце концов, государственный механизм мог работать и совсем без правительницы, лишь бы чиновники умные и расторопные были. И такие случаи в мировой истории были! Например, Великобританией с 1760 по 1820 год (целых 60 лет!) правил откровенно сумасшедший король Георг III, и страна не развалилась. Наоборот, эпоха короля Георга была эпохой наивысшего подъема Британской империи. Географические открытия Джеймса Кука, расширявшего пределы империи, над которой никогда не заходит солнце, освоение Южной Африки, бесконечные войны в Индии, колонизация Австралии и Новой Зеландии, Наполеоновские войны, освободительная война Североамериканских штатов против владычества Англии – все это прошло мимо затуманенного взора короля. Все эти и множество других не менее примечательных событий происходят в те самые 60 лет, когда Британией правил безумный король Георг III. С его именем на устах шли в бой солдаты, штурмуя позиции мятежника Джорджа Вашингтона, именем короля Георга новые земли провозглашались собственностью британской короны, с его именем умирали солдаты в многочисленных войнах на полуострове Индостан, именем этого короля адмирал Нельсон топил французские корабли в битве при Трафальгаре и отдавал приказы герцог Веллингтон в бою при Ватерлоо. Именно при Георге в Англии произошла промышленная революция, в результате которой она обогнала в развитии остальные страны Европы лет на 30–40.
Имел ли хоть какое-либо отношение ко всему этому король Георг III? Да никакого! Порой он даже не очень понимал, что вокруг вообще происходит и кто он сам такой! Как такое, спросите вы, может быть? Очень даже может! И дело даже не в том, что в России и Англии политические системы были разными (у нас самодержавие, а у них парламент). Дело в чиновниках, которые страной управляют. Если чиновник казнокрад, если для него собственная выгода дороже государственной – тогда пиши пропало.
Так оно и произошло в конце короткого правления Анны Леопольдовны. Чиновники-немцы заворовались, страна пребывала в застое, дела шли через пень колоду, а еще народ хотел иметь на троне русского человека, царевну Елизавету, например, дочь Петра I. Анна, как мы уже писали, от правления самоустранилась. Даже поучив сведения, что Елизавета готовит государственный переворот, она не поверила им и лишь устроила ей легкий выговор. Ей не Миниха надо было опасаться, а Елизаветы! Враги Брауншвейгского семейства нашептывали Елизавете, что Анна хочет заключить ее в монастырь. И Елизавета решилась!
