Александр Хлевов - Краткая история Средних веков: Эпоха, государства, сражения, люди
Кроме того, в идеологизированном средневековом обществе католическая церковь обладала мощнейшими рычагами воздействия на человека – нередко более эффективными, чем материальные стимулы. К ним относились, например, предание анафеме (проклятию), отлучение, провозглашение интердикта над целыми областями и странами (запрет любых форм богослужения и религиозных обрядов, как это происходило в Англии начала XIII в.). Подобные меры ставили провинившихся людей или регионы в невыносимые условия: запрет отправления культа мог парализовать всю духовную жизнь общества, ведь нельзя было совершить ни крещения, ни отпевания. Это оказывалось куда более действенно, чем даже война.
При кажущемся единстве основ между западной и восточной церковью существовали как догматические, так и вполне земные разногласия, которые привели к дележу сфер влияния. Катализированные движением иконоборцев на Востоке, они достигли особого накала в середине IX в., при папе Николае I, а через два века, в 1054 г., католическая церковь окончательно отпала от православной. Христианский мир официально раскололся.
Эти два столетия сопровождались явной деградацией папской власти и подрывом ее духовного авторитета. Главной причиной стала воцарившаяся в Европе феодальная анархия, которая лишила папство значительной части финансовых перечислений и покровительства каролингских монархов, у которых не было желания и возможности выступать гарантами папы римского. Происходили подвижки и в церковной иерархии.
Кризис помогло преодолеть вызревшее в монастырской среде клюнийское движение, оздоровившее церковь и окончательно отделившее ее от мирской жизни. При этом ее воздействие на общество только возрастало. Это произошло во время понтификата Григория VII (1073–1085 гг.) и его преемников. Тогда законодательную силу обрели нормы, которые кажутся теперь само собой разумеющимися: неучастие священнослужителей в войнах, охотах, ношение ими специфического одеяния, целибат и т. д. Еще капитулярии Карла Великого пытались узаконить такие положения, да и сама церковь противилась обмирщению священнослужителей. Однако лишь к периоду высокого Средневековья восторжествовала строгая церковная жизнь. Это позволило церкви сыграть ключевую роль в движении крестоносцев.
Политически папство оказалось в двойственном положении. Образование больших и сильных европейских государств шло вразрез с общеевропейскими притязаниями Римского престола. Вместе с тем способствовало росту церковного влияния в возрождавшихся королевствах, и в результате католическая церковь богатела. Поэтому папы римские в XII–XIII вв. часто лавировали и меняли приоритеты.
По единодушному мнению специалистов, наивысшее торжество папства пришлось на первую половину XIII в. – прежде всего время понтификата Иннокентия III (1198–1216 гг.), который рьяно отстаивал идею верховенства духовной власти над светской.
Иннокентий III сделал все, чтобы слово папы римского звучало вердиктом высшей судебной инстанции в католическом мире. С ним же связана и организация Четвертого крестового похода, показавшего претензию папства охватить своим влиянием и православный мир. Эта тенденция в XIII в. получит свое отчетливое воплощение.
В это время создаются новые монашеские и духовно-рыцарские ордена, а также развертывается борьба с еретическими движениями.
Последние, подстегиваемые реакцией на церковный диктат, имели много общего. Все они предполагали критику желания церковнослужителей властвовать, порицали стиль жизни духовенства и двойные стандарты по отношению к клиру и мирянам, требовали вернуться к первоначальной, апостольской традиции церковной жизни.
Непримиримое отношение к еретикам побуждало организовывать внутриевропейские крестовые походы (против альбигойцев (с 1209 г.), апостоликов (1306–1307 гг.), гуситов (1420–1431 гг.)). На рубеже XII–XIII вв. папы римские поддержали и серию крестовых походов в Прибалтике: против язычников финнов и балтов, а также против православных русских княжеств.
Однако к раздающимся критическим голосам церковь прислушалась. Так, возникли нищенствующие монашеские ордена. Среди них наибольшей популярностью пользовались францисканцы и доминиканцы.
Франциск Ассизский (1182–1226 гг.), происходивший из богатой семьи торговца сукном, начал проповедь бедности и покаяния, оставив все свое имущество, покинув семью и странствуя по Северной Италии. Его все более многочисленные сторонники-минориты (меньшие братья) соревновались в простоте жизни, самоуничижении и смирении перед Господом. Число последователей возрастало, и в 1209 г. францисканство было легализовано Иннокентием III, быстро превратившись в обширный монашеский орден. К 1264 г. существовало 1100 францисканских монастырей в большинстве стран Европы. Возникло и братство терциариев – монахов, остающихся жить в миру.
Если францисканцы скептически относились к богословской учености, не видя в ней пути к святости, другой орден – доминиканский – сделал ставку именно на нее. Его основатель, испанский рыцарь Доминик Гусман, рассматривал свое детище как братство нищенствующих проповедников, способных грамотно и убедительно отстаивать истинную веру. В 1216 г. орден также был легализован папой и занял видное место в церковной жизни.
Доминиканцы развернули масштабную миссионерскую деятельность за пределами Западной Европы: уже в XIII в. их монастыри возникают на Руси, орденская братия появляется в Китае, Японии и других странах Востока. Из среды доминиканцев вышло много богословов, нередко преподававших в крупнейших средневековых университетах. К тому же доминиканцы часто становились инквизиторами.
Инквизиция (от латинского inquisitio – расследование) возникает в конце XII в. Сначала это судебный орган при епископатах для борьбы с ересями. В дальнейшем она выделяется в самостоятельную организацию, непосредственно подконтрольную папе, и приобретает все больший вес.
Полномочия инквизиции выходили далеко за рамки наказания еретиков. Она отслеживала и карала за разные воззрения, которые можно охарактеризовать как вольнодумство.
Наиболее распространенным было сожжение на костре – чаще всего уже после удушения (в этом случае формально наказуемый погибал без пролития крови).
Впрочем, демонизировать инквизицию не стоит: церковный суд сам не приводил в действие приговоров – это всегда выполняли мирские власти. К тому же столь живописно рисуемые обывательским сознанием картины пылающих по всей Европе костров имеют слабое отношение к эпохе Средневековья: основные процессы над ведьмами пришлись, например, на Новое время – XVI–XVII вв., чаще всего они проходили в Испании после Реконкисты.
На II Лионском соборе (1274 г.) была установлена существующая до сего дня процедура избрания папы. Конклав, совет из высших иерархов – кардиналов (от латинского cum clave, под ключом), должен был избрать понтифика в течение трех дней. Если они не делали этого, им урезали рацион питания, через пять дней переводили на хлеб и воду и на весь срок конклава лишали доходов от церквей.
При Бонифации VIII (1294–1303 гг.) в 1300 г. впервые выпустили индульгенции – грамоты об отпущении грехов. С точки зрения католического догмата о преизбыточествующей благодати ничего предосудительного в них не было, но распространившаяся впоследствии продажа индульгенций за деньги, ставшая важной статьей доходов папского двора, вызвала резкое неприятие в обществе. Она была одним из поводов для Реформации.
Квинтэссенцией идеологии папства служит положение одного из документов Бонифация VIII: «Подчинение всякой твари человеческой римскому первосвященнику является обязательным условием Спасения».
Однако в этот же период безраздельное господство католицизма и папской власти пошатнулось. В 1309 г. под давлением французского короля престол покидает Рим (!) и до 1378 г. пребывает в Авиньоне, на юге Франции (так называемое Авиньонское пленение пап), напрямую обслуживая ее политические интересы. Но и по возвращении резиденции в Рим проблемы не исчезают: в этот период, именуемый «Великой схизмой», в течение примерно семидесяти лет, до Лозаннского собора 1449 г., на место папы метят по нескольку претендентов сразу.
К началу XV в. папство пребывает в откровенном упадке: его роль политической, да и духовной силы ослабевает. Это продиктовано ростом национального самосознания и стремительным превращением средневековой Европы в конгломерат мощных самостоятельных государств. Папству в этой структуре не остается места.
Самое же главное заключалось в том, что авторитет католической церкви оказался подорван, ее финансовая политика вызывала все большее раздражение, особенно в землях Священной Римской империи германской нации. С начала XV в. складываются предпосылки Реформации, начавшейся столетием позже.
