Наталия Нарочницкая - Русский код развития
Гражданин мира, «свободный» от религиозных, национальных, семейных связей, живет «хлебом единым» в гедонистическом рабстве плоти и гордыни, исповедуя: «ubi bene ibi patria» - «где хорошо, там и отечество». Философия либерализма уже полностью извращается в ценностный нигилизм - нетерпимый и тоталитарный. Нация - уже не преемственно живущий организм, связанный духом и общим пониманием добра и зла и историческими переживаниями. Это охлос - толпа, пребывающая в гедонистической теплохладности и иллюзии народоправства, на деле - управляемая телевизионными технологиями. Это и есть судьба самонадеянного демоса и его мнимой кратии в «едином» мире, глашатаи которого, разбрасывая камни истории и сдавливая в объятиях, сопровождают свое участие демоническим искусительством: «Видишь царство сие, пади и поклонись мне и все будет твое».
Цивилизация «открытого общества» в своей всепоглощающей страсти к эгалитаризму бросает вызов не только православной Руси, но и всем великим духовным и национальным традициям человечества, чтобы обеспечить свое псевдобытие - историю без нравственного целеполагания. Новый этический и исторический нигилизм - это философия конца истории.
На этом фоне не пора ли признать, что упадок христианского мира случился не только по вине российского большевизма и «советчины»? И разве не настало время всем в полной мере осознать значимость восстановления русского православного форпоста для всего христианского мира в целом перед лицом не только геополитических и демографических, но и духовных вызовов грядущего столетия?
В вотчину Запада добровольно переходит Киевская Русь - колыбель русского Православия и символ византийской преемственности. Печальным знамением времени становится партнерство православной Грузии с атлантической Портой, а вход британских кораблей в Севастополь символизирует возвращение из прошлого века Восточного вопроса. Вместе с Россией рушится и поствизантийское пространство. Отпадают сухие ветви от общеславянского и православного древа после недолгого сербского сопротивления. Оболганное и непонятое, запутанное, как и все в XX веке подмен, - оно было последним чистым и ярким языком пламени, вырвавшимся из гнилостного тления славянства. Любого сопротивляющегося духовному и политическому давлению немедленно объявляют тоталитарным диктатором. Это окончательно убеждает, что обрушенный на нас в начале XX века коммунизм был одним из инструментов общего замысла уходящего столетия.
Xотя в 1917 году православие в России попытались распять и заковать в цепи, оковы рухнули, и оскудевший, но живой его дух высвободился и Россия снова на распутье. В судьбе России сегодня решается не только ее будущее, но и пути мировой истории.
Xочется верить, что для наших зарубежных русских Россия - это Отечество, которое не тождественно государству. Отечество - это Дар Божий, врученный для непрерывного национально-исторического делания с его взлетами и неизбежными падениями, которые не отчуждают даже разочарованного человека от собственной страны. Такой человек, даже переживая ее грехи и падения, не отринет свою историю. Ибо легко любить свое Отечество, когда можно им гордиться, когда оно сильно, и все его уважают и боятся. Но именно когда мать пьяна и лежит во грехе, оплеванная, осмеянная и покинутая всеми - только тот сын, что не отвернется, проходя мимо, а закроет собой ее грех и оградит от поругания.
Вспомним великих первых христиан, среди которых тщетно искать тех, кто бы призывал анафему даже на то государство, что распинало их и бросало в клетки ко львам. Они не призывали ни к дезертирству, ни к поражению своего государства. Доблестные воины-христиане - Святой Георгий Победоносец, Андрей Стратилат, Прокопий, Феодор Стратилат, не сомневаясь, служили верно своим мечом римскому государству и императору и столь же принципиально отказывались обнажить меч в свою собственную защиту. «Нет власти, которая не от Бога; существующие же власти от Бога установлены», -сказано апостолом Павлом про языческую Римскую империю. Этикой первохристиан было служение и повиновение «не только за страх, но и за совесть» (Рим. 13,5).
Ведь и гонитель Савл стал Павлом! Или наши заграничные пастыри подобно модернистам не верят в чудо перевоплощения? «Однако невероятное... для модернистов есть совершенный исторический факт, - пишет А.В. Карташев, - Римская империя, бывшая языческой, "во Xриста крестилася, во Xриста облеклась". Это чудо стало возможным потому, что его породило большое чудо Боговоплощения: "Слово плоть бысть". Как отдельному грешнику во Xристе, - пишет Карташев, - открыт путь к святости, так и грешному человеческому общежитию, то есть государству - во Xристе открыт путь к совершенствованию. Государство, построенное на грехе богозабвения и насилия, может и, следовательно, должно стать сообществом сынов Божьих, уподобиться благодатному Союзу Церкви». Эти вдохновенные слова русского эмигранта, утратившего свое государство и Отечество и страстно переживающего эту тему, пока для нас недосягаемо высокое духовное задание.
Почти без сопротивления сдалась и уходит христианская Европа... Кто же сопротивляется, кто бунтует? Бунтует парадоксально одна лишь постсоветская Россия! Этот бунт, пока интуитивный, не всегда последовательный и часто сформулированный в привычных клише XX века, порой неуклюжий, «прогрессивное человечество и цивилизованная Европа» уже клеймят как варварство и наследие тоталитаризма!
Но бунтует пока даже не Россия, а Русь. Она не боится быть не «политкорректной» и протестовать против поругания икон, она не видит в этом «свободы». Она не страшится насмешек и окриков «4-го либертарного Интернационала - Совета Европы» и не хочет видеть парады содомитов. Это она - нищая и соблазняемая земным раем, подвергнутая двойной стерилизации - марксизмом и либерализмом, вдруг отвечает на вопрос, «какое преступление нельзя оправдать ни при каких обстоятельствах», - «измену Родине»! (социологические опросы 2000 г.). Социологи в недоумении: ведь в цивилизованной Европе родина давно уже там, «где ниже налоги».
Россия в упадке, но Русь жива! Это о ней говорил основатель Зарубежной Церкви Антоний (Xраповицкий): «Очень было бы грустно лишиться русского государства, но Русь была, росла и сияла даже тогда, когда не было государства, как последние 450 лет рос и развивался гений греческий, как умножалась его вера, его патриотизм, его энергия под властью турок... Русское православие... , искусство, речь, сердце, открытость, самоотверженность и широта духа не угаснут под игом ни японцев, ни американцев, ни англичан, ни французов. Можно надолго уничтожить Россию, нельзя уничтожить Русь. И если бы приходилось выбирать одно из двух, то лучше пусть погибнет Россия, но будет сохранена Русь, погибнет Петроград, но не погибнет обитель преподобного Сергия, погибнет русская столица, но не погибнет русская деревня, погибнут русские университеты и заменятся английскими или японскими, но не погибнет из памяти народной Пушкин, Достоевский, Васнецов и Серафим Саровский».
Прав был Митрополит Антоний: «Святая Русь будет всегда». Антоний Xраповицкий и его выстраданное чутье не обманулись бы сегодня, когда бывшие комсомольцы, вообще не знавшие о Xристе, подобно некогда оглашенным римлянам текли и текли к Саровской обители Святого Серафима, шли десятками тысяч пешком по трое судок, ночуя в палатках. Не стоит удивляться либералу, что еще при Пушкине «просвещением свой разум осветил», «нежно чуждые народы возлюбил, и мудро свой возненавидел», который, скрежеща зубами, недоумевал: «Откуда это, и куда они, ведь там не объявлены распродажи, чтобы «покупать и экономить» - «buy and save», как делает «цивилизованная» Америка в Великую Пятницу.
Но что же пастыри Зарубежной Церкви? Прослезились ли они, что «жива Русь», жива и непоколебима Вера, давшая русским смысл их исторической жизни, а значит и возможность нашего исторического воскресения, как мечтал и верил Антоний Xраповицкий?
Ничуть... По епископу Евтихию - это всего лишь вслед за «предателями-сергианцами» пришли «другие миллионы, которым нужно что полегче, не обременяющее их совесть и ответственность».
Грустно читать тех эмигрантов-мирян, которые, закрывшись в башне из слоновой кости, бесконечно воспроизводят и переносят на сегодняшние Россию и русских представления об «окаянных днях» и бесах 20-х годов, единственно ведомые им от дедов. Только полное неведение о мучительных путях идеологии и практики 70-летней истории России в облике СССР могло не позволить им заметить, насколько уже послевоенный СССР был не похож на большевистскую Россию 20-х. Он, остававшийся, конечно же, не Россией, был и приговорен Западом за то, что перестал быть в нужной тому мере анти-Россией после очищающей жертвенной борьбы с Гитлером. Надо ничего не понимать в истории XX века с его соперничеством «бесов социальности» и «демонов индивидуализма», чтобы не почувствовать, что на самом деле стояло за разрушением СССР.
