Светлана Кочкуркина - Корела и Русь
Совместными усилиями исследователей создана источниковедческая база, на основе которой можно решать серьезные задачи, связанные с этнической и социально-экономической историей древних карел.
О ПРОИСХОЖДЕНИИ КОРЕЛЫ
Старый, верный Вяйнямёйнен
Проводил покойно время
В чащах Вяйнёлы зеленых,
На полянах Калевалы,
Распевал свои он песни,
Песни мудрости великой
(3: 1–6)
Пел дела времен минувших,
Пел вещей происхожденье,
Что теперь ни малым детям,
Ни героям непонятно.
(3: 9-12)
Главным вопросом при изучении истории того или иного народа является выяснение его родословной. Как летописец Нестор начинал свой труд с раздела «Откуду есть пошла Русская земля», так и нас интересует происхождение карел, их этногенез. Но это далеко не простой вопрос. Особенно туманны для нас события I тысячелетия н. э., ранняя стадия формирования и развития корелы, поскольку от того времени осталось очень мало памятников. На протяжении длительного исторического периода корела, как и всякая другая народность, прошла сложный путь развития, вступая в контакты с весью, лопарями, емью, эстами, славянами, что нашло отражение в ее материальной и духовной культуре. В начале нашего века, пытаясь выяснить происхождение карел, представители гуманитарных наук высказывали порой фантастические или малообоснованные гипотезы.
Современные исследователи, неудовлетворенные такими выводами, главное внимание стали уделять археологическим материалам. Со временем пришло понимание, что археологические свидетельства, несмотря на их важность и незаменимость, не могут быть единственными при выяснении происхождения этноса. Стала понятной необходимость привлечения достижений других наук. Между тем и сегодня мы не в состоянии дать единственно правильный ответ на вопрос о происхождении карел. Это — дело будущего, когда археологические памятники в равной степени представят все этапы истории древнека-рельского населения и когда удастся проследить непрерывную линию развития и преемственность материальной культуры каменного, бронзового, железного веков и I тысячелетия н. э. в Северо-Западном Приладожье. А пока приходится довольствоваться предположениями.
Формирование общности — сложный и длительный процесс. О племенах, объединенных этническим именем «корела» и проживавших в Северо-Западном Приладожье, можно говорить лишь применительно к I тысячелетию н. э., когда стало складываться Новгородское государство. Именно тогда сформировался карельский эпос, который является самым древним в мировом фольклоре. До этого времени речь может идти только о безымянных, хотя и издревле обитавших на данной территории, прибалтийско-финских племенах. Но, без сомнения, история карел связана именно с Северо-Западным Приладожьем. Видимо, в формировании древних карел приняли участие и западно-финские, чудские племена, древние вепсы. Недаром в Северо-Западном Приладожье довольно часты этнонимы «карьяла», «саво», «суомен», «хяме», «вепся», «чудь», «виру», «эсти», «инкери». Наиболее древние из них возникли в те далекие времена, когда добыча пушнины влекла людей различной этнической принадлежности в отдаленные лесные северные районы. Топонимы, начинающиеся с «суомен» и «виро», встречаются в основном в южной части Северо-Западного Приладожья, а топонимы — с «лапин» редки на Карельском перешейке, но севернее они попадаются часто.
Уже в XII в. корела выступает как самостоятельная этническая общность в истории Северной Руси. У нее оригинальная, ярко выраженная материальная культура, свой эпос, самостоятельный язык, сложившийся физический облик.1
ДРЕВНИЕ КАРЕЛЫ В I ТЫСЯЧЕЛЕТИИ Н. Э.
Вот на первый день нагнулся
Тот кователь Илмаринен;
Он нагнулся, чтоб увидеть
На пылавшем дне горнила,
Что из пламени там вышло,
Из огня что поднялося.
Лук из пламени явился.
(10: 319 325)
На другой день вновь нагнулся
Тот кователь Илмаринен
Посмотреть, что получилось
На пылавшем дне горнила;
Из огня челнок там вышел,
Вышла лодка — красный парус.
(10: 339–344)
Вот на третий день нагнулся
Тот кователь Илмаринен
Посмотреть, что получилось
На пылавшем дне горнила;
Из огня корова вышла.
(10: 357–361)
На четвертый день нагнулся
Тот кователь Илмаринен
Посмотреть, что получилось
На пылавшем дне горнила;
Из огня там плуг выходит.
(10: 375–379)
И кузнец тот, Илмаринен,
Вековечный тот кователь,
Стал тогда ковать скорее,
Молотком стучать сильнее
И выковывает Сампо.
(10: 409–413)
И с рассвета мелет меру,
Мелет меру на потребу,
А другую — для продажи,
Третью меру — для пирушки.
(10: 419–422)
Рис. 2. Предметы вооружения из памятников I тысячелетия н. э.
В I тысячелетии н. э. происходило формирование древнекарельской народности — начинали вырабатываться характерные особенности, которые потом будут отличать карел от вепсов, хотя они жили (и живут) в одинаковых географических условиях и на протяжении многих веков вступали в контакты с другими народами. На долю карел выпали тяжкие испытания, но они сохранили свой язык, обряды, предания, сказки, загадки, богатейшую фольклорно-эпическую традицию, т. е. все те проявления культуры, которые являются национальными особенностями.
В процессе формирования и развития древние карелы сохраняли в материальной культуре ряд черт, которые были свойственны также древнему населению Финляндии и Эстонии. Общность с эстонцами, финнами, водью Прослеживается и в фольклоре — в единой (калевальской) поэтической форме. Это — обычное явление в жизни соседних народов, принадлежавших одной языковой семье, обитавших поблизости друг от друга в схожих экологических и исторических условиях. Некоторые традиции обрядности сохранились у древних карел и позднее — в XII–XV вв.: использование одних и тех же мест для кладбищ, применение каменных кладок над могилами, наличие в захоронении бытовых вещей и т. д.
Материальную культуру карел указанного периода отличает особая восприимчивость к влияниям извне наряду с некоторыми специфическими чертами, свойственными только населению Приладожья. Например, общие типы предметов вооружения — мечи, копья, топоры, наконечники стрел — характерны не только для карел, но и для жителей ряда областей Северной Европы. Связи со Швецией, Финляндией и Прибалтикой, а также с древнерусскими территориями прослеживаются по предметам украшения, обнаруженным в древнекарельских археологических памятниках. Некоторые изделия ювелирного производства (серебряные пластинчатые фибулы, спиральные перстни, отдельные типы подвесок и застежек, спиральки) и, кроме того, топоры с широким лезвием, косы, серпы, которыми пользовалась корела в I тысячелетии н. э., с небольшими изменениями дожили до XV в. И все-таки в XII–XV вв. у древних карел отмечено возникновение таких явлений, которые на ранних этапах не прослеживаются. Причем интересно, что подобный скачок в материальной культуре наблюдается не только у соседей карел — эстов и ливов, но и у населения обширных регионов Северной Европы. Различие между двумя хронологическими периодами (I тысячелетие и XII–XV вв.) объясняется не только этническим развитием общества, но и в первую очередь разным социально-экономическим уровнем. Процесс медленного количественного накопления изменений во всех сферах общественно-экономической жизни привел в начале II тысячелетия к глубокому качественному различию уровней развития общества.
В эпиграфе к настоящему разделу в поэтической форме говорится о динамике изобретений корелы, завершившейся появлением чудесной мельницы Сампо — воплощения мечты о счастливой жизни. Трудно сказать, когда корела приобщилась к производящему виду хозяйства — земледелию. Корни его уходят в глубокое прошлое, а раскопки не всегда в состоянии выявить их. Большинство исследователей склоняются к мысли, что земледелие на севере европейской части СССР существовало до прихода славян. По лингвистическим данным, некоторые термины балт-ского происхождения в карельской лексике, связанные с примитивным земледелием и скотоводством, относятся к I тысячелетию до н. э. О более продуктивном и прогрессивном пашенном земледелии, а также о животноводстве свидетельствуют перенятые от древнегерманских племен слова, вошедшие в карельский язык позднее. Но археологическими материалами столь ранние даты пока не подтвердились.
У населения Северо-Западного Приладожья, как и у его соседей — эстов, в первой половине I тысячелетия н. э. подсечное земледелие, вероятно, становится традиционным занятием. Переход от ручного подсечного земледелия к пашенному с применением тягловой силы животных произошел в центральных районах Карельского перешейка, по-видимому, во второй половине I тысячелетия н. э.
