Георгий Вернадский - Киевская Русь
С точки зрения почвы и растительности Евразия состоит из широтных ландшафтных зон: тундры, лесной, промежуточной лесостепной, степной и, наконец, зоны пустынь. Эти ареалы играли и до определенного предела все еще играют важную роль в российской экономике. Не менее значимыми были политические следствия взаимоотношений между лесной и степной зонами. Последняя вместе с прилегающими пустынями служила в древности в качестве района обитания различных кочевых орд маньчжурского, монгольского и тюркского происхождения. Могучие степные империи создавались с незапамятных времен на этой территории, следуя друг за другом с короткими перерывами9.
Степная зона простирается на запад от Монголии до Карпат и проникает в середину Дунайского региона. В древние времена она предлагала отличную дорогу для монгольских кочевников без каких‐либо естественных препятствий до Карпатских гор. Как только кочевая империя утверждалась в евразийских степях, она начинала тяготеть к подчинению собственному контролю всей степной зоны, равно как и частей прилегающей лесостепной территории.
Временами вместо одной огромной империи в степях доминировал пояс более мелких ханств, некоторые из них взаимно объединялись, другие же противостояли себе подобным. Так, после падения Гуннской империи авары поселились в Венгрии, хазары и мадьяры – в северочерноморском регионе, а два тюркских ханства образовались в Казахстане и Монголии.
В конце девятого века мадьяры мигрировали на запад до середины Дунайского региона (современная Венгрия), столетие спустя Хазарская империя была уничтожена русскими. Но русские не были способны сами контролировать черноморские степи, поскольку новые тюркские орды постоянно проникали из Казахстана. Затем в тринадцатом столетии монгольское нашествие захлестнуло всю европейскую Россию.
Монгольская империя была более обширной, нежели Гуннская: монголы собрали под свое господство всю Евразию. После освобождения России от монгольского ига процесс постепенно повторился в обратном направлении: в результате с течением времени русские преуспели в объединении под своею властью большинства территорий, где раньше правили монголы.
Интересно отметить, что в своем натиске монголы продвинулись на запад через степную зону и в процессе продвижения постепенно распространили свою власть на лесную зону. Русские, напротив, направились на восток через лесную зону и лишь после установления контроля над нею проникли в степную и пустынную зоны.
Принимая все это во внимание, рассмотрим теперь положение Киевской Руси с геополитической точки зрения. В киевский период русские занимали лишь европейскую часть России. На юге они сперва распространили свой контроль на Крым, регионы Азова и Нижней Волги, но потеряли эти территории к концу одиннадцатого века, когда под принуждением половцев покинули степную зону и отступили на север в лесостепную и лесную зоны. На востоке регион Средней Волги удерживался булгарами, с которыми русские находились в тесных торговых отношениях с девятого века, что не мешало им время от времени сталкиваться. В начале тринадцатого века восточнорусские князья продемонстрировали свое очередное намерение подчинить булгар своему контролю, сделав предварительный шаг к обладанию всем бассейном Волги. Но их натиск был блокирован монголами, которые завоевали как булгар, так и русских.
Если бы даже русским не удалось контролировать всю европейскую Россию в киевский период, занимаемое ими пространство кажется достаточно широким, особенно по сравнению с территориями европейских соседей. Географически днепровский речной путь стал стержнем Киевской Руси, и русские имели выход к Балтийскому и Черному морям, хотя половецкие рейды делали использование Черного моря опасным. Рассуждая в ключе геополитики в интерпретации Макиндера и его последователей, можно сказать, что русские в киевский период контролировали значительную часть «сердцевины земли»10 и все же, несмотря на это, оказались неспособными отразить монгольское нашествие. Одной из причин их уязвимости стала неудача в установлении полного контроля над «сердцевиной земли»; если бы им удалось контролировать все течение реки Волги, равно как и южные степи, они оказались бы гораздо лучше подготовлены к встрече монгольского нападения.
Другой причиной несчастья русских в тринадцатом веке явился факт подчинения России одновременному давлению как с востока, так и с запада. Германский натиск с запада обрел силу как раз в период монгольского вторжения с востока. Но возможно, главную роль в неудаче русских сыграло отсутствие защиты «сердцевины земли» с восточной стороны. Евразийские степи представляли действительную «сердцевину земли» в конфликтах этого периода. Благодаря большой протяженности на запад степной зоны европейская Россия была геополитически частью Евразии, и до эры военной артиллерии для русских едва ли существовала надежда остановить кочевников, вероятнее всего объединившихся.
Киевский период характеризовался разобщенностью среди кочевников: страдая от половцев, русские тем не менее в этот период не подвергались реальной опасности быть сокрушенными ими. Но монгольское нашествие подорвало баланс власти между лесной и степной зонами в пользу последней.
Урок, который извлекли русские из монгольского ига, состоял в том, что безопасность от кочевого востока может быть обретена лишь через контроль над всей Евразией. К этой цели они приближались постепенно и через ряд стадий. Экспансия на восток началась в середине шестнадцатого столетия; первым шагом России было обеспечение контроля над всем течением реки Волги. В следующем столетии была оккупирована вся Сибирь. Колонизация Сибири явилась скорее спонтанным движением казаков и охотников, нежели формальным завоеванием, но московские государственные деятели знали, как извлечь все преимущества из народного движения. В случае экспансии в Казахстан и Туркестан в восемнадцатом и девятнадцатом столетиях инициатива скорее принадлежала правительству, а не народу.
В тот же самый период были завоеваны южные степи, равно как и Крым и Кавказ – или же, если мы можем сослаться здесь на события десятого века, – завоеваны вновь. Таким образом, задача, которую русские не смогли реализовать в киевский период, была выполнена.
6. Значение киевского периода в русской истории
Древняя Русь обычно ассоциируется в сознании западного читателя с автократией и рабством. Возникло даже предположение, что тоталитаризм прямо происходит из «русской души». И разумеется, в 1883 г. русский граф Уваров провозгласил, что Россия базируется на «православии, самодержавии и народности». Оглядываясь назад, на время Уварова, в свете преимущества знания последующих событий, мы знаем, что когда он произнес свое суждение, неограниченной монархии оставалось менее восьмидесяти лет существования. Крепостничество было уничтожено менее чем через тридцать лет после декларации Уварова.
Фактически же в течение всей имперской эры (1721 – 1917 гг.) периоды реакции перемежались периодами либерализма. Последние двенадцать лет имперского режима принадлежали конституционному эксперименту, хотя и ограниченному по своему размаху. Но даже до этого, с 1864 г., самодержавие до определенного предела контролировалось местными институтами самоуправления (земство) и хорошо сбалансированной судебной практикой.
Во времена Московского царства в шестнадцатом и семнадцатом столетиях власть царя была фактически, если не законно, ограничена народным собранием (Земский собор), системой местного самоуправления и церковью. Одновременно демократические институты процветали в казацких общинах, особенно в Запорожье и в войске Донском.
Четырнадцатое и пятнадцатое столетия стали периодом формирования Московского государства. Нарождающееся московское самодержавие было само подчинено куда более жесткому и неумолимому абсолютизму монголов, и власть московских великих князей частично складывалась по этому сильному стереотипу. Однако в монгольской период Московия контролировала лишь часть современной российской территории, центральнорусскую «Месопотамию», то есть бассейны Верхней Волги и Оки. Другие русские земли в это время имели иную политическую и социальную среду.
Как это ни кажется парадоксальным, монгольский период отличался расцветом демократических институтов в северорусских городах-государствах Новгороде и Пскове, несмотря на факт номинальной власти монгольских ханов в Северной Руси и того, что великий князь Московский чаще избирался, нежели не избирался новгородским князем.
На Украине монгольское владычество пришло к концу в середине четырнадцатого столетия, то есть ранее почти на столетие, нежели в Московии; в Белоруссии этот период еще короче. Эти два народа в конце концов поменяли монгольское господство на литовское, в то время как Западная Украина (Галиция) была аннексирована Польшей в 1349 г. В 1385 г. сформировался союз Польши и Литвы, сперва династический, а позднее и реальный.
