Р. Почекаев - Цари ордынские. Биографии ханов и правителей Золотой Орды
О переписке Боракчин с Хулагу стало известно Берке, и, естественно, он не преминул обвинить правительницу в измене. И она в значительной степени подтвердила его обвинения: поняв, что ее замысел раскрыт, она пыталась бежать и добраться до Ирана, под защиту Хулагу. Тут, даже наиболее преданные семейству Бату нойоны убедились в ее измене. И когда Боракчин была перехвачена по пути, ни у кого не было сомнений в том, что она заслужила смерть. {21}
После ее казни у Берке не оставалось уже никаких влиятельных соперников, несмотря на то, что живы были другие сыновья Сартака. {22} Однако брат Бату вполне отдавал себе отчет, что Мунке никогда не утвердит его правителем Золотой Орды. Когда же Берке узнал, что хан лично отправился в поход против империи Сун в Южном Китае, он решился на крайне рискованный шаг: самовольно провозгласил себя правителем Золотой Орды, фактически узурпировав власть. {23}
В самой Орде Берке, как уже отмечалось, пользовался безусловной поддержкой большинства знати и значительной части населения – всех мусульман. Соседние страны не посмели вмешиваться во внутренние дела могущественного улуса Джучидов. Таким образом, единственная опасность для власти нового правителя могла исходить только от монгольского хана Мунке: известный своей приверженностью к законам, он мог сурово расправиться с узурпатором, бросившим вызов его власти!
Но пока Мунке находился в Китае, целиком поглощенный проблемами войны с империей Сун, Берке не слишком беспокоился. В конце концов, все правители смертны, и на войне могло случиться что угодно…
VБерке не зря верил в провидение: действительно, осенью 1259 г. Мунке-хан умер в Южном Китае во время осады города Хэ-чжоу: по одним сведениям, от дизентерии, по другим – от ранения в голову камнем из крепостного камнемета. {24} Дальнейшие события в Монгольской империи развивались таким образом, что власть Берке в Золотой Орде укрепилась, а его влияние на имперском уровне существенно возросло.
У Мунке остались два младших брата – Хубилай и Арик-Буга, который был оставлен наместником в Монголии и счел это основанием, чтобы провозгласить себя преемником Мунке. В 1260 г. Арик-Буга собрал в Каракоруме курултай, на котором был объявлен новым монгольским ханом. Это не понравилось его брату Хубилаю, который в момент смерти Мунке участвовал в кампании против Южной Сун вместе с ханом, был талантливым администратором и полководцем и являлся, к тому же, наместником монгольских владений в Китае. Естественно, Хубилай посчитал достойным ханского трона исключительно себя, и поэтому одновременно с Арик-Бугой провел в Китае курултай, на котором также был провозглашен властителем Монгольской империи.
Соперники начали войну, причем сразу же постарались заручиться поддержкой своих родичей – улусных правителей. На стороне Арик-Буги выступили Алгуй, правитель Улуса Чагатая, и Хайду, претендовавший на власть в Улусе Угедэя. Однако Берке и Хулагу, самые могущественные из Чингизидов, предпочли сохранять нейтралитет. Впрочем, Берке, оценив соотношение сил соперников, предпочел поддержать слабейшего из них – Арик-Бугу, которого в течение нескольких лет признавал законным преемником Мунке. {25} Несомненно, чем дольше длилась смута в Монгольской империи, тем дольше он мог не беспокоиться о сохранении собственной власти в Золотой Орде!
Между тем, Арик-Буга, поначалу добившийся в борьбе с братом некоторых успехов, очень скоро показал свою несостоятельность и как правитель, и как полководец; его союзники предали его, и в 1264 г. он сам был вынужден сдаться Хубилаю и отказаться от претензий на трон. Потерпевший поражение претендент рассматривался победителем как мятежник и в качестве такового должен был быть предан смерти. Однако Хулагу и Берке, которые не принимали участия в гражданской войне и уже успели начать войну между собой, на этот раз выступили сообща и не позволили Хубилаю казнить своего брата. Победитель ограничился тем, что расправился с сановниками Арик-Буги, а его самого отправил в ссылку, где тот как-то очень быстро скончался спустя два года, в 1266 г.
Хубилай высоко оценил нейтралитет влиятельных улусных правителей и поэтому не предпринял никаких попыток сместить Берке как узурпатора власти. Впрочем, занятый гражданской войной, а затем и внешними завоеваниями, новый хан, вероятно, просто-напросто не имел возможности сделать это, даже если бы и захотел. В результате Хубилай был вынужден «спустить» Берке расправу с ханскими сборщиками дани на Руси (во время антимонгольского восстания в 1262 г.), которая произошла если и не по прямому приказу ордынского правителя, то, по крайней мере, с его молчаливого согласия. {26}Хубилай «отыгрался» годом позже. В отместку за то, что Берке в 1263 г. развязал войну с Хулагу, монгольский хан приказал перебить ордынских подданных в Самарканде и Бухаре, где Джучиды имели владения со времен Чингис-хана. Сами владения, естественно, были конфискованы в пользу хана, равно как и джучидские владения в Китае {27}. Впрочем, вряд ли Берке сильно переживал по поводу этих потерь: среднеазиатские и тем более китайские земли были далеко и, находясь в составе улусов других Чингизидов, принадлежали его семейству чисто формально.
Поэтому на эти действия Хубилая он никак не отреагировал, приобретя гораздо больше, чем потерял: монгольский хан не вмешивался в дела Золотой Орды вплоть до самой кончины Берке, позволив ему проводить самостоятельную политику в Европе и на Ближнем Востоке. Включая и войну с Хулагу, который был родным братом Хубилая – войну, которая заняла практически все последние годы правления Берке.
VIВражда Берке с его двоюродным братом Хулагу, как мы помним, началась еще в последние годы правления Бату в связи с тем, что Хулагу готовился начать поход против багдадского халифа – друга и союзника Берке. Однако лишь десятилетие спустя вражда эта вылилась в открытое военное противостояние.
Причиной войны были, несомненно, спорные территории, на которые претендовали правители Золотой Орды и которые по воле Мунке были отданы во владение Хулагу и его потомкам. Речь шла, в первую очередь, об Азербайджане – богатом регионе, являвшемся также важным и в стратегическом отношении: хозяин Азербайджана мог контролировать торговлю между Европой и Азией, а также управлять всем Кавказом и Северным Ираном. Борьба за обладание этим регионом затянулась на полтора столетия, но начало ей положил именно Берке. {28}
Поводов же для начала войны с Хулагу у ордынского правителя накопилось предостаточно. Во-первых, Хулагу расправился с рядом мусульманских властителей Ближнего Востока во главе с багдадским халифом, с которым Берке поддерживал дружественные отношения. Во-вторых, «очень кстати» выяснилось, что Хулагу не выплатил Берке законную пятую часть военной добычи за то, что ордынские войска участвовали в походе. В-третьих, несколько ордынских военачальников, участвовавших в походе Хулагу, как-то быстро и таинственно скончались в 1262 г. Наконец, на войне с Хулагу настаивал новый союзник Берке – египетский мамлюкский султан аз-Захир Бейбарс. Таким образом, война была предрешена, и оставалось только найти благоприятный момент для начала боевых действий. {29}
Война началась в августе 1262 г., причем крайне неудачно для Берке. Передовые золотоордынские отряды под командованием Ногая, внучатого племянника Берке, вторглись в Ширван и столкнулись с авангардом войск Хулагу. Поначалу Ногай сумел разгромить немногочисленные пограничные отряды противника, но тут подоспел сам Хулагу во главе своих основных сил, обратил Ногая в бегство и гнал 12 дней в сторону ордынской границы. Развивая свой успех, ильхан в декабре того же года сам перешел в наступление, вторгся в переделы Золотой Орды и вскоре оказался у Дербента. Вторично разгромив Ногая под стенами Дербента, он захватил город. Часть войск Хулагу под командованием его старшего сына Абаги двинулась вдогонку за отступавшим Ногаем, переправилась через Терек и даже захватила его лагерь, в котором оставались жены и дети ордынских воинов.
Берке не ожидал столь решительных действий ильхана и оказался не готов к отпору, в результате чего иранские монголы сумели продвинуться в глубь ордынских владений на пятнадцать дней пути. Впрочем, на этом успехи Хулагу и закончились. Берке спешно объявил всеобщую мобилизацию, приказав садиться на коня каждому своему подданному старше десяти лет, и вскоре его армия, превосходившая по численности силы ильхана, выступила навстречу захватчикам. Войска Хулагу, не принимая боя, начали отступать через Терек. При отступлении многие утонули в реке, провалившись под лед, который стал проламываться под тяжестью такого количества людей. Достигнув границы, Хулагу оставил заслон под командованием военачальника Ширэмуна (сына знаменитого Чормагуна, первого монгольского наместника в Иране), которому удалось сдерживать ордынские силы, пока сам ильхан не оказался в безопасности в своей ставке. {30} Таким образом, первая военная кампания не принесла существенной выгоды ни одной из сторон: Берке отвоевал Дербент, а Хулагу вернулся в Тебриз, не завоевав новых территорий, но и не утратив имевшихся.
