Игорь Можейко - Тайны античного мира
Но Шлиман еще раз добился своего.
Он откопал несколько неповрежденных царских погребений и обнаружил в них останки знатных людей, вернее всего царей. Шлиман тут же послал телеграмму королю Греции, поздравляя его с находкой могилы Агамемнона.
Сокровища, найденные им в Микенах, во много раз превзошли то, что было найдено в Трое. Тут были и короны, и браслеты, и даже золотые маски, которые клали на лицо усопшего.
Но и эти погребения оказались не тем, что искал Шлиман. Опять же через много лет стало известно, что они по крайней мере на четыреста лет старше, чем эпоха Троянской войны...
Давайте остановимся и задумаемся. Речь идет о самом знаменитом археологе мира, который раскопал Трою и Микены и везде нашел немыслимые сокровища. Речь идет о человеке, доказавшем всему миру, что Гомер писал о событиях, которые помнил или которые жили в памяти его современников. Раскопки Шлимана дали так много, что двинули археологию древнего мира на много лет вперед.
И в то же время оказалось, что Шлиман не нашел ничего из того, что искал. Сокровища Приама были сокровищами другой эпохи. Могила Агамемнона оказалась могилой совершенно другого царя.
И можно понять кабинетных ученых, которые никогда не трудились месяцами в пыли под жгучим солнцем, вкладывая в экспедиции не только труд, но и все деньги, что были заработаны за жизнь. Эти ученые ненавидели Шлимана и в сотнях статей доказывали, что он был неучем, дилетантом, который ничего не открыл, а только все испортил.
На это можно ответить словами чешского писателя Карела Марека, писавшего под псевдонимом Керам: «Когда Колумб открыл Америку, он считал, что ему удалось достичь берегов Индии, – разве это умаляет хоть сколько-нибудь его заслуги?»
Судьба троянского клада тоже представляет собой тайну. В конце войны он исчез из Берлинского музея. Много лет его считали безвозвратно утерянным. И вдруг недавно он обнаружился в Москве. Оказывается, его вывезли из Берлина вместе с другими трофеями и долгое время не знали, что с ним делать. И возвращать хозяевам не хотелось, и объявить своей собственностью означало сказать, что мы не лучше Гитлера, который грабил Европу.
В конце концов уже в девяностые годы клад выставили на обозрение и признали, что он взят нами в отместку за грабежи, которые совершили в нашей стране фашисты.
Последние годы жизни Шлиман провел в своем дворце в Афинах. Он был богат, он прославился на весь мир и мирно существовал среди теней великих гомеровских героев.
Он писал книги, изредка выбирался в поездки по «гомеровским местам».
Иногда он одевался скромно и незаметно и отправлялся бродить по Афинам.
Ему уже было под семьдесят. И вот холодным дождливым вечером 26 декабря 1890 года он накинул старый плащ и сказал Софии, что немного подышит свежим воздухом – что-то он неладно себя чувствует.
Он забрел в далекий бедный район. И тут ему стало плохо.
Он упал и потерял сознание.
Долго к нему никто не подходил, потом кто-то позвал полицейского. Полицейский пошарил по карманам бедно одетого старика, не нашел ни документов, ни денег и отказался вызвать к бродяге «скорую помощь». Когда под утро личный врач Шлимана отыскал его в ночлежке для бездомных, ученого уже разбил паралич. Помочь ему не смогли. Поздно.
Так он и умер. Сказочный богач, который отыскал сказочные богатства древности...
ГЕНИЙ И ЗЛОДЕЙСТВО. НЕУТОМИМЫЙ ДЕДАЛ
Наверное, есть закон, только мы его не знаем: как часто на Земле рождаются гении?
Возможно, гении рождаются единожды на миллион человек или на сто миллионов. Может быть, когда человечеству грозит опасность, их появляется на свет больше. Все может быть.
Потому что мы не знаем толком, кто такой гений.
Вернее, мы знаем, но попробуй точно выразить свою мысль!
Гений... гений – это... гений! Он все может!
Постой, постой, а скрипач может быть гениальным? Говорят, что может. А вдруг он даже ботинки не умеет надевать как следует? Он что, от этого меньше гений?
Давайте тогда договоримся: можно стать гением в своем деле, в узком луче человеческих занятий.
Тогда это частный гений. То есть человек, который освоил свое дело лучше всех в мире.
Ой как трудно тогда провести границу между гением и талантом.
Помню, как одного знаменитого скрипача спросили, как он оценивает своего коллегу. Тот ответил:
– Он – второй скрипач в мире.
– А кто же первый? – спросили его.
– Первых много! – ответил скрипач.
Понимаете, до чего трудно провести грань?
Так что вернее всего будет называть гением суперталант. Если мы с вами сможем договориться, что же такое суперталант.
К тому же мне кажется, что гениев рождается куда больше, чем нам известно. Ведь гением мало родиться. Гений еще должен состояться. Человечество всегда с подозрением относится к необычным людям. Если ты не такой, как все, тебя начинают травить и гнать. Каждый из нас это знает, видел или испытал на себе. Даже правители многих государств делают все для того, чтобы их народ состоял из средних человечков, с ними как-то спокойнее.
Подумайте, когда в Средние века жгли на кострах еретиков и ведьм – сколько среди них погибло талантов и гениев, вся вина которых заключалась в том, что они показались подозрительными соседу или священнику! Сколько гениев погибло в войнах и сталинских лагерях! Скольких гениев уничтожили расисты фашизма! Выжить обыкновенному человеку всегда легче, чем талантливому или гению.
Я думаю, что гениев можно разделить на два типа. Первый тип – это гении в одной отрасли искусства или знаний. Очевидно, что таких бывает во много раз больше, чем гениев, скажем, универсальных, которым подвластно все. За что бы такой гений ни взялся, он делает открытие или изобретение. И если гениальный музыкант может быть забыт, как может быть забыта и сама музыка целой цивилизации, то универсальных гениев так мало, что мы можем пересчитать их по пальцам. И когда проходит много времени, исчезают царства и империи, забываются имена фараонов и царей, тогда гении тех времен превращаются в сказочных героев или даже богов. Надо снять много сказочной шелухи, прежде чем очистится зерно – след в человеческой памяти.
Очевидно, первым по времени из известных нам гениев был египтянин Имхотеп. Известны даже его статуи. Это он придумал пирамиды как место захоронения фараонов и даже построил первые из них. Ему же приписывается немало изобретений в самых различных областях. Самое интересное то, что древние египтяне почитали его как бога здоровья, первого доктора. И видно, не без основания.
Все мы знаем еще одного универсального гения – Леонардо да Винчи. Он был великим художником, но притом еще и военным изобретателем, придумавшим идею парашюта и велосипеда, мыслителем и поэтом. Он мог сделать все.
Сила универсального гения в том, что если ему удается пробить себе дорогу и реализовать свои идеи, то сильные мира сего преклоняются перед ним, понимая: вот пришел Он.
Я уверен, что таким гением, причем реально жившим три тысячи лет назад, был Дедал.
Он перешел из жизни в мифы, потому что постепенно ему стали приписываться все изобретения и открытия, которые совершили или могли совершить другие. Он вписался в сказочный мир, которым для греков спустя пятьсот лет после его смерти стала сама Греция того времени.
Но когда читаешь различные рассказы о Дедале, то видишь за ними реальную личность – ученого, изобретателя, творца, совсем не идеального человека, одержимого страстью к неожиданным и невероятным решениям. Причем поглядите: в мифах о Дедале он никогда не выходит за рамки своего образа. Он не стремится к власти. Он не хочет вести войска или накапливать богатства. Он, подобно Леонардо или Имхотепу, служит своим фараонам. Это единственное, что ему остается, потому что у него нет ни царства, ни божественного покровителя.
Давайте проследим его жизнь и посмотрим, есть ли возможность разгадать древнюю тайну, которую, по-моему, до нас никто и не пытался разгадать: жил ли три тысячи лет назад в Греции гениальный ученый и изобретатель Дедал, или его придумали сказочники?
Попробуем пойти по тому же пути, который привел к открытиям Шлимана. Допустим, что в мифе содержится зерно правды. Расскажем вкратце об обыкновенном смертном. Кстати, в отличие от героев иных мифов, Дедалу никогда не предлагали бессмертия, а старались им завладеть, а то и убить за непокорство.
В молодости он был кузнецом. Мифы уверяют, что этому его научила сама Афина. Еще бы, кто лучше богини умел махать молотом? Дальше идет история чисто изобретательская и вполне жизненная – ей вовсе не место в легенде. И кстати, в ней впервые проявляется характер Дедала, который свидетельствует о том, что гений и злодейство вполне совместимы.
