Рудольф Баландин - Тайны Всемирного потопа и апокалипсиса
Можно бездумно согласиться с таким разделением. Однако нам дан рассудок для того, чтобы осмысливать все на свете, а не принимать на веру любые утверждения, пусть даже кто-то считает их непререкаемыми истинами. Ведь религиозных систем на свете немало, и христианство — одно из них. Чтобы отвечать современному развитию науки, а не оставаться на уровне Средневековья, оно должно иметь две надежные опоры: эмоциональную, основанную на вере, и интеллектуальную, основанную на фактах и логических доказательствах. Само понятие озарения, просветления предполагает изучение проблем в свете разума, а не блуждание в темных лабиринтах подсознания в слепом доверии к авторитетам.
Еще более полутора тысячелетия назад великий теолог блаженный Августин отметил: «Вера в авторитет весьма сокращает дело и не требует большого труда»; она необходима «для пользы простейших… более тупоумных или занятых житейскими заботами»; «если они ленивы, или привязаны к иным занятиям, пусть они верят». И еще: «Душа питается не чем иным, как разумением вещей и знанием».
Вот и мы постараемся использовать эту доброкачественную пищу разума. Зададимся вопросом: почему возникло разделение озарений на две категории, скажем так, земную и небесную? Оно укоренилось в общественном сознании задолго до появления Библии, и даже письменности: во времена шаманизма. Об этом этнографы узнали давно, изучая племена первобытной культуры. Шаманы, вводя себя в транс (нередко с помощью наркотических снадобий), уносились в своих видениях в «иномиры», общаясь там с духами стихий и предков. Возвращаясь к реальности, они сообщали соплеменникам то, что им удалось узнать, давая, в частности, предсказания будущего.
Не будем упрощать проблему. В подобных озарениях была порой немалая доля истины. Когда знания ограничены, а принимать какие-то решения необходимо, приходится полагаться на интуицию, традиции, советы авторитетных лиц. Шаманам нередко удавалось активизировать свое подсознание — источник интуитивных прозрений. Вдобавок была возможность «включить» Рассудок, использовать свой жизненный опыт. В результате удавалось предвидеть те или иные грядущие события.
Как объяснить такой успех? Проще всего — влиянием потусторонних высших сил. Позже, в период распространения многобожия, жрецы, кровно заинтересованные в укреплении своего авторитета, стали выдавать себя за посредников между мирами богов и людей. Такая традиция сохранилась и в более поздние века.
Было бы нелепо в наши дни, не считаясь с великими научными достижениями во всех областях знаний, сохранять столь наивную и темную веру в то, будто некоторым людям некие высшие силы раскрывают тайны событий, которые произойдут с отдельными людьми, странами, народами или с человечеством. Правда, среди теологов есть приверженцы идеи жестко предопределенного будущего, когда, образно говоря, даже волос с головы человека не упадет без воли Господа. Но такое мнение ничего, кроме иронии, вызвать не может (полтысячелетия назад об этом мудро и остроумно написал Джордано Бруно). Словно Высшему Разуму больше нечем заняться во Вселенной, кроме учета волосков на плешивенькой голове одного из миллиардов жителей крохотной планетки, расположенной на окраине одной из многих миллиардов галактик…
Есть и другое соображение религиозного толка. Если человеку дарована свыше свобода воли, если ему дано самостоятельно выбирать свой жизненный путь, а не быть марионеткой в чьих-то руках, то невозможно заранее предугадать этот выбор. Принцип свободы воли отвергает возможность точного предвидения будущего. Хотя никак не исключаются вероятностные прогнозы, основанные не только на интуиции, но и на более или менее точных научных расчетах.
Пророчества сообщают о том, что может произойти, предсказывают возможность, а не достоверность, неизбежность. Они зависят не только от личных качеств пророков (предсказателей, прогнозистов), но и от текущей исторической ситуации, общественных и личных настроений.
Когда обстановка в стране стабильная, общественная жизнь на подъеме, духовный уровень народа на высоте, преобладает вера в светлое будущее — и не в загробном мире, а на Земле. В стране, находящейся в упадке, ситуация прямо противоположная.
Вот и в древней Иудее в эпохи бедствий и народных волнений появлялось немало пророков из «простых» людей, предвещающих близкий конец света (высокопоставленные жрецы могли иметь на этот счет другое мнение). Однако они не указывали каких-либо точных дат. Поэтому их предсказания в дальнейшем толковались более или менее произвольно, с учетом тех событий, которые уже свершились.
В мире множество стран, и с ними всякое случается. Поэтому при желании нетрудно найти подтверждение тем или иным пророчествам, тем более, когда они выражены в аллегорической форме.
До сих пор не проходит мода на предсказания Нострадамуса, французского астролога и врача XVI века, стихи которого переводят на разные лады и толкуют, подгоняя под те или иные исторические события. А ведь он в предисловии к своим «Центуриям», обращаясь к сыну, он невольно опроверг саму идею предвидения будущего: «Тайны Бога недосягаемы ни для познания, ни для человеческого созерцания, ни для оккультного дара». Кстати сказать, его прогнозы скорого пришествия Антихриста и конца света, к счастью, оказались неверными.
У Иоанна Богослова тоже есть такие пророчества. Он был первым, кто написал об Антихристе и трагически величественном завершении бытия человечества. Но и до Него бывали подобные вдохновенные предсказания библейских пророков.
«Под именем иудейской апокалиптики, — писал русский философ и богослов отец Сергий Булгаков, — разумеется ряд произведений, содержащих в себе «откровение» тайн относительно настоящего состояния мира и человечества, его прошлого и особенно будущего. Собственно название апокалипсиса или откровения усвоено только нашему новозаветному “Откровению св. Иоанна”… и отсюда уже распространено на целый ряд произведений иудейской письменности, литературно к нему примыкающих».
Нам целесообразно ограничиться только анализом Апокалипсиса святого Иоанна Богослова, иначе пришлось бы углубляться историю ветхозаветных пророков, чрезвычайно расширяя данную тему. Именно это произведение вдохновляет многих современных мыслителей и деятелей искусств (в частности, кинематографистов). Рассматривать его мы будем в двух аспектах: как произведение, несущее на себе печать конкретной эпохи вполне определенной страны, и как попытку постичь суть и смысл истории человечества.
Уже в те далекие от нас времена, почти две тысячи лет назад, высказывались два диаметрально противоположных взгляда на исторический процесс. Один — оптимистический, подчеркивающий прогрессивный характер развития общества; другой — пессимистический, исходящий из предположения, что путь, на который вступила цивилизация, ведет к всеобщей катастрофе, концу света.
Интересно, что в обоих случаях есть возможность приводить не только доказательства, основанные на фактах, но и ссылаться на волю богов, Бога или, как полагал К.Э. Циолковский, на неведомые разумные силы, господствующие во Вселенной и определяющие космический порядок.
Начиная с эпохи Просвещения, гуманизма и бурного научно-технического прогресса наибольшей популярностью пользовалась идея о неуклонном развитии человечества, совершенствования государственных структур, увеличения и улучшения знаний, увеличения благосостояния все большего числа людей. Возникли учения утопистов, предполагающие доведение до идеала всех подобных процессов и создание, в конце концов, великолепного общества будущего. Появился целый ряд художественных произведений на данную тему.
Диссонансом прозвучали получившие распространение в XX веке так называемые антиутопии. В них картины грядущего представали и предстают совершенно иными. В голливудских кинофильмах, например, происходят чудовищные звездные войны, а мир людей деградирует под давлением технических монстров. Но, конечно же, завершается все благостно счастливым финалом (если не предполагается производство дальнейших серий) для успокоения почтеннейшей публики.
Апокалипсис Иоанна Богослова, безусловно, честней, обоснованней и завершенней. В нем существование погрязшего в грехах человечества доведено до логического конца: всеобщей гибели и страшного суда над всеми жившими и живущими, который вершит всемогущий и всеведущий Бог.
В этой связи встают в памяти образы Всемирного потопа. Однако они выглядят архаично. Да и никакого суда над грешниками нет: они просто-напросто сметены с лица земли очистительными потоками небесных вод. Мифы о Всемирном потопе — пересказы или повторы более древних преданий. Откровение Иоанна Богослова — произведение авторское, имеющее более или менее точную датировку и даже указание места его создания.
