Александр Андреев - Держава. Власть в истории России
Таким образом набег Ермака, расшатав Сибирское ханство и открыв путь русским в долину Иртыша, сам по себе не привел к прочным результатам. Предстояло приступить к планомерному покорению Сибири уже силами правительства и по плану, выработанному в столице. Вместо того, чтобы углубиться в неприятельскую страну, было решено закрепить за собой пути в нее. В этих целях на развалинах некогда богатого и сильного татарского города Чинги-туры был построен город Тюмень. Бывшая столица сибирских ханов пришла в запустение и на ее месте вырос центр русской колонизации – стольный город русской Сибири – Тобольск».
За грандиозные усилия Строгановых в присоединении Сибири к России Иван IV «пожаловал им право торговать беспошлинно» – правда только в своих городах. «Щедрый» государь не экономил только на жизнях своих подданных.
В.О. Ключевский и С.Ф. Платонов подвели итог царствования Ивана IV. В.О. Ключевский писал:
«Положительное значение царя Ивана в истории нашего государства далеко не так велико, как можно было бы думать, судя по его замыслам и начинаниям, по шуму, какой производила его деятельность. Грозный царь больше задумывал, чем сделал, сильнее подействовал на воображение и нервы своих подданных, чем на современный ему государственный порядок. Жизнь Московского царства и без Ивана устроилась бы так же, как она строилась до него и после него, но без него это устроение пошло бы легче и ровнее, чем оно шло при нем и после него; важнейшие политические вопросы были бы разрешены без тех потрясений, какие были им подготовлены.
Важнее отрицательное значение этого царствования. Царь Иван был замечательный писатель, пожалуй даже бойкий политический мыслитель, но он не был государственный делец. Одностороннее, себялюбивое и мнительное направление его политической мысли при его нервной возбужденности лишило его практического такта, политического глазомера, чутья действительности, и, успешно предприняв завершение государственного порядка, заложенного его предками, он незаметно для себя самого кончил тем, что поколебал самые основания этого порядка. Карамзин преувеличил совсем немного, поставив царствование Ивана – одно из прекраснейших по началу – по конечным его результатам – наряду с монгольским игом и бедствиями удельного времени. Вражде и произволу царь жертвовал и собой и своей династией, и государственным благом. Его можно сравнить с тем ветхозаветным слепым богатырем, который, чтобы погубить своих врагов, на самого себя повалил здание, на крыше которого эти враги сидели».
С.Ф. Платонов писал о причинах ужасающей Смуты начала XVII века, чудом не уничтожившей Московское государство:
«Террор больше всего подрывал силы самого правительства и готовил ему жестокие неудачи вне и кризис внутри государства. Террор, устроенный Грозным, был вообще ужасен и подготовлял страну к смуте и междоусобию. Смута XVII века в своем происхождении есть дело предыдущего XVI века».
Московским царем стал сын Ивана IV Федор Иоаннович, начинавший свой день с молитвы: «Дай, Господи, никому не сделать ничего плохого». В.В. Назаревский описывает как проходил рабочий день царя:
«Царь Федор вставал очень рано, около четырех часов утра. К нему являлся с крестом его духовник, протопоп Благовещенского собора, и вносилась икона святого, который праздновался в тот день. Перед ней и домашними богато украшенными иконами затепливались свечи. Царь молился с четверть часа, прикладывался ко кресту и иконам, а духовник окроплял его свежей святой водой из серебряной чаши, ее ежедневно приносили и даже присылали из далеких монастырей. Затем государь шел к царице здороваться, а потом отправлялся с ней в домовую церковь к заутрене. По возвращении оттуда царь садился в большом покое, куда к нему приходили на поклон бояре. Около девяти часов государь шел в другую домовую церковь или в Успенский собор к обедне. Возвратившись, беседовал с боярами и другими сановниками, а после отдыха, в полдень обедал. Каждое кушанье предварительно отведывали разные придворные, а подавал кравчий. Число блюд – печеных, жареных и похлебок – доходило до семидесяти. Невдалеке от обеденного стола находился стол с дорогой посудой и медным чаном со льдом, где стояли разные напитки. После обеда царь почивал около трех часов или меньше – в том случае, когда ходил в баню или отправлялся на какую-нибудь потеху вроде боя с медведями, кулачного боя. Царь каждый день бывал на вечерне, а после нее оставался во внутренних покоях и чем-нибудь развлекался: например, рассматривал изделия своих мастеров, золотые и серебряные вещи; тешился шутами и карликами, слушал сказателей былей или чтение книг».
Возглавлял правительство боярин Борис Годунов, чья сестра Ирина была замужем за Федором Иоанновичем. Все современники писали, что при Борисе народ «отдохнул». Годунов заключил почетный мир с Речью Посполитой, укрепил границы, восстановил крестьянское хозяйство, разрушенное Иваном IV. В.В. Назаровский описывает прием послов при царском дворе:
«На престоле, возвышенном на три ступени, сверху донизу украшенном золотом, жемчугом и драгоценными камнями, сидел государь в царском убранстве. На голове он имел золотой венец, выложенный алмазами, притом очень большими; в руки держал скипетр, тоже украшенный драгоценными камнями. Кафтан на нем был красный бархатный, сплошь шитый крупным жемчугом; на шее висело несколько дорогих камней, оправленных в золото и расположенных в виде цепи или ожерелья-бармы. На двух пальцах левой руки было по большому золотому перстню со смарагдом-изумрудом. Впереди его с обеих сторон стояли двое благородных юношей с серебряными секирами, в белых атласных платьях, на которых крест-накрест висели золотые цепочки.
После представления и передачи грамоты и подарков послы были отпущены в посольский дом, куда им был прислан с царского стола обед в 150 кушаний на серебряных блюдах, закрытых серебряными крышками. На посольство произвели сильное впечатление московская роскошь и хлебосольство.
По вручению царем послу ответной грамоты к императору посольство было приглашено к царскому обеду. Во дворце иностранцев проводили в зал Думы, потом в другую палату, где кругом по стенам стояли длинные поставцы с тремя высокими ступенями: все они были так уставлены бесчисленными серебряными и золотыми кубками, что и представить себе трудно. На нижних ступенях было поставлено множество больших блюд и стол из золота, серебряный лев в натуральную величину, несколько серебряных братин и чаш, настолько больших, что одному человеку невозможно было поднять их, не то что употребить в качестве посуды для питья. Четырехугольная обеденная зала, куда были введены послы, была в семьдесят саженей в объеме, вверху и по стенам расписана картинами и много украшена серебром и золотом. Пол был вымощен белым камнем очень искусными узорами. Посредине залы – толстый каменный столб, на коем лежал весь свод. Кругом колонны – поставцы с драгоценной посудой. В зале четыре больших окна. На высоком седалище, сплошь вызолоченном, за столом, который стоял на ступень выше других, сидел царь, одетый в кафтан из серебряной парчи. Его голову покрывала золотая московская шапка, унизанная драгоценными камнями и крупным жемчугом; на шее висело богатое ожерелье. Другие столы занимали князья и бояре, одетые в белые одежды, отороченные бобром, в высоких черно-бурых шапках. Стольники в золотых кафтанах подавали кушанья на золотых блюдах. Во время пира наступил вечер, и понадобилось зажечь свечи в четырех люстрах. На посольский стол были поставлены восковые свечи в яшмовых и хрустальных подсвечниках в серебряной оправе. Государь подзывал к себе посла и в знак своей милости давал ему из своих рук маленькую золотую чашу, осыпанную дорогими каменьями, с превосходным вином. Во время стола звонили все колокола кремлевских церквей.
Возвратный путь послов был освещен плошками и смоляными бочками. Впереди посольства несли фонари и факелы. Обедавших во дворце было 1000 человек».
В 1589 году в Московском царстве был введен сан патриарха. Патриарх (от греческого Patriarches – отец, управляю) – высший титул главы самостоятельной (автокефальной) христианской церкви в некоторых странах. Титул патриарха был установлен Халкидонским церковным собором 451 года. После разделения в 1054 году христианской церкви на западную – католическую и восточную – православную он закрепился за иерархами восточной церкви. В Византийской империи православную церковь возглавляли 4 патриарха – Константинопольский, Александровский, Антиохийский и Иерусалимский. С возникновением самостоятельных государств Болгарии и Сербии во главе их церквей также становились патриархи. В России первый патриарх был избран собором русских церковных иерархов в 1589 году. Московская элита посчитала, что процветавшей церкви могущественного царства было «невместно» составлять часть Константинопольского патриархата, находившегося в упадке и под властью турок, постоянно шедшего на компромиссы в вопросах веры.
