Джеффри Робертс - Сталинские войны: от мировой войны до холодной, 1939 – 1953
386
7 августа Иван майский, советский посол в Лондоне, направил Сталину послание о намерении Черчилля отправиться в Москву. Весьма вероятно, писал Майский, это будет сделано с целью: первое, для успокоения развёрнутой в Британии агитации за открытие второго фронта. Второе и наиболее позитивное, обсудить единую стратегию союзников для победы над Германией. Третье, убедить Сталина, что второй фронт в Европе в 1942 году невозможен и нежелателен. Черчилль, согласно Майскому, не уверен в перспективности для британских военных добиться последовательности побед где-либо, кроме северной Африки и Ближнего Востока, отсутствие которых нанесёт чувствительный удар по его положению.
387
Майский также упоминает в послании вопрос, который продолжал волновать Сталина: Британия надеется ослабить обоих, Германию и Советский Союз. Да, говорит Майский, но буржуазная Британия, особенно Черчилль, боятся победы нацистов и высматривают пути помощи Советскому Союзу не открывая второго фронта. В заключение Майский сделал замечание, что поскольку неправдоподобно, что позиция Черчилля по втрому фронту изменится, советская сторона должна сосредоточиться на "второй линии" требований, таких, как увеличение поставок, и использовать визит, чтобы начать "ковать единую стратегию, без которой победа невозможна".
388
Черчилль прилетел в Москву 12 августа в сопровождении Аверелла Гарримана, рузвельтовского координатора по ленд-лизу в Лондоне, который пожелал присутствовать. Эта пара прибыла на встречу со Сталиным в тот же вечер. Беседа началась с обмена мнениями о военном положении. Черчилль говорил о ситации в Египте, в то время, как Сталин сказал, что (Стр.137)новости нехорошие, и что немцы прикладывают огромные усилия, чтобы захватить Баку и Сталинград. Он не знает,куда конкретно они направят удар такого большого количества войск и танков вместе с венгерскими, итальянскими и румынскими дивизиями. Он был уверен, что они собрали войска со всей Европы. В Москве положение хорошее, но он не может гарантировать, что русские будут в состоянии выдержать немецкое наступление.
389
Черчилль спросил, начнут ли немцы новое наступление в районе Воронежа, или на севере? Сталин ответил, что "исходя из протяжённости фронта, существует реальная возможность для Гитлера перебросить 20 дивизий и создать сильный атакующий кулак". Дискуссия после этого вернулась к открытию второго фронта. Черчилль объяснил, что невозможно захватить Францию в 1942 году через Па-де-Кале, так как нет достаточной подготовки для проведения десантной операции на укреплённом побережье. Согласно американскому докладу о разговоре, Сталин "сделался урюмым" и предлагал различные альтернативы, такие, как захват островов в проливе. Черчилль ответил, что такие действия наделают больше зла, чем добра и повлекут расход ресурсов, которые лучше использовать в 1943 году.
390
Сталин оспаривал оценку Черчиллем немецких сил во Франции, но британский премьер настаивал, что "война есть война, не место для глупостей, и будет безрассудно предлагать катастрофу, которая никому не поможет". В этот момент Сталин выказал беспокойство и заявил, что "его взгляд на войну прямо противоположен. Человек, который не рискует, не может победить в войне". Сталин добавил, что британцы и американцы "не должны бояться немцев, и что они склонны преувеличивать немецкие силы". Сталин сказал: "Опыт показывает, что войска должны нести потери в битве. Если нет крови, то невозможно оценить войска". После обмена мнениями о возможности десанта во Франции, беседа повернула к союзническим бомбардировкам Германии. здесь они нашли общий язык. Сталин высказал надежду, что население будет бомбардироваться так же, как и промышленность, что подорвёт моральный дух Германии. Черчилль искренне заверил:
391
"Мы рассматриваем население, как военную цель для подавления морального духа. Мы будем стараться быть беспощадными, и мы это продемонстрируем… Если будет необходимо для победы, мы разнесём вдребезги жилища во всех немецких городах".
392
Согласно американскому донесению о совещании, черчиллевские "слова имели большой стимулирующий эффект в ходе беседы, и с этого момента атмосфера начала становиться более сердечной". (Стр.138)
Черчилль затем рассказал Сталину об операции "Троч"(Факел), англо-американском вторжении во французскую Северную Африку, которая была запланирована на октябрь-ноябрь 1942 года. Целью операции "Торч" было обеспечение позиций, с которых можно атаковать немцев и итальянцев в Тунисе, и Ливии. Операция будет скоординирована с наступлением британской 8-й армии из Египта. Для иллюстрации важности операции Черчилль нарисовал Сталину крокодила и сказал, что прежде, чем атаковать бронированную модру в северной Франции, англо-американцы намерены атаковать его мягкое брюхо на Средиземном море.
393
Сталин предположил, что бронированная морда крокодила находится на восточном фронте, и что Красная Армия уже ведёт сражение с ней. Что касается операции Торч, Сталину уже было многое известно из собственных источников, но он притворился, что информация его заинтересовала и поддержал идею операции. Он высказал обеспокоенность тем, что это приведёт к конфликту с Францией, но указал на четыре выдающихся достоинства: (1)это будет удар по противнику с тыла; (2)это заставит французов и немцев сражаться друг с другом; (3)это устрашит Италию; и (4)это обеспечит нейтралитет Испании.
394
На следующий день сталинский энтузиазм по поводу операции "Торч" несколько поубавился. Он сказал Черчиллю и Гарриману, что в то время, как операция Торч была корректна в военном смысле, она не оказывала немедленной помощи Советскому Союзу. Что касается второго фронта, то проблемой было то, что для Британии и Америки русский фронт имел вторичное значение, тогда как он имел первостепенное значение для советского правительства. Сталин далее пожаловался на неисполнение Британией и Америкой обещаний по снабжению Советского Союза, и посоветовал им не бояться потерь, так как на российском фронте погибает ежедневно до 10 000 человек. Черчилль ответил, что его огорчает, что русские не думают, что западные союзники делают достаточно для помощи в общем деле. Сталин ответил:
395
"Это не означает недоверия, но только расхождение во взглядах. Его взгляд таков, что вполне возможно для Англии и Америки высадить шесть, или восемь дивизий на Шербурском полуострове, так как они имеют превосходство в воздухе. Он чувствует, что если британская армия будет сражаться с немцами так же, как русская армия, это не будет так устрашать её. Русские показывают, что немцев бить можно. Британская пехота после подготовки, может действовать так же, как и русская".
396
Сталин также передал Черчиллю и Гарриману меморандум, в котором потребовал открытия второго фронта в 1942 году, с учётом чего и должны были расчитываться советские военные планы на летние, и осенние операции. (Стр.139)15 августа Черчилль встретился со Сталиным снова, на этот раз без Гарримана. Эта встреча оказалась более интимной и дружеской, чем первые две. Она плавно перетекла в обед в сталинской кремлёвской квартире. Сталин затронул вопрос о втором фронте, заявив, что если Торч будет успешен, то союзники смогут оккупировать юг Франции, что легко исполнимо даже с точки зрения Черчилля. Но беседа сфокусировалась главным образом на другом вопросе. Особенно интересен был большой оптимизм Сталина при рассказе о ситуации на восточном фронте. Немцы, сказал Сталин, продвигаются по двум направлениям, одно – на Кавказ и другое – на Воронеж, и Сталинград:
397
"Фронт прорван, враг добился успеха, но он не имеет достаточно сил для развития этого… Они расчитывают прорваться к Сталинграду, но они не смогут достичь Волги. Они не достигнут в этом успеха. От Воронежа они хотят через Елец и Рязань повернуть на Москву. Здесь они тоже проиграют… У Ржева русские приведут линию в порядок, и Ржев будет взят весьма скоро. Затем русские продвинутся в южном направлении, чтобы отрезать Смоленск. У Воронежа немцы переправились через Дон. Но русские имеют большие резервы севернее Сталинграда, и он надеется скоро перейти в наступление в двух направлениях: (а) на Ростов, и (б) южнее… Ставится задача отрезать силы противника на северном Кавказе…". В заключение он заметил, что Гитлер не имеет сил предпринять наступление более, чем в одном секторе фронта одновременно.
398
Во время обеда Сталин и Черчилль обсудили возможность совместной операции против северной Норвегии для защиты британских конвоев, идущих в Мурманск, а также обменялись взглядами на будущее Германии. Черчилль размышлял о том, что после войны прусский милитаризм и нацизм должны быть уничтожены, и Германия разоружена, на что Сталин заявил, что немецкие военные кадры будут ликвидированы и страна должна быть ослаблена отделением Рура. Сталин спросил о слухах об англо-немецком соглашении не бомбить Берлин и Лондон, которые Черчилль опроверг, сказав, что бомбить будут, когда ночи станут длиннее.
