Эрих Церен - Библейские холмы

В одном из горшков с ядом, рядом с которым лежала своего рода разливательная ложка, нашли женские украшения из золота и камней. «Начиная с этого места,— замечает Вильгельм Кениг,— в восточном (!) направлении... на земле лежали медные сосуды (чаши). Почти посредине помещения находилось место, усыпанное бусами всех видов из золота и камней, очевидно, некогда составлявшими ожерелья. Еще дальше кучей лежали чаши».

Эти чаши из-под яда имели своеобразную форму в виде полусферы, в центре которой находилась соскообразная выпуклость. Они как бы имитировали материнскую грудь. Из таких чаш пили при переходе на тот свет, в новую жизнь, так же как всякий ребенок пьет молоко из материнской груди при вступлении в жизнь.

Какое глубокое проникновение в мир представлений шумеров!

Приблизительно 30 таких чаш выставлено сегодня в Багдадском музее древностей, другие чаши — в Британском музее и Университетском музее в Пенсильвании. Они рассказывают любознательным туристам, посетителям музеев, как тесно были связаны жизнь и смерть в мировоззрении шумеров.

Но тот факт, что в горшок из-под яда попал женский убор, можно объяснить — так, по крайней мере, объясняет Кениг — лишь всеобщей свалкой и волнением, которые начались в тот момент, когда женщины наполнили свои чаши ядом. При этом, может быть, украшение одной из женщин и упало в горшок, тогда как другие сорвали их только на пути к предназначенным им местам, возможно, вместе со своими красными платьями.

Потому что еще и сегодня подобные действия свойственны восточным траурным церемониям. Это позволяет объяснить находки многочисленных бусин из золота и камня при первых же поисковых раскопках.

В деятельности археологов наряду с впечатляющими событиями, связанными с изучением древнейших религиозных представлений человека, происходят и совсем другие, компрометирующие наше время.

Дело в том, что арабские подсобные рабочие потихоньку прятали найденные бусины в карманы. Поэтому ученые находили их лишь тогда, когда сами присутствовали на раскопках или если их доверенный человек наблюдал за работой.

Но получить украденное обратно оказалось совсем не трудно. В день получки Вулли объявил, что будет платить один «бакшиш» за каждую найденную бусину. Это было приблизительно в три раза больше того, что заплатил бы за бусину арабский ювелир. Слова Вулли были встречены с удивлением, а у некоторых арабов вызвали искреннее раскаяние. На следующий день арабы «обнаружили» в могилах поразительное количество золотых бусин. За это время они выкупили бусины у своих покупателей.

Приблизительно в середине II тысячелетия до н. э. ученые Ближнего Востока, умеющие писать и знающие письменность, открыли, что при помощи чернил можно писать на деревянных досках, на коже и листьях папируса. Причем делать это гораздо быстрее и удобнее чем пользоваться сырыми глиняными досками, которые затем надо сушить, штемпелевать и упаковывать, чтобы сохранить на длительный срок.

При новом методе письма клинописные знаки превращались в курсивные буквы или знаки. Чем чаще в те времена писали чернилами, тем больше трудностей приносило это современной археологии. Потому что почти все, что было написано на дереве, коже или папирусе, исчезало под влиянием климатических условий — гнило, разлагалось и превращалось в пыль. Даже то, что было написано еще на глиняных табличках, но при помощи чернил, под воздействием влаги совершенно исчезло.

Поэтому получилось так, что современные исследователи письменности вынуждены оплакивать утрату почти всей литературы Ближнего Востока (в Египте подобные памятники письменности  спас  сухой  климат)   за  весьма  существенный для науки период последнего тысячелетия до н. э. Сохранились только клинописные таблички и выбитые на каменных памятниках надписи.

От древних периодов истории Шумера и Аккада, таким образом, осталось не намного больше литературных памятников, чем от времен Моисея и Христа. Только этим и можно объяснить то обстоятельство, что несколько десятилетий назад за предполагаемую подлинной рукопись X—VIII века до н. э., содержащую части иудейского текста из Ветхого завета, требовали один миллион английских фунтов стерлингов. Наверное, владелец рукописи и получил бы этот миллион без промедления, если бы текст оказался подлинным. Но это была подделка.

От последнего, наиболее интересного для нас тысячелетия до нашей эры, в котором древняя религия звезд во всем мире претерпела такие видоизменения, что в библейских текстах ее совершенно уже нельзя узнать (хотя она и не утратила свою силу), до нас дошел лишь очень скудный для исследования материал. Древнейшие шумеро-аккадские литературные памятники сохранились в основном в более поздних списках или в списках со списков со всеми возможными ошибками переписчиков. Ведь необожженные клинописные таблички тоже не сохраняются вечно: они легко ломаются и превращаются в пыль.

Этим можно объяснить, почему современным лингвистам так трудно было исследовать и изучить шумерскую письменность и шумерский язык.

Первая пиктографическая система письма шумеров из Урука включала приблизительно тысячу знаков, число которых позже было сокращено примерно до 600. Но и расшифровка даже этих 600 знаков была далеко не легким делом.

Поэтому первые знаки и были дешифрованы только в начале нашего века. В течение последующего десятилетия немецким и английским исследователям — Хоммелю, Унгеру и Бертону — удалось расшифровать большую часть знаков. Но все-таки и сегодня исследование древнешумерской письменности еще не закончено. Некоторые знаки остаются с несколькими значениями.

В освоении шумерского языка принимали большое участие немец Фридрих Делич и француз Тюро-Данжен.

В 1923 году вышла шумерская грамматика немца Пёбеля. Датчанин Т. Якобсен и американец С. Н. Крамер продолжили эту трудную работу, внося в нее поправки и поднимая ее на более высокий уровень. Некоторые новые находки при раскопках шумерских холмов (например, открытие шумерских «словарей» и «грамматик» в Ниппуре) дают основание надеяться, что в не очень далеком будущем ученые овладеют шумерским языком так же хорошо, как вавилоно-ассирийским (аккадским) [21].

Шумерский язык перестал быть живым разговорным языком уже в первых веках II тысячелетия до н. э., после падения шумерских городов-государств. Но как язык древнего культа и письменности жречества — так же как латинский и греческий в наше время — он господствовал в духовной жизни еще почти полтора тысячелетия, вплоть до последних веков до нашей эры.

Создав из своего пиктографического письма первую клинописную систему, шумеры тем самым стали учителями вавилонян, ассирийцев и всех других народов, пользовавшихся клинописью. Многие аккадские слова заимствованы из шумерского языка.

Но вавилоняне и ассирийцы восприняли не только систему письменности и многочисленные символы шумеров, но и значительные элементы их культуры и мировоззрения.

Этим и объясняется то обстоятельство, что шумеры наряду с египтянами считаются создателями культуры вообще, хотя недавние раскопки показали, что и шумеры в свою очередь восприняли от своих незнакомых нам предшественников важные элементы культуры, способствуя дальнейшему их развитию. Само собой разумеется, что вопрос о происхождении шумеров исследовался и исследуется с огромным интересом. Хотя очаг их культуры и находился у Персидского залива, они не были коренными жителями этих мест.

Однако эти исследования пока не дали определенных результатов; вернее сказать — они не вышли за рамки различного рода гипотез. Одно из самых важных средств в изучении древней эпохи — учение о языке — тут ничего не дает. Дело в том, что язык шумеров не семитского, не индогерманского и не какого-либо другого известного нам происхождения. Таким образом, шумерский язык не может быть использован для обратных умозаключений о происхождении этого народа или его связей с другим народом, другими местами поселения. На основании конструктивных его особенностей и при помощи имеющегося запаса слов шумерский язык до сих пор не удается связать ни с одним известным языком или группой языков.

Исследования языка исключительно интересного и творчески богатого народа, культурное влияние которого достигло Индии, доходило до Сирии и Месопотамии, таким образом, не дали результата.

Какая неудача для пытливой археологии!

Необитаемые, мертвые холмы шумеров археологи больше не оставляли в покое.

В 1918 году англичанин Кэмпбелл Томпсон начал пробные раскопки на холме Абу-Шарейн, приблизительно в 22 километрах юго-западнее Ура. Там еще Тейлор в 1855 году нашел глиняные таблички с письменностью. Томпсон обнаружил здесь остатки построек царей третьей династии Ура, а также установил название мертвого города Эриду.