Мир истории : Россия в XVII столетии - Виктор Иванович Буганов
Собор 1666–1667 годов и положил начало расколу в русской православной церкви. Старообрядцы, противники церковной реформы, тянули к старине, выступали против любых нововведний в церковно-обрядовой, литургической сфере. Они были консервативны, звали к прошлому. Но в глазах обиженных, угнетенных, среди которых были распространены подобные взгляды, решающее значение имело противостояние расколоучителей властям, не только церковным, но и мирским, гражданским, их выступление против государства.
Поддерживали раскол и представители знатных, богатых фамилий. Самые известные из них: боярыня Ф. П. Морозова, прославленная В. И. Суриковым, ее сестра княгиня Е. П. Урусова (обе умерли от голода и пыток в Боровской земляной тюрьме), князья Хованский и Мышецкий, представители других фамилий — Стрешнев, Соковнин, Потемкин и т. д.
Соловецкое восстание
Радикальные позиции раскольников из низов выявились в ходе восстаний второй половины столетия. Немногое время спустя после собора, положившего начало расколу, восстали монахи далекого северного монастыря на Соловках. Началось восстание как чисто религиозное движение. Местные монахи отказались принять новонапечатанные «никонианские» книги. Объясняли свою позицию откровенно и простодушно: «Как и прежние игумены исстари служили, повыкли и мы божественные литоргии служить по старым служебникам. А по новым служебникам для своей старости учитца не сможем же, да и некогда. Которое и учено было, и того мало видим».
В Соловецкой обители, богатой и обширной, помимо монахов, проживало много бельцов — работников, не получивших монашеского послуха. И монахи и бельцы на угрозы властей — заменить их настоятелей и т. д. — ответили посланцам царя решительно и непреклонно:
«Готовы мы единодушно все пострадать, а новые веры и учения и книг отнюдь все не приемлем».
В конце 1667 года правительство приняло строгие меры, распорядилось конфисковать все вотчины, имущество монастыря, закрыть пути снабжения всякими припасами:
«Того Соловецкого монастыря вотчинные села и деревни и соляные и всякие промыслы, и на Москве и в городех дворы со всякими заводы и запасы, и соль отписать на нас, великого государя.
Всяких запасов и соли, и всяких покупок с Москвы и из городов в тот монастырь не пропускать».
Со следующего года подошедшие сюда царские полки приступили к осаде монастыря. Но изолировать его не удалось: окрестные жители тайком снабжали монахов и трудников всем необходимым. Да и в самой обители, этой мощной крепости, хранилось большое количество всяких запасов. Осада продолжалась долгие восемь лет.
Под влиянием мирских людей, бельцов и разинцев, прибежавших в эти края после поражения, движение из чисто религиозного превратилось в антиправительственное, политическое. На шестой год восстания его участники настояли на том, чтобы собор монастырских старцев вынес решение: «Чтоб за великого государя богомолье отставить».
Столь же решительный тон отличает и другое его постановление: «Крест целовать, чтоб стоять и биться против государевых людей до смерти».
В ходе восстания черные старцы, основная масса монахов, выступали против монастырской верхушки — соборных старцев, требовали равных прав в управлении всеми делами обители. Они находили поддержку у служилых и черных людей — среди мирских низов.
Черные старцы и их сторонники посылали в Москву челобитные о старой вере, жалобы на архимандрита Варфоломея, которым были недовольны, требовали его сменить. В столице созвали специальный собор, который рассматривал эти челобитные и жалобы. Постановил послать на Соловки для сыска Сергия, архимандрита Ярославского Спасского монастыря. Тот прибыл осенью в сопровождении московских стрельцов. Но встретили его с открытой враждебностью, и архимандрит несолоно хлебавши поспешил покинуть негостеприимный кров.
Поморские жители открыто сочувствовали «отцам и страдальцам соловецкими», помогали им — присылали людей и съестное.
Лишь с помощью монаха-перебежчика, который показал осаждавшим потайной ход, стрельцам удалось ворваться в обитель и сломить сопротивление восставших. Случилось это 27 января 1676 года. В осаде в это время сидело до полутысячи человек, и они ожесточенно сопротивлялись. Почти все погибли в схватке, в живых осталось не более шестидесяти человек.
После подавления Соловецкого восстания усилились гонения на раскольников: последовали ссылки, сожжения на кострах видных его вождей во главе с Аввакумом.
Наряду с активной борьбой против феодальнокрепостнического режима, расколоучители и рядовые раскольники, особенно после поражений разинского и соловецкого движений, все больше становились на реакционный в своей основе путь пассивного непротивления злу, христианского послушания, ухода из мира и жизни. Они устраивали массовые запощевания (голодную смерть) и самосожжения (гари).
Проповеди и призывы расколоучителей делали свое дело; тому же способствовало разочарование бедных и угнетенных после кровавых погромов 70-х годов. «Гари» следовали одна за другой; за двадцать лет, с 1675 по 1695 год, их было около сорока; в огне погибли до двадцати тысяч старообрядцев.
Ферапонтов монастырь. Въездные ворота.
Соловецкий монастырь. Надвратная церковь. Благовещенская 1596–1601 годы.
Западные и восточные области
Сибирская эпопея
Русские люди еще в XVII веке говорили о Сибири как о стране «человецев незнаемых», хотя начало контактов с ее обитателями относится к временам незапамятным. Несколько тысячелетий назад, когда народы не только восточной, но и западной части нашей страны находились на стадии первобытно-общинного строя, их связывал так называемый «нефритовый путь»: прибайкальские изделия из нефрита доходили до поселений Восточной Европы.
Позднее восточные славяне Поднепровья непосредственно испытали вторжение восточных степняков-кочевников: киммерийцев и скифов, сарматов и аланов, гуннов и авар, хазар
